Он откинул голову назад, его глаза искали мои, затем он слабо улыбнулся и покачал головой.
— Мы ещё не готовы к имбирю, детка.
Что бы это ни значило. Прилив страха и возбуждения, который прошёл через меня, подсказали мне, что он был абсолютно прав.
— Просто, если мы будем ждать меня, Финн, то, возможно, никогда не будем готовы, — сказала я, наклонившись, чтобы поцеловать его в подбородок. — Возможно, тебе придётся немного поднажать.
Он лишь приподнял брови. Нет, он был прав. Имбирь явно выходил за мои рамки. Лучше оставить всё как есть.
Просто я так сильно любила имбирь.
Он поднял меня и повёл в спальню. Положил меня на кровать и навис надо мной. Это был мой любимый вид Финна — его тело, распростёртое над моим, опирающимся на локти, его мускулы напряжены, он целовал меня, улыбался мне или просто смотрел на меня сверху вниз.
Полагаю, я не слишком следила за тем, как получила своего Финна.
Глава 11
Джейн
Солнечный свет, золотисто-милый и мягкий, проникал в спальню. Он струился по моему лицу. Я натянула покрывало на голову и протянула руку. Смятые простыни, пушистые подушки и их много. Запах секса и Финна.
Я улыбнулась в подушку.
Что-то толкнуло меня в руку. Что-то резиновое и настойчивое. И снова подтолкнуло.
Я медленно стянула с себя простыни и повернула голову, чтобы заглянуть за край кровати.
Собака улыбнулась мне в ответ. Он очень вежливо сидел рядом с кроватью, очень похожий на немецкую овчарку, с длинной чёрной мордой, открытой пастью, полузакрытыми глазами и высунутым языком.
— Макс, — прошептала я. — Привет.
Он встал, завилял хвостом и обнюхал меня с головы до ног, наверное, потому что так хорошо разбирался в этом. Затем он лизнул меня и сел обратно, приоткрыв рот в ожидающей собачьей улыбке.
— Ты ведь знаешь про стейк, правда? — прошептала я.
— Макс… — раздался голос Финна, который тихо позвал его. Макс вскочил и рысью вышел из комнаты, не оглядываясь. На трёх ногах.
Я сидела и смотрела ему вслед, гадая, что случилось с его четвёртой ногой, когда это произошло, и успел ли Финн подхватить его до или после.
Должно быть, все эти размышления привели мой мозг в состояние предкофеиновой готовности, потому что я вдруг вспомнила, что мне пора на работу.
Я вскочила и поспешила в ванную. Быстро приняв душ, я вышла и обнаружила там толстое сложенное полотенце, на котором лежала свежая зубная щётка, расчёска и маленький фен.
— Это всё для меня? — воскликнула я.
— Нет, — донеслось из другой комнаты. — Это для женщины, которая придет позже.
— Да? Ну, я собираюсь засунуть зубную щетку в унитаз, так что не говори ей.
— Обязательно.
Я потрогала расчёску.
— Я привезла свои вещи из отеля.
— Не знал, что у тебя есть.
Я улыбнулась, поскольку то же самое сказала вчера вечером о его кухне, и потрогала зубную щётку. Она была ярко-красной.
— Откуда у тебя запас лишних зубных щёток? Много подруг?
— Нет, у меня есть членство в «Costco».
Я рассмеялась, и мой взгляд упал на зарядное устройство. Зарядное устройство для телефона. Такое, которое подходило к моему телефону. Вчера его здесь не было.
Я коснулась его кончиками пальцев, а затем закрыла глаза.
Затем, поскольку он пошёл на всё это, я использовала всё, что он мне принёс, даже то, что не нужно. Я даже сбегала в спальню, достала из сумки свой телефон и подключила его. Затем улыбнулась и посмотрела на него, сидевшего на крышке унитаза.
А потом пошла на кухню.
Он сидел на длинной встроенной скамье рядом со столом. Его волосы были взъерошены, лицо небритое, глаза тёмные и великолепные, он смотрел на меня. Я неуверенно улыбнулась, и он протянул мне руку.
Когда я уходила, то увидела Макса, резвившегося на зелёной траве. Финн взял мои пальцы и притянул меня к себе на колени. Затем он поцеловал меня. Это был неплохой способ проснуться. Даже если я опаздывала.
— Я познакомилась с Максом, — сказала я ему.
— Хорошо.
— Он обнюхал меня под одеялом.
— Он очень хорош в своём деле.
— Могу я спросить, что случилось с его лапой? — тихо спросила я, хотя мне следовало бы оставить это без внимания, потому что внутри меня зародилось плохое предчувствие. Я уже знала, что для Макса это не закончилось ничем хорошим, но теперь поняла, что это было плохо и для Финна. Я поняла это по тому, как застыло всё его тело, за исключением глаз, которые стали мёртвыми.
— Конечно.
— Что случилось с его лапой?
— Её оторвало бомбой в Афганистане.
Как будто слова были вырезаны из лука, мои глаза наполнились горячими, жгучими слезами. Я посмотрела в окно на Макса, который рылся в высокой траве. Даже не могла представить себе этот момент — взрыв бомбы. Но ещё больший, более чёрный страх зародился в моей груди.
— Господи, Финн, — тихо сказала я.
Он пожал плечами.
— Могло быть и хуже. Он мог погибнуть совсем.
— Или ты, — сказала я, мой голос странно дрожал.
— Или я, — согласился он. — Но всё, что мы оставили после себя в тот день, — это лапа Макса, и можно считать что нм повезло, — сказал он. Его глаза смотрели вдаль.
Я обхватила его за плечи и приблизила свое лицо к его, кончики наших носов почти соприкоснулись.
— Я принесла кое-что для него, — сказала я, подражая своим голосом его более низкому тону.
Его отрешённый взгляд переместился на меня.
— Ты принесла что-то для Макса? — я кивнула.
— Стейк. — Улыбка дрогнула на его губах. Его глаза словно перефокусировались, и он словно вернулся сюда.
— Ты принесла моей собаке стейк?
— Думаешь, ему понравится?
— Ты с ума сошла? — сказал он, и теперь Финн был снова здесь, в комнате со мной. — Ему понравится. И тебе. Мне придётся отталкивать его с дороги всякий раз, когда ты будешь возвращаться домой. Образуется очередь. Мне придётся пробиваться к тебе.
Он сказал «дом»?
— Надеюсь, ты выиграешь, — пробормотала я, прикоснувшись губами к его губам, потрясённая тем, как приятно было помогать Финну, возвращать его из тёмного места, в которое он забрался. И всё это с бифштексом для его собаки.
Я сделала мысленную пометку, что в следующий раз принесу домой свинину. Потом бекон. Если понадобится, я пройду через всю скотобойню, лишь бы у Финна перестал появляться этот уходящий взгляд.
Пока мы разговаривали, он раздвинул ноги, и я проскользнула между ними, опустилась на скамейку, положив голову на его локоть. Я перекинула свои ноги через его. Вероятно, всё это выглядело как приглашение, и Финн принял его, просунув руку между моих бёдер.
— Я не думаю... не могу... — я жестом показала между ног. — Я уже кончила. Много раз кончила прошлой ночью.
— Очень много.
Я подняла брови. Он просунул руку чуть дальше.
— Финн, я не знаю… — я обхватила пальцами его бицепс. — Я горячая, замученная и распухшая.
Его взгляд был тёмным и непоколебимым.
— Я хочу немного этого. — Он откинул шёлковую рубашку в сторону, сдвинул её с груди и провёл ладонью по моей прохладной коже. Независимо от того, что я сказала, и что было правдой, по мне пробежала дрожь удовольствия, а сосок затвердел.
Он приподнял бровь.
Я улыбнулась в ответ.
— Тогда ладно.
Он наклонился, чтобы поцеловать меня в губы — мягко, нежно, а потом опустился ниже, соскользнул с колен на подушки скамьи, целуя грудь, живот, пока я не растянулась на скамье, свесив одну ногу, а Финн не оказался между моих бёдер, задрал юбку, переместив бесконечный поцелуй на горячее место между моих ног.
Раздался грохот, от которого задрожал кухонный стол. Я подпрыгнула, и тут же заиграла приглушённая джазовая песня. Это был телефон Финна.
Финн не стал поднимать голову, просто отодвинул мои трусики в сторону и нагнулся ко мне.
Я постучала по его голове.
— Твой телефон звонит, — сказала я ему после трёх звонков и отсутствия движения с его стороны.
