нужно проводить ревизию, чтобы понять: Вериных вещей в квартире критически мало, недостаточно для новых визитов с чемоданом. Мелочи она уже забрала, а за тяжелым грузом достаточно отправить грузчиков – те скромничать не станут и вынесут разом все, до последнего научного журнала.
Стиснув в руках телефон, Антон все же пишет ответ: мол, не нужно никого присылать, он и сам прекрасно упакует ее многочисленные книги и привезет тоже сам. Спустя нервирующе-долгую минуту молчания Вера, наверняка нехотя, соглашается с его предложением, не забывая выяснить, когда ждать доставку.
Предусмотрительно отговорившись ненормированным графиком, себе Антон обещает, что до перевозки книг дело не дойдет – его жена вернется домой. Никак иначе. Слова, не подкрепленные основанием в действительности, скорее напоминают мантру.
Дни без работы проходят бесцельно и пусто. Вера больше не пишет. В одиночестве Антону нечем заняться: он пытается и посмотреть сериал, и почитать книгу, но терпения надолго не хватает. Ему словно некомфортно в собственном доме. Странная, зудящая внутри маета не дает расслабиться и забыться, будоражит чем-то неясным, беспокойным.
Раздражение бурлит в крови все время, но выплеснуть его некуда – не Верины же талмуды бросать по коробкам. О данном жене обещании помочь со сборами совсем не хочется вспоминать.
За выходные Антон умудряется устать до полного морального опустошения и отвращения к потолку собственной спальни. Означающий конец безделья, пронзительный и громкий звонок будильника в четыре часа утра не вызывает у него ни капли сожалений – только радость.
Взойдя на борт, Антон наконец чувствует, как обретает утраченный покой. У него вновь есть цель и задачи на ближайший день, есть отвлечение от давящего дискомфорта в области грудной клетки и пылающей в теле неудовлетворенности. Последняя, если уж честно, порядком досаждает.
На рассвете они взлетают, и дышать снова легко. Синее небо залито теплыми, красно-оранжевыми разводами жидкого Солнца, чьи яркие лучи настойчиво бьют в глаза, словно жаждущие всеобщего внимания дети. Антон смотрит вперед, не забывая следить за показаниями на приборной доске, и действительно наслаждается открывающимся из кабины видом. С ним еще случаются эти особенные минуты, когда ставший привычным за годы полетов небесный пейзаж, обретает прежнее, завораживающее воздействие и очаровывает.
Здесь и сейчас Антон един с высотой – между ними нет посредников: ни тяжелого гигантского самолета, ни членов экипажа, ни диспетчеров – буквально на секунды, но драгоценно-умиротворяющие. Ради них стоило много лет назад хлопнуть дверью и уйти со второго курса медицинского университета под осуждающими взглядами матери и отца.
Домой он возвращается на следующий день и в хорошем расположении духа. Даже навевающая тоску пустая квартира на этот раз задевает меньше. Может быть потому, что Антон как никогда уверен в своей правоте и готов действовать.
Приняв душ и наскоро пообедав, он отмахивается от сонливости и всерьез подумывает, не нагрянуть ли наглым и нежданным гостем к Вере, раз уж ее новый адрес ему известен. Страшит лишь возможная реакция жены на его визит без приглашения: новая ссора им ни к чему.
После получаса сомнений Антон все же решается на вежливый телефонный звонок, вовремя сообразив, что повод для появления в квартире Веры уже есть: его обещание.
Он может отвезти Вере часть книг. Маленькую такую. Крошечную.
– Антон? – Вера отвечает спустя три длинных гудка. – Привет! Я как раз хотела тебе позвонить, – говорит она приветливо, но совершенно безлично, как со знакомым.
– Привет. – Он намеренно прибавляет в голос побольше медового бархата, стирая намеченную Верой границу. – Да?
– Угу. Нам… – Она неожиданно теряется, будто уже знает, что следующие ее слова не найдут у собеседника позитивного отклика. – Кхм… Да, нам нужно подать заявление на развод: можно на сайте, по очереди. Я сегодня отправила, уже скинула тебе все данные на почту. Зайдешь, ладно? Там быстро.
Антон молчит. В голове под напряжением взрывается вакуум с горячим воздухом и способность к устной речи, похоже, ненадолго его оставляет.
– Значит, – отвечает он наконец, с трудом проглотив царапающий горло и мешающий дыханию моток бечевы, – ты не передумала?
– Передумала? – переспрашивает Вера недоуменно. – Нет, конечно. Мы же с тобой недавно говорили, ничего не…
Слушать ее спокойный, ровный голос невозможно, и Антон, резко и бесцеремонно перебивая, сообщает:
– Я не стану подавать заявление.
– Что?
– Я не дам тебе развод, – повторяет он, заявляя о своих намерениях уже прямо.
Несколько секунд со стороны Веры не раздается ни звука. А затем Антона, прямо через телефонную трубку, обдает ноябрьской стужей:
– Как знаешь. – Ее тон, мертвый и бесцветный, напрочь лишен эмоций. – В таком случае будем разводиться через суд.
Возможности ответить Антон не получает: закончив, Вера мгновенно отключается.
– Что думаешь делать? – спрашивает Таня с беспокойством в голосе.
– Не знаю. – Отвлеченно пожав плечами, я с преувеличенным интересом изучаю обстановку крупной сетевой кофейни, куда нам обеим наконец-то удалось выбраться на совместный обед.
В общем-то стандартный интерьер делают уютным первые украшения к приближающемуся Новому году, а бесконечный поток новых и новых посетителей у кассовой зоны внушает определенное доверие к местным бариста. Мне совершенно не к месту вспоминается, что одним из хороших знакомых Антона является владелец этой самой сети. Я с ним, однако, ни разу не встречалась. Близкое и не очень окружение мужа так и осталось для меня загадочной шкатулкой с неведомым содержимым.
– Наверное, иск нужно в суд отправлять, – предполагает Таня задумчиво, – или как там это у юристов называется? Вам же теперь только через суд разводиться?
– Да, – я киваю и перевожу взгляд на подругу. Становится неудобно за свой отсутствующий вид: нахмурившись, Таня очевидно изо всех сил ломает голову над тем, как лучше мне поступить в сложившейся ситуации, пока главное действующее лицо (то бишь я) сидит и озирается по сторонам, слушая в пол уха. – Я посмотрела, там несложно. На выходных напишу и отправлю. Можно даже онлайн.
– Уверена?
– Да, конечно, я у них на сайте прочитала.
Таня торопливо трясет туда-сюда головой с кудрявой копной рыжих волос.
– Вер, я не про то. Ты уверена, что точно хочешь развестись? – Взгляд карих глаз взирает на меня серьезно и пристально, будто пытается просканировать на процент сомнений в организме. – Может, раз твой Антон так сопротивляется разводу, не все потеряно?
С ответом я не спешу. Нельзя сказать, что схожие мысли не приводили меня в замешательство последние несколько дней, но ни единого весомого довода в их пользу тем не менее не нашлось. Иллюзии, да и только.
– Мне так не кажется, – говорю я ровно, задумчиво покручивая в руках
