- Он мне изменил, у него ребенок от другой. Эта другая притащила мне младенца «в подарок», Харламов прописал дочь в нашей квартире, из которой меня чуть не выселила свекровь. Теперь я съехала и живу у родителей и занимаюсь судом, который будет вот-вот, - затараторила я в ответ.
Не знала, что там успел рассказать Игорь, да и неважно это было. Однако, судя по виду Янковского, чьи брови оказались на лбу, весь мой краткий пересказ событий стал для него сюрпризом.
- Так… - кивнул он, когда перед нами поставили чайник пуэра. - И твой поход в тот клуб… он был…
Влад подбирал определение, а я ждала. Если сейчас заговорит про месть, я в него чем-нибудь запульну.
- Попыткой отвлечься? - все же спросил он.
Я выдохнула.
- Что-то вроде того. Так что не думай, будто я тебя использовала, чтобы сделать счет один-один в соревновании «кто кому переизменяет».
Янковский покачал головой.
- Нет, я так не думаю. Да и вела ты себя не как девушка, которая готова лечь в постель с первым встречным, чтобы отомстить.
И вот мы подобрались к самому главному. Я даже подалась вперед и вцепилась взглядом в лицо Влада.
- Я не помню вообще ничего после танцев. Но ты сказал, что кое-что все же случилось.
С удивлением заметив два ярко-красных пятнышка, что появились на скулах Янковского, я приготовилась услышать свой приговор. И он прозвучал:
- Мне нужно было сразу остановиться, когда ты назвала меня Игорем в темноте и стала обнимать. Но у меня крышу сорвало от тебя. И до сих пор срывает. - Озвучив это признание, он чуть помолчал и добавил: - Ничего бы не произошло, если бы у меня… давно не было женщины, Саша.
Теперь Янковский справился с эмоциями и смотрел на меня прямо, не отводя взора.
- Я бы мог назвать это… петтингом. Если бы все у меня не дошло до логического конца.
Я чуть не взывала от того, как иносказательно и двигаясь вокруг да около говорил об этом Влад.
- Так было у нас или не было? - едва ли не взмолилась я о прямом ответе.
- Как такового секса не было… но что-то… попасть могло. Я просто не думал, что от этого бывают дети, Саш…
8.1
Прикрыв глаза, я призвала на помощь все свои способности к выдержке, которых на данной момент осталось не так много.
- Ты… удовлетворялся, пока я была рядом в беспамятстве? - прошептала едва слышно.
Глаза Янковского округлились.
- Нет! Нет, ты что… Ты просто, ну… прижималась ко мне и так терлась… Игорем называла… Я же не знал, что это - твой муж! Просто решил, что не запомнила, как меня зовут.
Последние слова прозвучали даже с какой-то обидой. Все более-менее становилось понятным. У нас все дошло до откровенных ласк без проникновения, в результате чего Влад не сдержался.
- Так… Я больше пока ни о чем не хочу знать, кроме того, что вероятность забеременеть от тебя все же имелась, - проговорила, начиная испытывать неловкость из-за того, что разговаривала с Янковским о том, чего напрочь не помнила.
- Наверное, да, - почесал он в затылке. - В любом случае, я рад, если это так.
На этом моменте мои брови поползли наверх, а новую порцию удивления можно было обозвать лишь словом «изумление».
- Подожди-ка… ты хочешь сказать, что молодой, амбициозный, привлекательный парень вроде тебя, у которого отбоя наверняка от девушек нет, будет рад тому, что от него залетела женщина в разводе, у которой впереди не самые лучшие времена?
Янковский усмехнулся открыто и задорно, от чего я не удержалась и улыбнулась следом.
- Всегда любил трудности, - заявил он. - А за привлекательного спасибо. Этого давно не слышал.
Я откинулась на спинку стула и прямо посмотрела на Влада. У него давно не было женщины, хотя кругом вились девчонки (взять хотя бы Ленку), и он готов был воспитывать ребенка с той, кого видел три раза в жизни? Где здесь крылся подвох?
- Саш, ты мне сразу понравилась. Еще с клуба. Смешно, но я о тебе не раз Харламову рассказывал, что есть такая девочка, которая мне в душу запала…
Он завел руку себе за голову и сжал затылок. Прикрыл глаза и покачал головой.
- Довольно забавно, что мы говорили об одном и том же человеке, но с разных позиций.
Я вздохнула. А вот мне-то забавно не было. Как угодно, но только не весело.
- Что у вас с Игорем, я могу узнать?- за мгновение растеряв весь свой несерьезный вид, спросил неожиданно Влад.
В любом другом случае я бы ответила, что это не его дело. Но раз существовала вероятность, что ношу его ребенка…
- Ничего, - пожала я плечами. - Если я беременна от мужа, то мы просто будем растить сына или дочь сообща. Он будет изредка с ним встречаться, если захочет. Я буду рассказывать ему о том, как растет малыш. Ну и все.
Я развела руками, как бы говоря, что присовокупить мне к сказанному нечего. Янковскому мой ответ, судя по его взгляду, которым он пристально на меня смотрел, пришелся по душе. А я так бесконечно от всего устала.
- Спасибо за откровенность, - сказала, поднимаясь из-за столика.
Второй серьезный разговор за последние несколько дней, кажется, никакой ясности толком не внес. Я знала одно: сейчас буду занята разводом и своей беременностью, которая до сих пор казалась таким чудом, что мне в нее до конца не верилось. А потом, когда настанет срок, смогу узнать, от кого же все-таки залетела.
- Саш… Я хочу за тобой ухаживать, - сказал мне Влад, отодвинув стул и вставая следом. - Давай попробуем узнать друг друга, м? Сходим вместе в кино, погулять, поужинать… Просто поболтаем о чем-нибудь. Расскажешь о себе, я - о себе…
Он смотрел с надеждой, и мне даже обидно стало за то, что из всего многообразия женщин без прошлого и проблем он выбрал ту, кто такими качествами похвастаться не мог.
- Спасибо за предложение, Влад, но пока мне не до кино и ресторанов. И да - я буду отвечать на твои звонки, если у тебя возникнет необходимость со мной что-то обсудить по делу, но извини, сейчас мне просто хочется хоть немного от всего отвлечься.
Сказав это, я ушла. Янковский не стал останавливать меня, или говорить какие-либо слова. И я была ему благодарна за то, что он не наседает и дает мне возможность просто хоть отчасти перевести дух.
*
Харламову казалось, что он тонет в болоте, из которого не было ни единой возможности выбраться. И частью этой трясины стали ежедневные звонки, которые звучали со стороны матери, и в которых она жаловалась на Веронику.
Та то не мыла за собой посуду, то ее волосы забили сливное отверстие в душе. То она ходила в короткой одежде перед отцом Игоря, а то и вовсе заявила, что им срочно нужно меняться комнатами, потому что ей слишком тесно в «конуре», куда ее поселили.
«У меня уже ни радости от внучки, ничего! - всхлипывая, заявила мама, когда Харламов в ответ на ее излияния промолчал. - Сделай что-нибудь с этой приживалкой!»
В этот момент очень хотелось спросить, куда подевался энтузиазм матери, с которым она бросилась привечать Веронику, но Игорь сдержался. Надо ли говорить, что когда отец позвонил и попросил о встрече, он ни капли не удивился? Только перебрал в голове возможные причины для разговора и пришел к выводу, что его, вероятно, попросят избавить родителей от Ники и дочери.
Как это сделать, Харламов не знал. Разве что забирать несчастную Софию себе и жить с ней вдвоем, уйдя в отпуск по уходу за ребенком. Что само по себе было совсем невесело.
- Я дам тебе миллион, - почти сразу же, как только Игорь сел в машину отца, что подъехал к пожарной части, сказал Леонтий Михайлович. - Это похоронные деньги, они лежат у меня на карточке. Я все решил, но Лизе пока не говорил. Отдашь их Саше, чтобы она не переживала за то, что ты заберешь себе большую часть вашей квартиры. С этой девочкой мы поступили плохо, пора восстанавливать справедливость.
Харламов так и замер на месте, когда услышал сказанное. Леонтий Михайлович говорил уверенно и быстро, создавая ощущение, что эти фразы он хорошо обдумал и заготовил заранее. И пока Игорь подбирал слова, чтобы ответить на сказанное, отец продолжил:
