Два молодых человека смотрели друг на друга молча, глаза в глаза. Но мисс Джинни, хотя ей и нравился их спор, теперь сочла нужным прервать его.
– Я хочу напомнить вам, джентльмены, что вы оба гости в доме моего отца, поэтому не следует спорить таким образом. – Улыбнувшись обоим, она добавила: – Вам обоим должно быть стыдно, и я думаю, что вам следует извиниться передо мной за такое поведение.
Наступила пауза. Сидни Херн заговорил первым:
– Мисс Вирджиния, вы совершенно правы. Я прошу прощения за то, что позволил себя спровоцировать, и я надеюсь, что вы простите меня, согласившись подарить мне два танца.
Джинни грациозно кивнула, дала ему свою карточку и карандаш и наблюдала, как он вписывает свое имя. Когда он закончил, она еще раз улыбнулась ему, а он, кивнув ей и бросив испепеляющий взгляд на Мартина, отошел прочь и присоединился к группе гостей неподалеку. Джинни отхлебнула из своего бокала и посмотрела на Мартина.
– Теперь ты чувствуешь себя лучше, – сказала она, – когда отомстил бедному Сидни?
– Возможно.
– Ты еще не попросил у меня прощения.
– Хорошо. Я прошу прощения.
– Это трудно сравнить с извинениями Сидни, но думаю, что этого достаточно. – Она поставила пустой бокал. – Теперь заканчивай с напитками и пойдем со мной, я представлю тебя другим гостям, прежде чем снова начнутся танцы.
– Сейчас, – сказал Мартин, – я бы предпочел просто постоять и понаблюдать.
– Но ты должен пригласить какую-нибудь хорошенькую девушку танцевать, а ты не можешь этого сделать, не будучи представленным. – Она посмотрела на его упрямое лицо и сказала: – Я не знаю, зачем ты пришел, если не хочешь веселиться.
– Я веселюсь по-своему, но… – он окинул взглядом зал, – мне недостает храбрости, чтобы танцевать с девушкой, с которой я только что познакомился. Кроме того, все молодые леди, возможно, откажут мне, думая, что я ниже их.
– Ну, по крайней мере, ты можешь пригласить Кэт, – сказала Джинни. – Для этого не нужно храбрости. А поскольку она одна из хозяек, это просто твоя обязанность пригласить ее.
– Да, так я и сделаю. Немного позже.
– Хорошо, тогда я тебя покидаю.
Позже он стоял у распахнутого окна, откуда лился теплый летний воздух, с третьим бокалом вина в руке. Хотя была уже половина восьмого, было все еще светло, вечернее солнце освещало половину зала, оставляя другую в тени.
Для него было облегчением побыть одному, и хотя он по-прежнему приковывал внимание, это его больше не волновало. Джинни была абсолютно права: он почувствовал себя лучше после разговора с Сидни Херном, ярость в какой-то степени очистила его мозг, вернула ему уверенность в себе, теперь он видел, как просто чувствовать презрение к другому человеку. Херн презирал его за то, что он каменщик и плохо одет, а он презирал Херна за снобизм и лицемерие. Это открытие – что каждый человек может смотреть свысока на другого – заставило его по-новому посмотреть на свою жизнь, и сознание того, что кто-то стоит выше него, уже не вызывало у него беспокойства. Он пришел по приглашению, и если Тэррэнты принимали его как друга, то какое ему дело было до Херна?
Внезапно он почувствовал уверенность в себе, как будто теперь все было возможно, ничто в мире не могло испугать его, и это ощущение пронзило удовольствием все его существо. Тут он сообразил, что к этому может иметь отношение выпитое вино. До этого вечера он никогда не пил вина. Возможно, он слегка опьянел. Он осушил бокал и улыбнулся сам себе. «Этот, – подумал он, – должен быть последним. Следующий может все испортить».
С галереи раздалась музыка, и молодежь внизу встретила ее аплодисментами. Мартин наблюдал, как все занимают места для танца следом за двумя ведущими парами: Джинни танцевала с Джорджем Уинтером, Хью с сестрой Джорджа Леони.
Потом был вальс. На этот раз партнером Джинни был Сидни Херн. Мартин наблюдал, как они кружатся в танце и ведут беседу, которую Джинни, без сомнения, находила очаровательной. Мартин обвел взглядом зал и увидел, что Кэтрин присоединилась к танцующим; ее партнером был высокий, темноволосый молодой человек, старше большинства присутствующих гостей. Ему было около двадцати пяти, но его уверенность в себе делала его даже старше. Он и Кэтрин составляли такую поразительно красивую пару, что многие провожали их глазами, но они не замечали этого.
Мартин почувствовал, как кто-то прикоснулся к его плечу. Рядом с ним стоял Хью.
– Ты не танцуешь.
– Ты тоже.
– Мне нужен отдых. Мне следует с уважением относиться к моим бедным легким.
– Кто танцует с мисс Кэтрин?
– А, – произнес Хью, обернувшись, – это Чарльз Ярт с Хайнолт-Милл.
– Мне кажется, что я его раньше никогда не видел.
– Чарльз долго отсутствовал, он путешествовал за границей по делам отца. Но два месяца назад его отец перенес удар и Чарльз вернулся, чтобы заниматься фабрикой. Мой отец встретил его на заседании Треста и пригласил к нам. С тех пор он здесь частый гость.
Хью замолчал, наблюдая, как танцевали Кэтрин и ее партнер, которые пронеслись мимо всего в нескольких ярдах.
– Чарльз очень увлечен Кэт, как ты сам видишь, да и она очень к нему привязана. Джинни, которая думает, что знает все признаки, считает, что скоро будет помолвка. Но это пока в секрете.
– Да, конечно, – согласился Мартин и, помолчав, спросил:– Это хорошо для нее, как ты считаешь?
– С точки зрения происхождения или с точки зрения богатства?
– Нет, каков он как человек? – спросил Мартин.
– Ну, – сказал Хью, взвешивая вопрос. – Я не знаю человека, который был бы достаточно хорош для Кэт… но он кажется весьма порядочным, папа очень высокого мнения о нем.
– У него вид человека, – заметил Мартин, – которого редко мучают сомнения.
– Он определенно с самомнением. Он считает, что торговля шерстью нуждается в оживлении, он в плену модных идей. Он хочет расширить Хайнолт-Милл, поставить новое оборудование, но его отец и слышать об этом не хочет. Торговля тканями переживает упадок, мистеру Ярту приходилось бороться последние двадцать лет. Но Чарльз думает, что следует все изменить. Некоторые с ним согласны. Чарльзу хочется быть одним из тех, кто восстановит былую славу Глостершира.
– Будем надеяться, что он преуспеет, потому что от этого всем будет лучше. Но мне кажется, что эти новые ткацкие станки уже опробовались несколько лет назад, но не оправдали ожиданий.
– Да, но их усовершенствовали с тех пор.
Пока Мартин разговаривал с Хью, к ним подошел Джон Тэррэнт.
– Ну, Мартин. Я рад, что ты пришел. Надеюсь, что тебе здесь нравится?
– Спасибо, сэр. Очень.
– Почему вы не танцуете, молодые люди? Разве здесь недостаточно хорошеньких девушек?
