class="p1">Сильная рука с длинными пальцами ударила Капа в грудь, останавливая его прежде, чем он успел толкнуть меня. Кирилл встал рядом со мной, возвышаясь над нами обоими. Он смотрел на Капа с жуткой пустотой в глазах.
— Не трогай её.
Его голос был глубоким и мрачным.
— Серьезно? Это так…
— Ты плохо слышишь, или нам нужно повторить? — я перебила его.
Бравада Капа угасла, и он сузил на меня глаза, отбросив всякое притворство, что он не хулиган. Его обычно красивое лицо приобрело схожесть со свиньей.
— Ты очень храбрая, когда вокруг полно свидетелей, да, Мэдисон? Я не тот, с кем стоит ссориться. Я заставлю тебя пожалеть.
— С нетерпением жду этого. А теперь отвали и перестань мне надоедать, — сказала я ровным тоном.
Все вокруг молчали. Кап свирепо посмотрел на нас, после чего оттолкнул руку Кирилла, развернулся на пятках и промчался сквозь толпу.
— А я-то думал, что это у меня плохо получается заводить друзей, — тихо сказал Кирилл, когда мы наконец остались одни.
— О чем ты говоришь? У меня талант, это очевидно, — пробормотала я и оглядела его с ног до головы.
— Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня. Я могу справиться с ним. Мне все равно, что он делает.
Его слова странным образом повлияли на меня, они, как камни, провалились в мою грудь и осели глубоко внутри. Этот незнакомец, парень без денег, влияния или статуса, не хотел, чтобы я облегчала ему жизнь, если это будет стоить мне репутации. Я не знала, что делать с такого рода вниманием. Подобное отношение было чуждо мне, и оно было неудобным грузом на моих плечах, но в конце концов окутало меня, как теплое одеяло.
— Старайся не попадаться ему на глаза. Такие парни… они могут казаться безобидными, но иногда они срываются, — сказал он, глядя в конец коридора, где исчез Кап. И снова это согревающее чувство. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то бескорыстно заботился обо мне. Каждый в моей жизни чего-то хотел от меня: денег, власти, влияния, контроля.
— Как насчет того, чтобы ты прикрывал мою спину, а я буду прикрывать твою, чудак? — тихо предложила я. Не совсем уверена, почему во рту вдруг пересохло, а сердцебиение некомфортно участилось в груди. Полные губы Кирилла слегка приподнялись. Это была едва заметная улыбка, но на мгновение она показалась мне солнечным светом на заброшенном цветке, и я упивалась ею.
Улыбка мальчика, который ничего от меня не хотел.
— Договорились.
И вот так просто у меня появился друг.
Кирилл
Сейчас
— Присаживайся, Кирилл, и позволь представить тебя твоей невесте.
Голос Виктора заскрежетал по моим нервам.
Я выдвинул стул за столом, за которым сидел отец, ссутулившись, как злобная жаба, и взглядом предупреждал меня не протестовать. Нико расположился по другую сторону от него, на его лице читалась чистая насмешливая злоба.
Остальные присутствующие за столом поднялись при моем приближении. София Де Санктис и ее отец Антонио. Антонио принадлежал к старой школе. Центром власти Де Санктисов был Нью-Джерси, и они редко выбирались за пределы Атлантик-Сити и близлежащих городов. Я слышал, что в последнее время они пользовались влиянием в Филадельфии, и теперь, похоже, Антонио Де Санктис обратил свое внимание на мой город. Соблазн откусить жирный кусок от пирога под названием Нью-Йорк, вскружил Антонио голову. Он и не подозревал, что я не намерен жениться на его жертвенной дочери. Я не собирался подчиняться желаниям Виктора или усложнять жизнь братве Черновых в Нью-Йорке, помогая другой семье выйти на рынок.
— Добрый вечер, — сказал я, пожимая руку Антонио и поворачиваясь к Софии. Она с любопытством встретила мой взгляд. Я почувствовал в ней сдержанность, когда взял ее холодную руку и бесстрастно пожал. — Пожалуйста, садитесь.
Она была сногсшибательна, но ее внешность оставила меня равнодушным.
Как только мы все расселись, появились официанты с напитками. Нико с пристальным вниманием наблюдал за Софией и мной. Его темные, хищные глаза часто останавливались на Софии. Я слышал, что между ними что-то произошло много лет назад. Я знал, что именно она ответственна за тонкий белый шрам на смазливом лице Нико, проходящий от брови до уголка рта. Он был незаметен при определенном освещении, но при дневном свете бросался в глаза. Каким-то образом шрам только придавал ему более развязный вид, как будто он был пиратом. Теперь он смотрел на Софию через стол так, будто хотел заполучить ее в свои руки, и, вероятно, так оно и было.
Я сделал длинный глоток поданного шампанского.
— Saluti! — сказал Антонио, поднимая бокал в тосте. — За взаимовыгодное партнерство и расширение семьи.
Его итальянский акцент все еще был сильным, несмотря на долгие годы правления в Чикаго.
— За семью, — согласился Виктор. Он опрокинул свой бокал и выпил половину содержимого, пока Антонио потягивал свой. Они выглядели совершенно по-разному: мой русский отец, бывший уголовник, и солидный глава рода Де Санктис.
— Не пьешь, Кирилл? — Нико указал на меня.
— Безусловно еще слишком рано праздновать заключение союза. — Я поставил свой бокал на стол. — Уверен, что это предварительное обсуждение, учитывая, что нас с Софией только ввели в курс дела, — спокойно сказал я.
Виктор бросил на меня мрачный взгляд.
— Ваше с ней неведение не значит, что сделка только начинается. Мы с Антонио знаем, что лучше для наших семей.
Николай ухмыльнулся, наслаждаясь напряжением.
— Не уверен в этом. Я все еще думаю, что София должна изменить свое мнение о женихе. Кирилл скучный… мертвый внутри.
— А ты — психопат, — сказала София с приторно сладкой улыбкой. — Я лучше умру от скуки, чем буду разрезана тобой на куски.
Игривое выражение лица Нико мгновенно посерьезнело. Его рука метнулась через стол и схватила тонкое загорелое запястье Софии.
— Только один из нас имел удовольствие разрезать плоть другого, dorogaya. Я все еще жду своей очереди.
— И тебе придется еще долго ждать после того, как я выйду замуж за твоего брата, — пробормотала она.
— Дети, ведите себя прилично, — проворчал Антонио, похоже, совершенно не обеспокоенный тем, что кто-то угрожает изрезать его дочь.
Увидев выражение моего лица, он усмехнулся.
— Не волнуйся, Кирилл. София не какая-то изнеженная маленькая принцесса. Она сильная и может защитить себя. Она жила в доме, полном мужчин famiglia, и была единственной женщиной всю свою жизнь. Ей не нужна моя защита. — Он пренебрежительно махнул рукой в сторону Николая. — Твой брат узнал это на собственном опыте.
Виктор и Антонио погрузились в разговор.
Нико ухмыльнулся, не сводя
