«Хм. Очевидно, нет. Точно, недалекая».
— Молчишь? Ладно, молчи дальше! Только знай, Синичка: черта с два Юрок станет исключением из этого правила! Черта с два! И я докажу тебе это прямо сейчас!
Все. Сказал, как выстрелил!
Не мешкая более ни секунды, Вячеслав немедленно покинул кабинет директора, с жутким грохотом захлопывая за собою дверь.
Глава 12
Вячеслав
Но не тут-то было!
Она не позволила ему далеко уйти. Испытывая некое извращенное удовольствие, Вячеслав вдруг понял, что Синицына, сбросив с себя минутное оцепенение, стремительно ринулась следом за ним. Торопливо минуя приемную. Игнорируя возмущенно-угрожающие возгласы школьного секретаря Зиночки. И уже спустя некоторое время настигла его в пустынном коридоре. Взволнованная. Раскрасневшаяся. Запыхавшаяся от бега.
Ирина инстинктивно схватила парня за локоть, останавливая.
А после решительно преградила ему путь, широко расставляя руки.
Наивная. Красный мог с легкостью оттолкнуть ее.
Сдвинуть в сторону, не прилагая особых усилий.
Или же… прижать к себе. Плотно. Стиснуть до хруста костей.
Да, черт подери! Именно этого он и хотел.
Проклятой. Близости. Рыжего. Пучеглазого. Недоразумения.
Ее осторожных прикосновений к своей коже, порождающих невообразимо мощные электрические разряды. От предвкушения уже чувствовал легкое покалывание в напряженных мышцах, желая этого всем сердцем.
— Славик, ты что задумал? — ее тихий сбивчивый шепот прошиб своей чувственностью насквозь. До мурашек. — Ку-куда собрался?
Она сильно дрожала, что не могло укрыться от его цепкого взора, внимательно скользящего по лицу девушки.
— Тебя колышет? — отозвался сухо. Гораздо грубее, чем планировал. Сорвался. Но его сложно в этом винить. Он с большим трудом контролировал сейчас эмоции. — Колышет?
В ответ тишина. Ирина лишь нервно прикусила свою нижнюю губу, напряженно разглядывая Красницкого. Озлобленно. Исподлобья.
— Да, — кивнула наконец, не разрывая зрительного контакта. — Да!
Интересное заявление. Любопытство взяло верх над разумом.
— Почему?
Ира нахмурилась. Замялась на миг. А затем выпалила на выдохе:
— Не хочу, чтобы близкий человек пострадал ни за что! Вот почему! Ты… ты никуда не пойдешь! Только через мой труп!
Он недоверчиво изогнул черную бровь в немом изумлении.
«Серьезно? Контролировать меня вздумала? Ну, попробуй, девочка! Попробуй! Я тебе даже подыграю…»
А потом до затуманенного сознания дошел истинный смысл ее слов.
И стало больно. Зверски больно. Кишки точно кипятком ошпарило.
«Это Юрка тебе, что ли, близкий человек? Ах ты ж…»
Едва не застонав в голос, Слава резко сократил разделяющее их расстояние до минимума. Встал так близко, что при желании мог почувствовать аромат ее сладковатых духов, смешанных с умопомрачительным запахом тела.
Стоило только глубже втянуть ноздрями воздух.
Просто втянуть…
— Что бы это не значило, — встрепенувшись, процедил сквозь стиснутые зубы, угрожающе нависая над девушкой, — лучше отойди!
— Нет!
— Я неясно выразился?
Синичка не отступила. Впрочем, она не отступала никогда. Ни разу на его памяти. Вот и сейчас вместо покорности воинственно стиснула ладони в кулаки. Похоже, у нее напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения.
— К нему поедешь?
«Близкий человек. Близкий, сука, человек…»
— Возможно!
— Прямо сейчас?
— Нам есть, о чем потолковать!
— Не смей этого делать!
— Парню своему указывать будешь! Поняла?
— Я не указываю! — ее голос надломился. — Я прошу тебя…
Сердце затарахтело за ребрами громче старой отцовской газонокосилки.
Красный шумно сглотнул, пытаясь избавиться от неприятного комка в горле.
И произнес чуть ли ни шепотом, задыхаясь от странного трепета, пронизывающего грудную клетку:
— И вот так, по-твоему, просят?
— Ну да!
— Ну нет! — передразнил ее коряво. — Подумай лучше!
Ирина действительно задумалась. На пару секунд.
На ее скулах внезапно заиграл яркий румянец. Совершенно ей не свойственный. Дыхание участилось. А глаза неестественно заблестели.
Она выглядела потерянной. Дезориентированной. Чертовски смущенной.
И от столь странного зрелища в нем что-то безвозвратно сломалось.
Сознание отключилось. Ум за разум зашел.
Остались одни лишь потребности и инстинкты.
Примитивные. Голые. Инстинкты.
Поддавшись дикому порыву, Вячеслав обхватил лицо девушки собственными ладонями. Подался вперед. Зачем? Тянуло!
Так безмерно тянуло к ней. В ее личное пространство.
— Давай, Синичка, — пробубнил изменившимся до неузнаваемости голосом, — проси меня! Проси, как следует!
— Хорошо, как скажешь! — обреченно вздохнув, девушка увлажнила пересохшие губы. — Слав, не надо… оставь Юру в покое, он ни в чем не виноват! Это все я! Я… соврала тебе. Он — не мой парень, и никогда им не был. У нас другие отношения. Мы не встречаемся. Но он дорог мне. Безумно дорог. Умоляю, не причиняй ему вреда! Я не переживу, если Юра пострадает… из-за моей глупости. Пожалуйста, Славик! Пожалуйста, не трогай его. Прошу! Если хочешь, можешь злость на мне выместить, я привычная к твоим закидонам. А он… он — нет! Он — лучший человек…
— Замолчи! — зашипел Красницкий, отступая на шаг. — Ни слова больше!
Нечаянная секундная радость, облегчение сменились ярым гневом.
Мысли, лихорадочно сменяющие друг друга, грозили взорвать черепную коробку к чертовой матери. На куски. Воспоминания назойливо возвращали его в тот самый день. На ту злосчастную парковку торгового центра.
«…Ты — красивый, Слав! — точно наяву звучал в ушах ее звонкий голос. — Очень красивый! Жаль, внутри гнилой! А он способен ценить людей не только за внешность. Он видит душу. Смотрит
