В итоге Константин не выдержал.
— Можно тебя на пару слов? — остановил Зою, собравшуюся погулять с дочерью во дворе.
Они задержались на веранде, в то время как Тася с мячиком в руках выбежала на лужайку.
— Что все это значит?
— Что… значит? — Скрестив руки на груди, она стояла перед ним, отделенная невидимой преградой, за которой пряталась.
— Это "значит"! — Константин повторил жест. — Ты шарахаешься от меня, как черт от ладана! Что случилось?
— Ничего не случилось.
— Оно и видно. — Из Константина прорывается язвительность: за девять с лишним часов накипело. — А я, наверно, аналог круглого идиота.
— Тася! — исчезнувшей за кустами дочери.
— Зой… Я не хотел тебя обидеть, — вспомнив о словах брата, попытался зайти с другой стороны.
— Ты не обидел. И был прав. Мне стыдно за свое предложение. Я жалею.
Она все же посмотрела на него, но легче от этого не стало.
— Зоя… — Он замешкался, пытаясь подобрать нужные слова, но справиться с этой задачей не успел.
— Кость, ты ничего не потерял? — с его телефоном в руках, мать появилась в дверном проеме. — Тебе звонят, — констатировала очевидное она, не предпринимая попыток передать аппарат.
— Пусть, потом перезвоню. — Откладывать разговор не хочется, тем более что он уже начался.
— Владислав. — Эля потрясла трубкой.
Костик удивлен:
— Отец?
— Ну или какой-то другой Яровой.
— Я сейчас вернусь, — Зое.
В сложившейся ситуации проигнорировать звонок отца Константин не мог. Вдруг что случилось.
Забрав у матери сотовый, мужчина вернулся в дом и уже там ответил на входящий.
— Ты не звонишь, вот и решил узнать, как дела? Как ты? Как Тася? — вогнал сына в краску Яровой.
— Все хорошо. Тася оправилась. Носится, как угорелая.
— Я рад.
— Ты как?
— Жив, здоров, — со смешком. — Ирину похоронил.
— Что? Как похоронил? — ругая себя последними словами. За столько времени не удосужился набрать, а ведь должен был!
— Инсульт. Второй. Летальный. Это было ожидаемо.
— Соболезную.
— Спасибо, — ножом по сердцу.
— Влад… Пап, прости. Я… должен был…
— Ничего, все нормально, — перебил покаянную речь Владислав. — Тут на днях Элин муж заходил. Мы как-то не очень поговорили. Ты извинись, когда увидишь. Просто… не вовремя все.
— Дмитрий? — Константин своим ушам не поверил. Еще перед отбытием Михалыча из Москвы, он обратился к тому с просьбой, оградить отца от неприятностей. Ответ получил вполне однозначный — не маленький, знал во что ввязывается, а теперь… — Что хотел?
— Так… неважно.
— У тебя точно все нормально?
— Конечно. Ладно, мне пора. Рад был тебя слышать. Матери привет передавай. Увидимся, — оборвал разговор Яровой, скорым прощанием оставив в душе сына неприятный осадок. Что-то все-таки произошло помимо похорон.
Словно вторя одолевшей его тревоге, с вопросом подоспела мать:
— Как он? Все в порядке?
— Вроде бы, — прозвучало с сомнением.
Эмиля нахмурилась.
— Как-то ты неуверенно.
— Да так… Не знаю. — Делиться с матерью печальной новостью он не стал. Зачем ей скорбеть по незнакомому человеку? — Пойду, с Зоей договорю, — засобирался.
— Кость, кстати, а у меня ведь хорошая новость имеется, — остановила сына Эля.
— Очень хорошая? — он обернулся и, наконец-то, заметил, что мать буквально светится. Ответ созрел сам собой. — Дмитрий…
— Да, возвращается, — еще шире заулыбалась Эмиля. — И, не поверишь, с кем!
Костик вопросительно изогнул бровь. На этот раз никаких предположений.
Мать рассмеялась:
— С дедом!
— С кем? Он что его связал и в багаж сдал? — вклинился в их разговор вынырнувший из кухни Роман.
— Чего не знаю, того не знаю, — все еще посмеиваясь. — Если хотите, можете встретить и узнать все их первых рук. Как раз должны успеть, — взглянув на часы. — Они в восемь вылетают.
— Ура! Глоток свободы! Идем собираться? — обрадовался Роман и, хлопнув брата по плечу, заспешил на второй этаж.
— Он ничего не сказал? — Костик задержался.
— Только, что все, как надо, — понимания нетерпение сына, ответила Эля. — Кость, — позвала, когда тот собрался уходить. — Ты не знаешь, почему Зоя плакала вчера? Вы, вроде бы, разговаривали…
— Плакала? С чего ты взяла? — мужчина нахмурился.
— Да так… Мы столкнулись на кухне. Она за водой спускалась.
— И что?
— Слезы не красят женщину, — объяснила мать.
Сын не ответил.
* * *
Как не хотелось Костику разобраться во всем немедленно, с расстановкой точек над "ё" пришлось повременить. К игре на лужайке присоединились Алена с Сонечкой, и разрушить эту идиллию у мужчины не поднялась рука. Да и Ромка, разговаривающий с матерью возле машины, с нетерпением поглядывал на него.
— Ну все, мальчики. Поторапливайтесь. Лариса уже дала отбой Василию, так что опаздывать вам нельзя.
— Нормально, мам. Даже при всех пробках за четыре часа должны доехать, — успокоил Элю Константин.
— Я за рулем! — воспользовавшись занятостью старшего брата, Ромка выхватил ключи.
— Дай сюда!
— Не обсуждается! Сегодня моя очередь, — запротестовал младший, спеша устроиться на водительском сидении.
— Вы куда? — заметив их сборы, к машине подошли женщины.
— В аэропорт, — открыв дверь, ответил жене Роман.
— Дмитрий возвращается, — Эля.
— Здорово! — Алена просияла. — Скоро ты будешь свободна! — пообещала Зое. Кто-кто, а дочь в способностях отца не сомневалась ни на секунду.
Костик также посмотрел на Зою. Женщина улыбалась, но в ней чувствовалось напряжение.
— Не волнуйся. Все будет хорошо, — попытался поддержать Константин, прекрасно понимая, что это пустое. Единственный человек, который по-настоящему сможет успокоить беглянку — Дмитрий. Если, дай Бог, все сложилось.
* * *
С радостным воплем "дед", Роман сграбастал старика в объятья прямо на выходе из терминала. И заслужил смешливую отповедь:
— Поставь немедленно, двухметровое недоразумение! Сломаешь!
Ромка послушался и даже на "недоразумение" не поворчал. Видать, соскучился.
— Здравствуй, дед, — дождавшись своей очереди, Костик также приобнял старика.
— Здравствуй-здравствуй, — Алексей Игоревич нахмурился. — У меня к тебе разговор будет, — пообещал старшему внуку и пальцем погрозил.
— Всегда готов! — отсалютовал Костька. — Только сперва до дома доберемся. Устал?
— В гроб вы меня вгоните, точно говорю, — посетовал пожилой Власов. — Особенно этот ваш — цербер, — покосился на Дмитрия.
