не видел. Замолкаю и поднимаю руки, показывая, что спорить я с ним не собираюсь и сдаюсь. Если он до сих пор испытывает к женщине чувства, то не следует давить на живое. А он испытывает — в этом я более чем уверен.
— Я тебя предупредил, Александр. Если ты навредишь Злате, я тебе этого с рук не спущу. Девочка ни в чём не виновата. Она искреннее чистое существо и вмешивать в её наши с Анжеликой разборки не следует.
А я пытался…
В прошлом году.
Я топил Злату, сам того не осознавая, что на самом деле ревновал её.
А теперь я не знаю, что мне делать. Как мне реабилитироваться в её глазах? Как доказать, что я не такой монстр, каким она меня видела? Ведь и теперь она рядом только из-за сделки.
В это мгновение мне хочется рассказать всё отцу и попросить у него совета, но я понимаю, что он только рассвирепеет, когда только услышит о споре. Поэтому и совета ждать не следует.
Мне не с кем поговорить об этом.
Друзья только и ждут, чтобы поставить подножку и занять мою лидирующую позицию в универе.
Отец не простит, что я вообще согласился на спор.
А Злате совсем необязательно знать правду об этом споре.
Вот же!
Я запутался.
Очень сильно.
И теперь не знаю, в каком направлении двигаться, чтобы поступить правильно.
— Я тебя предупредил. Дальше думай сам. Что бы ни сделала Анжелика, к её дочери это не имеет совершенно никакого отношения.
Киваю.
Мне почему-то хочется сказать в это мгновение, что та маленькая девочка на самом деле похожа на отца, но я не делаю этого. Зачем тревожить раны в его душе? Я не хочу портить отношения с ним, поэтому молчу и ухожу к себе в комнату.
Просто падаю на кровать и пытаюсь не думать о сегодняшнем дне, но он пролетает перед глазами.
Поверить только — я ел шаурму.
Скажи ребятам — засмеют ведь.
А мне понравилось.
И потом кормил уточек, получая от этого удовольствие.
А завтра мы поедем кормить бездомных.
Мне интересно, Злата не передумает?
Может, она посчитает, что я делаю всё это, чтобы очаровать её?
И ведь отчасти всё так. Мне хочется произвести на девушку впечатление. Я желаю понравиться ей по-настоящему. Да и с машиной расставаться не хочется.
Блин!
В висках стучит.
Что мной движет больше?
Симпатия, появившаяся к девчонке, или желание выиграть спор?
В последнем случае я должен буду разбить сердце Златы. Смогу ли я так поступить? Голова идёт кругом, и мне хочется отключиться от реальности, но понимаю, что заснуть я всё равно не смогу.
Набираю номер Златы, чтобы поговорить с ней.
Счастливый голос отвечает мне, а на заднем фоне слышу визг ребёнка.
— Что-то случилось? — взволнованно спрашиваю я.
— Случилось? С чего ты взял?
Чувствую, что в это мгновение Злата улыбается.
— Ребёнок кричит.
— Она веселится. Поздняков, ты какой-то сантиментальный стал. Всё в порядке. Мама ушла по делам, а я провожу время с Лёлькой. Хочешь, покажу тебе её?
Нет…
Не хочу…
Зачем?
Ну не надо топить себя ещё сильнее.
Лучше прекратить всё это сейчас.
Девочка тем более не имеет ко мне никакого отношения. И к моему отцу тоже нет.
— Знаешь, Злат...
Зависаю на мгновение, готовый оборвать всё прямо сейчас, но что-то внутри кричит, что не следует мне так поступать.
— Показывай…
Ой дурак!..
Я ведь об этом пожалею ещё сотню раз.
Ну дурак ведь настоящий. Ну почему я не отказался? Почему не сказал ей, что мне не сдалась эта девчонка, обе мне не сдались?
Злата включает видеосвязь, и я вижу маленькую девочку. Светловолосая куколка заливисто смеётся, а меня почему-то прошибает в это мгновение. Она ведь действительно похожа на меня маленького. Даже эти ужимки во время смеха. Светлые кудряшки, какие были у меня в её возрасте. Курносый носик и этот разрез глаз…
Пот проступает на лбу, а я продолжаю наблюдать за ней. Девочка внимательно смотрит на экран телефона, рассматривает меня и тычет пальцем.
— Па-па! — звонко говорит она.
Какой папа?
Глаза сильнее ползут на лоб.
Рановато мне быть папой.
— Дядя, — поправляет сестрёнку Мишка Гамми.
— Па-па! — продолжает спорить Оля.
У меня голова кружится, ведь я раньше не замечал её сходства со мной. На фотках девочка выглядит чуть иначе и похожа на отца чем-то, а тут… Будто на себя маленького смотрю.
Кончики ушей горят.
Как такое может быть?
Ну ведь отец Златы не мог стать донором в тот момент, когда производили оплодотворение клетки для суррогатной матери?
Или мог?
Теперь схожу с ума ещё сильнее.
Вдруг Злата моя сестра?
Пусть шансы минимальные, но такое допустимо.
В это мгновение понимаю, что сдохну от появившихся внутри чувств к девушке, если окажется, что она запретный и недоступный плод для меня.
Разве могла судьба так хитро свести нас, чтобы потом поиздеваться?
Не хочу в это верить, но и думать о другом не могу.
— С тобой всё в порядке? — спрашивает Злата.
В домашней одежде она выглядит не менее привлекательно. Скольжу взглядом по экрану телефона, жадно разглядывая девушку, но запрещаю себе делать это.
Если она окажется моей сестрой, я сойду с ума…
— Нормально. У меня дела появились. Извини.
Отключаю телефон, понимая, что ни черта не понимаю.
Мне нужно срочно сделать ДНК тест, чтобы не сойти с ума, чтобы убедиться, что мы со Златой чужие друг другу люди.
А если нет?
Меня всего трясёт от мыслей, заполонивших голову.
Думал, что после разговора с девчонкой станет легче, но ни черта подобного. Теперь появилось куда больше проблем.
Подрываюсь с места и лечу к отцу, чтобы поговорить с ним и выяснить, кого выбирали на роль донора.
Мне не хочется обижать его такими вопросами, так как на биологического отца плевать я хотел, но вот если это отец Златы и Оли…
— Бать, мне важно знать, кто мой биологический отец, — говорю сходу, а отец медленно поднимает голову и бледнеет.
— Зачем тебе это? Решил отказаться от меня?
— Не говори ерунду. Не так важно зачем. Я проверить кое-что хочу…
— Алекс, имя донора нам тогда не раскрыли, поэтому я не знаю, кто он. Если хочешь, можно поднять старые архивы, заплатить кому нужно, но я не понимаю, зачем
