Прихожая уходила длинным коридором в сторону спален, и я пошла знакомым маршрутом. Дверь в комнату, в которой я была здесь в прошлый раз, была открыта, и я бросила короткий взгляд на кровать и смятые простыни на ней. Напротив этой двери была другая, закрытая; и я направилась в её сторону.
– Не надо, – рука Артура остановила мою, когда я начала опускать ручку, – Не ходи туда.
– Почему? Там что, пыточная? – я вскинула бровь и надавила на ручку сильнее.
– Ты не должна этого виде… – попытался остановить меня он, но я уже раскрыла дверь и шагнула внутрь.
Первой в глаза мне бросилась массивная кровать с высоким деревянным изголовьем. Второй – стена, точнее то, что было на ней.
На меня в упор смотрела красивая девушка с большими светлыми глазами. Уголки её губ были приподняты в лёгкой улыбке, а рука держала длинные золотистые волосы на обнажённом плече. Её лицо было настолько невинным, что трудно было определить возраст, но крошечные морщинки в уголках глаз, подсказали мне, что она далеко не так юна, как кажется на первый взгляд. И это лицо занимало практически всё пространство стены, являясь украшением комнаты и её изюминкой.
– Тоже твоя лучшая работа? – сдавленно сказала я.
– Одна из, – тихо ответил Артур.
Резко развернувшись к нему лицом, я скрестила руки на груди:
– Давно вы вместе?
– Кира…
– Давно?! – я крикнула.
Господи, я крикнула. Мой голос эхом раскатился по комнате и приземлился в моих ушах. Он был гневным, обиженным, злым и… Отчаянным.
– Пойдём отсюда, – он оторвал мою руку от груди и вытянул меня из комнаты, плотно закрыв за нами дверь.
– Ответь, Артур, – я оттолкнула его, когда он попытался меня обнять, – Давно?
– Пять лет.
Моя рука сама поднялась в воздух и приземлилась на его щёку, оставив жжение в ладони и расцветающий красный след на его коже.
– Сволочь, – прошептала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами, – Не смей меня трогать! – заорала я, когда его руки снова потянулись ко мне.
Не слушая мои возражения, Артур приподнял меня над полом и прижал к ближайшей стене. Я отчаянно вырывалась, и даже успела ещё раз съездить ему по физиономии, но потом он ловко перехватил мои запястья и поднял их над головой, продолжая поддерживать меня за талию другой рукой. Я болтала ногами, стуча пятками по стене и что—то визжала, до тех пор, пока он не закрыл мне рот поцелуем.
– Киира, – он растянул моё имя, тяжело дыша и не давая мне вырваться, – Она ничего для меня не значит.
– Ты… Ты… Лживый, – лепетала я, пока он затыкал меня, покусывая мои губы, – Ненавижу…
– Ненавидь, – продолжал бормотать он, осыпая горячими поцелуями моё лицо, – Только не уходи.
– Отпусти меня, – ровным голосом сказала я, напустив в него побольше льда.
Его пальцы на моих запястьях резко разжались, а другая рука мягко поставила меня на пол. Артур сделал шаг назад и посмотрел на меня взглядом, полным боли.
– Не уходи, – повторил он шёпотом, – Я прошу тебя.
– Ты недостаточно поигрался? – я одёрнула платье и пригладила смятую юбку, – Зачем я тебе нужна?
– С тобой я чувствую себя счастливым. Мне хорошо с тобой. Я лю..
– Заткнись, ради Бога! – перебила его я, не дав ему договорить, – Что ты можешь знать об этом? Живёшь с женщиной пять лет, а сам трахаешь бесплатных шлюх в своих поездках. Или это какой—то новый вид любви, о которой я ничего не знаю?
– Блять, ты можешь замолчать и послушать меня! – он резко встряхнул меня за плечи и взревел надрывным голосом, – Я живу с ней, потому что так надо. Но это скоро изменится, я обещаю.
Не сдержавшись, я расхохоталась. Нет, правда, слышать подобное было смешно.
– А зачем тебе что—то менять? – спросила я между приступами истерического хохота, – Тебе разве не хорошо и удобно так? С одной жить, трахать другую. Ну или других, у тебя же большой сексуальный аппетит. Что ты изменишь? Ты думаешь, я останусь в Москве, и буду ждать как она; уходить, когда тебе надо и возвращаться обратно? Это смешно. Ты мне не нужен.
Артур резко выпрямился и сжал мои плечи так сильно, что я заскулила.
– Не нужен?
– Нет, не нужен, – я кивнула и поморщилась от боли, думая о том, что опять у меня будут синяки.
– Не нужен? – он изогнул бровь и ухмыльнулся.
– Ты что, тупой? Тебе объяснить значение слов: «Не нуж…» – меня снова заткнули, прижав к разгорячённому мужскому телу.
– Докажи, что не нужен, и тогда отпущу, – Артур поцеловал меня, а потом прикусил мочку на моём ухе.
Молния на моём платье медленно поползла вниз, обнажённую спину обдало прохладным воздухом. Я вцепилась в ткань его рубашки на груди, сминая её пальцами; и сдавленно застонала, когда его язык прошёлся по чувствительной коже под подбородком.
– Нет, – смогла прошептать я, когда ловкие пальцы начали пощипывать мой сосок и кожу на груди, – Остановись.
– Ты этого не хочешь, – пробормотал он, снова обрушиваясь на мой рот поцелуем.
Всё остальное было как в дымке. Я чувствовала, как мои пальцы расстёгивают маленькие белые пуговицы и отрывают резкими движениями те, которые им не поддаются. Я ощущала каждое, даже мимолётное, прикосновение; горячую грудь на моей груди; ладони, сжимающие мои ягодицы, когда меня подняли в воздух. Я слышала сдавленные стоны и свои собственные всхлипы; чувствовала скольжение мужского тела по своему телу и шорох простыней на коже.
Он сжимал меня до боли, оставляя отпечатки своих ладоней на бёдрах, талии и шее. Что—то хрипло шептал в темноте; покусывал мои губы, плечи, соски и даже кое—что ниже. Я могла только ахать от удовольствия и мурлыкать ему в ответ.
– Скажи, что нужен, – пробормотал он, наполняя меня во всех мыслимых и немыслимых смыслах, – Скажи.
– Нужен, нужен, – смогла прохрипеть я, когда его бёдра задвигались в быстром темпе, не давая даже секунды опомниться, – Нуже—е—ен, – прокричала я в темноту, царапая его плечи ногтями.
И снова чёткое давление, идеальный ритм. То медленно—медленно, сжимая меня в объятиях; то быстро—быстро, чуть отстранившись и обхватив мои ноги ладонями. Снова медленно и снова быстро, пока я не начала задыхаться от бессилия и ощущения, что меня разрывает на части.
Кто я? Чёрная дыра, я начала впитывать всё вокруг, до тех пор, пока меня не переполнило, и я не взорвалась; оставляя после себя мириады звёзд и созвездий, галактик и солнечного света. Всё, что я могла – это кричать, сжиматься и выгибать спину, кусать свои губы и биться головой о мягкий матрас.
Где я? Если это космос, то почему он такой светлый и красочный? Почему я могу видеть радугу в чёрном небе; почему она переливается миллионом оттенков? Красный переходит в алый, багряный, бордовый; жёлтый отливает золотом; голубой похож на лазурь и плавно перетекает во все цвета бирюзы. А оранжевый… Он прекрасен, как чистый янтарь – светлый, прозрачный и дающий ровные блики в этой темноте; такой похожий на глаза человека, которого я…
