что-то не нравилось. Все давно к этому привыкли, даже Настя, безропотно выполнявшая любую его прихоть.
«Интересно, они разведутся или нет?» – задался вопросом Максим, пока они шли по дорожке к дому.
Настя продержалась в роли жены отца уже четыре года. По поведению тихая, незаметная, в общем – никакая… Хотя внешне была вполне себе ничего – стройная брюнетка со светлыми глазами и почти белой кожей. Чем-то даже похожа на Полину – тот же цвет волос, аккуратное лицо. Любимый типаж Ребровых.
Когда они подошли к дому, Максим краем глаза заметил, как неловко мачеха поставила ногу на ступеньку крыльца. Другая нога у нее будто подогнулась, не выдерживая веса хозяйки, небольшого к слову.
Хорошо, что Максим был совсем рядом. Он удержал Настю за талию, предотвратил неминуемое падение. Забрал торт, который она чуть не уронила.
– С тобой все в порядке? – забеспокоился он. – Чего ноги подкашиваются?
Он присмотрелся к ней внимательнее, подметил, как побледнело ее лицо.
– Все в порядке, – махнула рукой она. – Просто чуть переборщила с фитнесом, перенапрягла мышцы, теперь их временами сводит. Врач прописал мазь. Вот, лечусь.
– Ясно, – кивнул Максим.
А самого передернуло от того, что отец послал жену за тортом, несмотря на то что ей явно некомфортно передвигаться.
Вечно у Насти с ногами была какая-то беда. То вывихнет лодыжку, то сломает палец, то стукнется так, что потом ходит с трудом. Теперь еще фитнес… Его мачеха – ходячий магнит для травм.
Как только они вошли в дом, со второго этажа спустился Ребров-старший.
Несмотря на свой возраст, до сих пор подтянутый, крепкий мужчина, сегодня он щеголял в костюме и галстуке, как обычно бывало, когда ждал гостей.
Он улыбнулся жене:
– Настя, что-то ты бледная, с тобой все нормально?
Она кивнула, поспешила забрать у Максима торт и исчезла на кухне.
– Поздравляю с юбилеем, отец. – Максим пожал ему руку, вручил пакет с подарком.
– Спасибо, сын, – ответил Ребров-старший. В пакет он даже не заглянул, впрочем как всегда.
Максима это не задело, он привык.
– Что-то в доме тихо, где гости?
– Гости придут позже, сначала я хочу поговорить с тобой, – объявил отец. – Пойдем в кабинет.
Максим кивнул, хоть и не обрадовался такой перспективе.
Зашагал по коридору вслед за отцом.
Вскоре они оказались в святая святых Владислава Реброва – его кабинете, куда без разрешения хозяина никому никогда нельзя заходить.
Максим прошел к креслу возле стола, сел, подождал, пока отец устроится напротив. Про себя уже гадал, что на этот раз хочет выспросить отец.
Родитель начал стандартно:
– Как там Виталик, не объявлялся?
Виталик – старший брат Максима, хотя разница в возрасте у них небольшая – всего три года. В восемнадцать он пошел служить в армию, но отслужив, в родной город так и не вернулся. Пошел работать контрактником и до сих пор мотался по всей стране и ближнему зарубежью.
Максим поддерживал с ним связь, брат даже навещал его, когда изредка наведывался в родной город. Но к отцу не приезжал ни разу.
Если Максим худо-бедно ладил с родителем, то Виталик – нет.
Младший сын служил для отца единственным источником новостей о старшем.
– У него все нормально, служит, – кивнул Максим.
– Нормально… – отец состроил кислое лицо. – Мотаться по всяким гарнизонам, тратить свою жизнь непонятно на что, это у нас считается нормальным…
– Папа, не начинай, – резко прервал его Максим. – Если ты позвал меня, чтобы обсуждать дела Виталика, я пошел…
– Я хотел поговорить с тобой не об этом, – покачал головой отец. – Есть тема поважнее.
– Какая же? – спросил Максим, прищурившись.
– Ты что творишь, сын? Почему не дружишь с руководством?
– В каком плане? – удивился Максим.
– На кой черт тебе сдалось дело убитого бомжа? Я тебе сколько раз говорил: прислушивайся к полковнику, берись за перспективные дела. Он скоро уйдет на пенсию, будет пертурбация. Тебе вообще карьерный рост нужен?
Максим поморщился.
У него и вправду недавно состоялся неприятный разговор с главой отдела. Однако осведомленность отца о том, что творилось в его отделе, поражала. У этого человека по всему городу свои уши… Политик, чтоб его.
– Меня устраивает моя должность, – прогудел Максим, чувствуя, что начинает злиться.
– Устраивает его должность, – тут же пошел в атаку отец. – Так нравится рыскать по городу, копаться в помойках? Да, да, я в курсе, чем ты занимался в последние дни. Дался тебе этот бомж!
К слову, ни в каких помойках Максим не копался, но обошел ряд мест, где кучковались местные алкаши. Очень уж ему хотелось разобраться в деле.
Однако то, как он вел расследование, ни в коей мере не касалось отца.
– Бомж не человек, что ли? – резонно подметил Максим. – Он, как и любой другой, заслуживает, чтобы его убийца ответил по всей строгости.
– Прекращай дурить, – покачал головой отец. – Тебе сказали русским языком – займись другим делом, так ты слушайся, а не ершись. Я не останусь в стороне, замолвлю за тебя словечко, полетишь по карьерной лестнице вверх. Но ты должен ладить с руководством, чтобы я мог эффективно тебе помочь. У тебя такие возможности, Максим, у тебя протекторат в моем лице… Станешь человеком.
– Я – уже человек, – сказал Максим обманчиво спокойным тоном. – Причем достаточно взрослый, чтобы иметь свое мнение о том, как должна развиваться моя карьера. Не лезь.
– Вот, значит, как… Я для него стараюсь, нашел выходы на нужных людей, а он мне – не лезь.
– Именно так. – Максим сузил глаза и посмотрел на отца строго: – Не лезь.
– Ладно, я терпеливый, подожду, пока до тебя дойдет, с какой стороны хлеб намазан маслом, – прогудел отец.
Максим уже было выдохнул, посчитал, что разговор закончен.
Но не тут-то было.
– Одна птичка принесла мне на хвосте, что ты наконец взялся за ум. Я очень рад, что ты развелся с этой, как ее там… – отец защелкал пальцами, делая вид, что пытается вспомнить имя невестки.
То, с каким пренебрежением он отозвался о Полине, больно резануло Максима. Как и тот факт, что отцу в принципе уже известно о его разводе. Впрочем, последнее не слишком удивляло, ведь Ребров-старший всегда был начеку, если дело касалось сына. У него куча знакомых, которые всегда рады услужить.
Временами, как сейчас, Максим ощущал себя под колпаком у отца. Паршивое чувство, от которого очень хотелось избавиться.
Он вперил в родителя злой взгляд и отчеканил:
– Прекращай за мной следить. Мы с ней еще не развелись.
А тот словно бы не заметил, что ткнул сыну палкой в свежую рану, пустился в рассуждения:
– Я сразу тебе говорил, она неподходящая. Жена какая должна быть? Тихая, скромная, без претензий, а этой пигалице палец в рот не клади. Она даже со мной умудрялась спорить. Думаешь, я не видел, как она пила твою кровь? Таких надо сразу вон из дома, пинком под мягкое место.
– Отец… – прогудел Максим предостерегающе. – Мы не развелись!
– Так это дело нескольких недель, заявление ведь уже подали, верно? Могу подсобить, ускорим дело…
Тут Максим уже не выдержал, гаркнул так, что казалось, задребезжали стекла:
– Не надо ничего ускорять!
Его резкий тон наконец возымел действие.
Отец смерил его жестким взглядом и процедил:
– Не смей повышать на меня голос, иначе…
– Иначе что? – горько усмехнулся Максим. – Лишишь меня своего протектората, который мне на хрен не нужен?
С этими словами он встал и повернулся к выходу.
– Немедленно сядь, – потребовал отец громогласным тоном. – Мы не закончили разговор.
– Закончили, – бросил Максим через плечо и зашагал к выходу.
На сегодня он получил достаточно отеческих наставлений. Даже вышел передоз.
Он быстро покинул дом отца, наплевав на праздник по поводу юбилея. Забрался в машину, завел двигатель и рванул с места.
Остановился, лишь проехав пару кварталов.
Припарковался перед магазином, откинул голову на подголовник и почувствовал, что остыл. Так всегда бывало после зубодробительных разговоров с Ребровым-старшим.
Сегодня отец был в ударе. Еще он ему не советовал, как поступать с Полиной и на ком жениться. Пусть сначала разберется со своей
