— Бедный мальчик, — говорила Маргарита, — говорят, он успел ей предложение сделать, отец дал согласие, хотя девчонка из глухой деревни, бесприданница, образования никакого. Они на все были готовы для сына. Золотые родители.
— Я бы так не смогла, — призналась Зоя, другая мамина подруга.
— И только он вернулся в Афганистан, она закрутила с Ермаковым. Оно, конечно, понятно, там такие возможности, деньги. Он в кино ее уже снимает, слышала? Но все равно… Подождала бы, когда жених вернется, сказала бы ему честно, а уж потом….
— Может, она шанс упускать не хотела… Да и потом ну как о таком написать? Ее понять-то можно. Парень и так на войне, а тут она со своими признаниями, что полюбила другого.
— Да уж какая там любовь…
— Не скажи. Этот Ермаков такой интересный мужчина….
— Это для тебя интересный, — засмеялась Маргарита. — А для девочки Арсения он явно староват.
Арсений почувствовал, как на спине выступила испарина. Неужели это они о Яне?!
Забыв про мясо, он бросился в гостиную.
— Мама, на пять минут, — он без церемоний взял Ольгу Павловну за локоть и повел в сторону лоджии.
— Да что с тобой? Что случилось?
— Надо поговорить, — сказал он, закрывая дверь.
— Ты… что-то знаешь про Яну? Что-то произошло, пока меня не было?
Ольга Павловна замялась.
— Я не хотела говорить пока ты не вернешься… Но все равно ведь узнаешь…
— Мама, не томи. Что стряслось?
— Она любовница продюсера Ермакова. Ну того, который группу «Апрель» раскрутил. Они особо этого не скрывают, всюду вместе, вся Москва в курсе. Нам с папой, это, конечно, очень неприятно, мы думали, она честная девушка, готовы были принять ее в семью, а она… Так жаль, что мне приходится об этом говорить, но ты бы все равно узнал, сын. Всем об этом известно…
«Всем, кроме меня», — пронеслось в голове Арсения.
Он бросился назад, в гостиную, и спустя несколько мгновений Ольга Павловна услышала, как хлопнула входная дверь.
Глава 22
— В плодном яйце определяется один живой эмбрион. Размеры матки соответствуют срокам беременности, — сообщила Яне врач.
— Это значит, с ним все в порядке? — Яна преподнялась на локтях, пытаясь хоть что-то разглядеть на мониторе.
— Да, — улыбнулась женщина. — Все в порядке. Все именно так, как должно быть.
Девочка была такой молоденькой и так искренне переживала за своего ребенка, что она моментально прониклась к ней симпатией.
— Я выпишу Вам витамины, швейцарские. В нашей стране их нет, но Виктор Леонидович обещал достать любые лекарства. Так что остановимся на самых лучших. Но помните — Ваше питание и режим имеют большое значение. Постарайтесь побольше отдыхать, в том числе и в середине дня. У Вас небольшой тонус. Это не страшно, но нужно быть осторожнее. Если почувствуете себя плохо — ложитесь и полежите хотя бы час.
Яна представила как уляжется отдыхать на съемочной площадке и от душе понадеялась, что загадочный тонус никак себя не проявит.
— В случае чего — звоните мне в любое время. Ну а если все будет в порядке, жду Вас через месяц.
На посещении врача настоял Ермаков. Он объяснил Яне, что продюсер несет ответственность за своих подопечных и в том числе должен следить за их здоровьем. Врача тоже нашел он. Елена Геннадьевна считалась одним из лучших гинекологов в Москве. Она вела беременность у жен и дочерей партийной элиты. Яна и представить себе не могла, что ее беременность станут наблюдать в Кремлевской больнице. Хорошо, что врач оказалась милой и приветливой женщиной.
Водитель отвез ее в пансионат, где уже ждали костюмер и гример. Вечером, впервые за долгое время Яне предстояло выступать на сцене. Яну и ее продюсера пригласил на свой юбилей Константин Владеленович, режиссер фильма, в котором она снималась. И Ермаков сказал, что Яна должна спеть.
Что бы там не говорили про ресторанных певиц, но Яне нравилась атмосфера дорогого ресторана. Тот момент, когда посетители вдруг перестают есть и пить, замолкают разговоры, все потрясенно смотрят на сцену и слушают, как она поет.
Имениннику исполнялось пятьдесят и знаменитый ресторан на Никитском бульваре закрыли для случайных посетителей. Здесь были только его гости — родители и дети, бывшие жены и любовницы, актеры и актрисы, учителя и ученики, многочисленные друзья и знакомые. Яна поймала себя на мысли, что каждый третий сегодня в зале — знаменитость. Она так мечтала попасть в их круг. Хотя бы просто увидеть мельком. Но сегодня… сегодня она будет для них петь. Причем каждый знает, что она не просто приглашенная певичка, она — актриса, которая играет главную роль в нынешнем проекте мэтра.
— Не робей, — шепнул ей на ухо Ермаков. — Чем раньше ты вольешься в эту тусовку, тем лучше. Это тоже часть работы.
Ресторан был дорогим и уютным. Мраморные полы, белоснежные скатерти, эксклюзивное шампанское рекой.
Распорядитель посадил их с Виктором за столик у самой сцены. Яне достаточно было мельком оглядеться, чтобы понять — места по соседству достались самым именитым гостям.
Официант хотел было налить ей шампанского, но Виктор остановил его и попросил сок. Для себя он заказал виски.
— Выше нос, Яна. Совсем скоро ты станешь одной из них. Привыкай и веди себя соответственно.
На Яне было черное коктейльное платье и нитка жемчуга на шее. Она все еще носила каблуки на съемках и официальных мероприятиях, но знала, что скоро от них придется отказаться. С тех пор как она рассказала Ермакову о своей беременности, Яна пребывала в состоянии эйфории. Ей не надо было больше бояться за себя и ребенка. Только бы с Арсением все было хорошо… Лишь бы он поскорее получил ее письмо, скорей бы стать его женой…
— А теперь мы услышим волшебный голос восходящей звезды советского кинематографа, замечательной актрисы Яны Синицыной!
Гости зааплодировали и Яна вдруг очнулась, поняв, что это ее зовут на сцену. Ей предстояло исполнить любимую песню именинника.
— Константин Владеленович! Я поздравляю Вас с юбилеем от себя лично и от лица нашей музыкальной компании. Для меня огромная честь сниматься в вашем фильме. Я очень многому научилась за время работы над картиной и от души благодарна Вам…
Она должна была исполнить любимую песню юбиляра и, когда Яна запела, присутствующие замерли. Ярко-синие глаза, густые русые волосы, точеная фигура, длинные ноги. Будь она просто красивой девушкой, многие посчитали бы, что этого достаточно. Но этот голос… он наполнял особым смыслом не только саму песню, но и все вокруг.
Эти глаза напротив калейдоскоп огней.
Эти глаза напротив ярче и все теплей.
Эти глаза напротив чайного цвета.
Эти глаза напротив что это, что это?
Пусть я впадаю, пусть
В сентиментальность и грусть.
Воли моей супротив эти глаза напротив.
Вот и свела судьба, вот и свела судьба,
Вот и свела судьба нас.
Только не подведи, только не подведи,
Только не отведи глаз.
Прямо напротив сцены было огромное панорамное окно, залитое летним дождем. Видно было, как по бульвару бредут прохожие, перескакивая через лужи. Но никто, кроме нее не видел, как к окну ресторана подошел красивый молодой мужчина в военной форме. Не обращая никакого внимания на дождь, он приложил ладони к стеклу и просто стоял и смотрел, как она пела. И Яна знала, что он ее слышит. Сердцем.
Глава 23
Именинник прослезился и попросил Яну исполнить песню еще раз. Гости встретили это предложение овациями. И Яна снова пела для них, а друзья юбиляра снова аплодировали.
— Спасибо! — сказал Константин Владеленович, поднявшись на сцену. — Признаться, такого чудесного исполнения я давно не слышал. Теперь Вы все видите, что Виктор Леонидович нашел самый настоящий бриллиант. Когда он вдруг пришел ко мне и предложил на главную роль юную, никому не известную девочку, я рассмеялся ему в лицо. Он сказал, что я должен выгнать знаменитую актрису, не стану называть ее фамилию, которая, кстати сказать, уже была утверждена, и взять деревенскую девчонку без всякого опыта и образования. Я думал, он сошел с ума. А потом Виктор Леонидович показал мне пробы. И — все. Я влюбился в этот голос. Не говоря уже о том, что Вы, Яночка, настоящая русская красавица.
