Ознакомительная версия.
– Не задумываясь.
В ответ он крепко сжал ее руку и медленно встал:
– Спасибо, Лотти. Да. Я думаю, ей это очень понравится. Хотя хочу предупредить, что для тощей художницы эта женщина поглощает чертовски много пирожных.
Лицо Роба светилось, он не привык к проявлениям доброты и пытался скрыть, насколько это глубоко тронуло его. Черт, она понимала, каково ему сейчас. Просто не ожидала такой реакции. В этот момент чувство негодования, которое она испытывала к нему последние три года, лопнуло, как шарик. Исчезли и воображаемые способы мести. Ушли. Закончились. Растаяли. Пришло время обновить отношения с Робом.
Она неуверенно взяла его за руки, он помог ей подняться со скамейки. Они пошли по дорожке, держась за руки, будто делали так всегда.
Роб никогда не узнает, что у нее вспотели руки не от теплого ветерка, а оттого, что он нежно поглаживал их. Она избегала смотреть на него, боялась выдать себя, показать, насколько ей хорошо сейчас. Это бы стало возможно, если бы она была его девушкой.
Но разве сейчас у них не свидание? Почему бы не насладиться моментом? Это будет еще одним счастливым воспоминанием, которое останется с ней, когда Роб и Адель вернутся к захватывающей бурной жизни.
В голове одна за другой пролетали неведомые ранее мысли, она не заметила трещины на дорожке, пока не ударилась носком босоножек о камень и не начала падать. Ее подхватили сильные руки.
Лишь несколько мгновений спустя она осознала, что стоит рядом с Робом, он обеими руками обнимает ее, прижимая к груди.
На секунду Лотти закрыла глаза и замерла в теплом сильном объятии. Тонкий аромат лосьона, дезодоранта и чистого белья. Запах лимона смешивался с мускусными специями и теплым летним вечерним воздухом и с чем-то еще уникальным, с запахом самого Роба. Странное магнетическое притяжение становилось все сильнее и сильнее.
Он так действовал на нее, что она вдруг почувствовала себя легкомысленно и просто повисла на его груди.
Это была ее мечта, ее фантазия. На несколько драгоценных секунд она превратилась в обыкновенную девушку, пришедшую на свидание. Представила себе, что этот мужчина выбрал ее и хочет быть с ней.
Сквозь тонкую ткань платья она ощущала его сильные мышцы. Давно ее никто так не обнимал.
Черт побери этого Роба. Она не должна этого делать. Зачем только согласилась пойти с ним прогуляться? Он улетит в свой мир, а она вернется в свой.
– Ты в порядке? – спросил Роб заботливо; у нее снова перехватило горло.
Она отпрянула и улыбнулась ему, но вместо того, чтобы сделать шаг назад, он просто сомкнул руки у нее на спине, удерживая на месте и давая возможность прийти в себя.
– Да, думаю, да. – Она посмотрела на туфли. – Какая я неуклюжая. Спасибо, что не дал мне упасть и разбить лицо.
Лотти откинулась назад и увидела, что он рассматривает ее лицо, словно ища в нем что-то, прежде чем заговорить. Его губы расплылись в широкой открытой улыбке, теплой и заботливой. Она просто ослепляла.
– Я рад, что оказался здесь в нужное время.
Она понимала, что должна что-то сказать в ответ, но не могла заставить себя открыть рот.
Чудовищная ошибка.
Роб сменил положение, и, пока Лотти шептала: «Спасибо», его дыхание уже ощущалось у нее на щеке. Она уперлась ладонями ему в грудь. Идущее от него тепло согревало и растапливало остатки ледяного сопротивления в душе.
Мимо прошла молодая парочка, проехал велосипедист, но Лотти не слышала ничего, кроме дыхания, которое вырывалось из его губ, прижатых к ее виску, не чувствовала ничего, кроме щетины, слегка царапающей щеку. Ощущение длилось всего секунду. Затем она поняла, что он обнял ее за талию и его рука медленно, медленно скользила к вырезу на спине.
Ощущения были такие неожиданные, такие нежные, что ей стало тяжело дышать.
Тем самым она словно подала ему сигнал одобрения.
Пока его пальцы гладили ее кожу, чувственные губы медленно и нежно целовали ее сладчайшим и нежнейшим поцелуем.
Поцелуй вышел очень коротким, Роб отдвинулся, оставив ее мечтать о продолжении.
– Хочешь кофе? Я знаю отменное местечко.
– Мне никогда не надоедает этот вид, – бормотала Лотти, в сгущавшихся сумерках глядя на улицу из патио роскошной квартиры над крышами Лондона.
– Замечательно.
Она через плечо оглянулась на Роба, который, опершись на кухонную столешницу, любовался ею, а вовсе не видом, открывавшимся из патио. Заводил ее одним взглядом. Как он это делает? Она встречала банкиров, которым стоило поучиться у него тому, как смутить человека.
Ей хотелось расправить плечи и дать отпор, но она чувствовала, что ему было бы приятно видеть, как неловко ей ощущать его обожание.
Он бросил на нее взгляд, который можно расценить как огнеопасный. И Лотти впервые после того, как они вышли из отеля, запаниковала.
Что она здесь делает?
Она научилась иметь дело с хищными акулами, работая в банке, да и большая часть ее жизни дома послужила тому, чтобы прекрасно распознавать их тактику: загнать маленькую рыбешку на мелководье, откуда нет выхода.
На этот раз она добровольно зашла на территорию акулы, и защитить ее мог только ум и чувство юмора. Неужели она совсем потеряла голову?
Прогоняя сомнения, Лотти смотрела, как Роб отвел от нее взгляд, снял пиджак и небрежно бросил на спинку дивана.
Мышцы под тонкой тканью вечерней рубашки напрягались с каждым движением, заставив ее покрыться мурашками.
Притяжение к нему было настолько сильным, что она поспешила вернуться в патио.
Легкий ветерок охладил кожу, она убрала волосы с шеи, и они волной легли на плечо.
– Ты всегда жила в Лондоне? – Роб стоял у металлического ограждения так близко, что их локти соприкоснулись, и она погрузилась в море удовольствия, едва собравшись с мыслями, чтобы ответить.
– Я недолго жила в школе менеджмента в Америке, но в остальное время – да, живу здесь. – Ее взгляд скользил по уличным фонарям. – Я люблю этот город, всегда любила.
– Тогда это еще одна общая для нас черта.
Лотти отошла от перил и повернулась к нему вполоборота.
Лондон?
– Я думала, ты ждешь не дождешься, когда сможешь отсюда уехать, ведь твой бизнес в Калифорнии. Твоя мама рассказывала, какой у тебя чудесный дом на берегу океана и… – Она вернулась к созерцанию панорамы и замолчала.
Теперь картина ясна. Замечательный шеф-повар поехал в Калифорнию, чтобы быть ближе к матери, которая нуждалась в помощи. И постепенно выстроил новую карьеру на телевидении. Все-таки он игрок. Всегда и во всем ищет то, что интересно ему, но…
– Она кажется счастливой здесь.
– Она счастлива. Выставка стала хитом, и маменька отправится в Калифорнию, как только она закроется. Мы оба вернемся к работе. Я, вероятно, снова буду в Лондоне только через много месяцев.
Ознакомительная версия.
