Почему у меня такое чувство, что Артём издевается?
А-а-а, потому что это так и есть.
– А они не говорили, что у юмористов зубы выпадают?
На его лице мелькает усмешка.
– Зря они тебя не предупредили. Ну, тогда слушай совет от девушки, которая на бокс когда-то ходила: глупые шутки – хуже кариеса. Из-за одной может понадобиться вставная челюсть.
Пока я распинаюсь, Козловский спокойно убирает в сторону стакан с водой и садится на стул.
Эй, я с кем разговариваю?
Где реакция?
– Ты мне угрожаешь?
– Тебе – нет. А вот к твоему чувству юмора у меня есть парочка претензий.
– Чувство юмора? Еще какие-то жалобы есть?
Я так и заморгала, не совсем понимая, что именно его веселит.
– Список составишь или вслух осмелишься сказать?
– Ты наглый. Бесчувственный. Продолжать или достаточно?
– Продолжай. Все равно делать нечего, хоть тебя послушаю.
Ах, значит так?
– Хам и гад. И фамилия у тебя дурацкая. Но тебе очень подходит.
На секунду теряюсь, пытаясь понять, что на меня нашло.
– Все? – раздается рядом со мной. – Сейчас интересно стало, пару часов назад у тебя получилось меня разлюбить или ты еще в процессе?
Ой-ой-ой. Что началось?
Мы же о другом разговаривали.
На парня смотреть не могла. Пришлось начать пол рассматривать и тихо шипеть:
– Конечно получилось. Забудь об этом и никогда не вспоминай. Ясно?
– Ага. А сама-то забудешь?
Отвечать я ничего не стала, просто развернулась и вышла из кухни. Не в том я состоянии, чтобы воевать. Мне бы отлежаться, сил набраться. А потом… Вместо сна я выбрала просмотр фильма. Идиотская комедия с героем-неудачником – именно то, что мне нужно. Артём ко мне присоединился минут через пятнадцать, молча сел рядом, вытянул ноги и отобрал пульт, сделав звук громче. Сразу же стало так хорошо и спокойно. Не помню, в какой момент я в сон провалилась. Глаза я открыла, когда моя голова коснулась подушки.
Второй раз за последние сутки Козловский относит меня в кровать на руках.
Может, и правда на диету сесть?
Если мне еще раз придется в его руках поваляться, не хочется, чтобы он спину себе надорвал из-за моей любви к чипсам.
Артём.
– Ты домой собрался, что ли? – слышу голос Яра за спиной. – Заболел?
Смотрю на пакет из аптеки и киваю головой.
Ага. Заболел.
Только непонятно, чем именно, но, судя по признакам, точно не чумой.
Очень жаль, что не чумой. С ней хотя бы знаешь, чем все закончится.
Я ведь никогда не уходил с работы раньше времени. Оставался допоздна – да. Уходил раньше – нет. На носу сдача проекта, проблемы на стройке, а что делаю я? Оставляю заказ в аптеке и, когда курьер привозит его, срываюсь и иду к машине. Идиот. Комиссаровой ничего не угрожает, если она сама не предпримет попытку что-то сделать. Если будет смирно лежать, то до вечера город не пострадает. Что я творю? Почему веду себя как придурок и те несколько часов, которые провел на работе, постоянно смотрел на часы?
– Тебя там Настя по всему офису ищет. Ей дизайн одной комнаты не понравился, хочет переделать.
Власов пальцем тыкает по экрану телефона, убирает его в карман и с интересом смотрит на пакет:
– Так, что с твоим лошадиным здоровьем? Травой отравился?
И это у меня еще дурацкое чувство юмора?
Комиссарова, надеюсь, ты сейчас икаешь.
– Ты слышал, что у приколистов бывают проблемы с зубами? – спрашиваю.
Власов напрягается, наверное, пытается осмыслить услышанное, а я, закинув пакет с лекарствами в багажник, закрываю машину.
Если пару минут назад я отговаривал себя от идеи вернуться домой, то сейчас у меня есть повод. Работа, чтоб ее. Она останется, а Комиссарова уже скоро уедет.
Все очевидно.
И меня не должно волновать, что Влада там одна и в плохом самочувствии. Я – не сиделка. И ее больной вид не должен всплывать перед глазами и заставлять мозг переживать по этому поводу.
Едва подумал, в памяти всплыл момент, как она заснула на моем плече. Фарфоровая кожа, немного приоткрытые губы….
Черт.
Не поеду.
Нет.
Не сорвусь сейчас домой.
Я взрослый мужик. Вся эта фигня не для меня.
Власов не соврал, когда про Настю говорил. Полтора часа я пытался понять, что ей не нравится, а какой результат она хочет видеть в итоге. Потом дошло – она сама не знает, чего хочет.
Детский сад.
– У меня нет столько времени, чтобы целый день убить на разговор о камине в комнате, – срываюсь, закрывая ноутбук. – Скинь на почту все свои идеи, я потом посмотрю.
– Тогда получится, что я зря сюда приехала. А я не любитель заниматься бессмысленными вещами.
Да ладно?
А сейчас мы чем занимаемся?
Уж лучше бы домой уехал. Ведь была возможность. Чем думал?
Там бы тоже вынесли мне мозг, но сделали бы это красиво. Да и мне было бы весело. Не то что сейчас.
Настя продолжает болтать, не понимая, что я давно перестал ее слушать. Я ведь мог и из дома поработать. До приезда Влады часто так делал. Какого черта сегодня захотел вырваться?
– Тём, может, мы сменим обстановку? Здесь так душно.
– Будет лучше, если мы перенесем встречу на другой день.
– Как же так? В другой день не получится. Ты забыл про мой день рождения? Я хочу разобраться со всеми делами до праздника.
Как же болит голова.
И на месте уже не сидится.
Встаю с кресла, зная, что Настя идет за мной. Ну и ладно. Провожу ее до машины, тем самым избавлю себя от общения с ней.
Не тут-то было.
У меня ушло минут двадцать на то, чтобы попрощаться. Уезжать она не собиралась, поэтому пришлось пообещать перезвонить ей через пару часов, чтобы потом выбрать место для встречи.
В тот момент я был согласен на все.
Хоть башкой и понимал, что звонить точно не буду.
Поступок козла? Ну, по словам Комиссаровой, свою фамилию я оправдываю.
Интересно, что она сейчас делает?
Выдыхаю с облегчением, когда подъезжаю к дому. Вроде и головная боль сразу же прошла. Комиссарова – моя таблетка.
Черт.
Как я докатился до такой жизни?
Никогда наивным дураком не был, а тут…
Знакомая фигура выходит из подъезда, улыбается, машет кому-то рукой и запрыгивает в машину.
Что за фигня?
Только раздражения мне сейчас не хватало.
28.
– Если на звонок ответила, значит, живая. Я рад, – расслабленно выдыхает в трубку Тимур. – Лишних ушей рядом нет? Твой охранник вчера четко дал мне понять, что будет лучше, если я никогда больше не побеспокою тебя.
Для того чтобы понять смысл услышанных слов, мне приходится встать с кровати, несколько раз обойти комнату и прикусить губу.
– Я одна.
– Сегодня хоть сможешь выйти из квартиры? Готов лично забрать тебя у подъезда. Свежий воздух полезен для здоровья.
– Для здоровья полезен отдых. Да и где ты в городе свежий воздух найдешь?
– К мадам вернулось чувство юмора. Отлично. Собирайся. Скоро заеду за тобой. Отказ принялся вчера, сегодня не принимается. И спрячь где-нибудь телефон, чтобы мне не пришлось еще раз беседовать с твоим дядей-охранником. Нервный он какой-то. Шуток не понимает. Будет лучше, если наша встреча останется маленькой тайной.
Бурчу чушь в ответ, мол, хоккей точно не его вид спорта, и убираю телефон в сторону. Вообще-то, надеялась услышать голос Артёма, а не Тимура. Он ведь обещал позвонить, когда утром заходил в мою комнату с таблетками и минералкой. Приказал выпить чай, а еще температуру проверил. Рукой. Опять.
Я закрываю глаза, вспоминая, как аккуратно он до меня дотронулся.
Он и ночью заходил. Сквозь сон я слышала, как открывалась и закрывалась дверь.
Заботливый Козловский, кто бы мог подумать?
Если бы мне Маринка сказала, что он обо мне беспокоиться будет, я бы никогда в это не поверила и посоветовала бы подруге выкинуть из головы опилки.
