до утра во всех позах, до крови, не давая передышки.
Взбесила сука меня тогда, сдерживался, чтоб не ударить. Белье на ней простое, дешевое, ногти не накрашены, даже не выбрила себя. Сама хоть знала, куда полезла? Этот старый гондон Захир мог под кого угодно ее подложить. Сука, все равно шлюха.
Сжимаю кулаки, не слышу, как ко мне обращаются.
– Эй, Мурат, это кафе? О, какое название говорящее, у тебя и тут есть точка?
– Такие вопросы не задают, подожди здесь.
– Как скажешь, нет желания выходить, мы тут скучать не будем, – достает из кармана маленький пакетик, улыбается.
Сына уважаемого человека нужно уважить, с меня не убудет, но Осман меня разочаровал, с его силой и властью баловаться порошком – это начало пути ко дну.
На улице прохладно, пахнет бензином и пылью, родной запах. Кафе мигает огнями, на парковке пять машин и столько же мотоциклов. Захир не самый ответственный и исполнительный распространитель, через него идет немного, но он и из этого умудряется воровать и крутить своими тупыми мозгами схемы.
Захожу в помещение: многолюдно, шумная компания из пяти мужиков в кожаных куртках и трех девиц пьют пиво, подростки в углу пялятся в телефон.
– Захир!
Кричу так, что все оборачиваются, жду, а сам высматриваю официантку. Это была она, опрокинула поднос с едой, извинялась, заливаясь слезами, роняла, но собирала пальцами осколки с пола. Да, зеленые глаза, бледная кожа, почти прозрачная, а под тем бесформенном фартуком и футболкой скрывалась хорошая фигура.
– Захир, блять! Я тебя, суку, долго буду ждать?
Пошел сам его искать, наткнулся на парнишку.
– Где он?
Ничего не ответил, кивнул в сторону. Нашел Захира в кабинете, он что-то судорожно перебирал в сейфе, увидев меня, захлопнул его.
– О, Мурат Русланович, какая радость и честь для меня. Неожиданно, конечно, я ждал вас раньше.
– Дела были.
Подхожу ближе, он мне по плечо, на лбу испарина, трясется.
– Где деньги?
– Не собрал, мало совсем, очень мало, плохо работа идет. Я не виноват, женой клянусь, мамой.
Я спокоен, меня не волнуют проблемы других, и то, что я приехал сам – это акт устрашения, чтоб неповадно было. Чтоб зарубили себе на носу, кто здесь хозяин и кому они обязаны хорошей жизнью.
– Ты понимаешь, что я тебя накажу?
– Это не я, Самир, черт, подговорил.
– А ты решил наебать меня? Ты сам понимаешь – кого? Понимаешь, сука?
Гнев течет по венам, сгущая кровь, сжимаю кулак до ломоты в костяшках. Ударю – разломлю голову. Захир кричит, зажмуривается, по маленькому помещению идет грохот, мой кулак врезается в металлический сейф.
– Я все отдам, все, пожалуйста.
Он снова открывает сейф, достает пачки денег, руки трясутся, голос дрожит.
– Парни зайдут, им отдашь, и если ты, тварь паршивая, еще раз ослушаешься, твои яйца будут висеть на вывеске «Караван», и их будут клевать вороны.
– Я понял, понял, все понял, хозяин.
В людях я вызываю страх, иначе никак, это челядь, которая должна знать свое место и работать добросовестно.
– Самиру передай, мои люди заедут к нему завтра, и если они не досчитаются товара или денег за него, все пойдете под каток. Сам сук закатаю в асфальт, и кишки ваши сожрут собаки.
– Да, да, да, как скажете, Мурат Русланович.
– Девчонка где?
– К-к-какая?
– Та самая, которую ты подложил под меня, чтоб задобрить.
– Не-не з-знаю. Ушла, я не видел, еще в тот день, не приходила, клянусь, мамой клянусь.
Зачем вообще о ней спросил?
Нахрена мне сдалась шлюха?
Вышел из кафе с чувством отвращения к самому себя, костяшки разбил в хлам, слизал кровь.
– Слава, иди забери там что надо. И расскажи еще раз человеку правила.
– Проблемы, брат?
– Нет, у меня нет проблем, они у тех, кто забывает свое место.
– Ты суров, за это тебя отец и уважает, – Осман улыбается, на лице легкий кайф. – Лейла с ума сходит по тебе, все уши отцу прожужжала, хочет приехать. Тебе нравится моя сестренка?
– Выйди, дальше я за рулем.
– Так ты не ответил, нравится, да?
Лейла – младшая дочь Камара Азиза, ей девятнадцать, красивая, молодая, хорошая партия, чтоб влиться в семью, стать на правах родственника правой рукой Камара. В таких семьях будущее детей расписано с пеленок, всегда выбирают партию, что будет выгодна в первую очередь семье.
– Почему отец все еще не выдал ее замуж?
– О, эта девчонка веревки из него вьет, сказала, сама выберет себе мужа. Но чувствую, брат, это будешь ты.
Промолчал, сел за руль, дальше повел сам. Лейла хорошая партия, есть отличный шанс породниться с Камаром, но в этой семье строгие традиции, к тому же я не мусульманин, хоть и фамилия говорящая. Посмотрел на разбитые костяшки, ведь это я не на Захира злился, на себя.
Глава 17
– Вставай! Лиана, вставай!
Голос звучит из глубины моего сна, кто-то дергает за плечо. Не могу понять, что происходит, тело словно ватное.
– Что? Что случилось?
– Вставай, я сказала, нужно помочь на кухне Вартану, он ждет тебя. Давай пошевеливайся.
Бесполезно задавать вопросов и спрашивать, что за срочность? Луиза Азизовна фанатик своего дела, причем больная фанатичка, одержимо преданная своему хозяину как пес. Я уже усвоила в этом доме правила. Молчание главнее из них.
Наконец открыла глаза, экономка уже ушла из комнаты, села, за окном еще ночь, но на территории фонарей горит больше чем обычно.
Хозяин приехал.
Глубоко вздохнула, надо идти, встрече не избежать, как бы я не старалась. И чтоб этого не случилось, никогда нужно было накосячить, чтоб выгнали раньше его приезда. Умылась, рассматривая себя в зеркале ванны, повязала на голову повязку, чтоб не мешали волосы, черное платье, светлые кеды, почти школьница.
