моей сумке, но мне кажется, Вадим и так всё помнит. Доверяю ли я ему? Наверное. Впрочем, это всё ерунда и глупые мысли. Пройдёт. Просто у меня давно не было секса, а Вадим довольно привлекательный мужчина. Да что там, красивый он. Точно, гормоны взбунтовались – меня, наверное, ни разу так не целовали.
По тихим улочкам мы петляем минут пятнадцать, пока Вадим не останавливает машину на парковке ветлечебницы «Четыре лапы».
Невысокое одноэтажное здание, выкрашенное в песочный оттенок, треугольная крыша под ярко-красной черепицей и много-много зелени вокруг.
– Внутри хорошая аптека, самая лучшая в городе, – говорит Вадим, сжимая в руке ключи, а в голосе неприкрытая гордость.
– Ты работаешь здесь? – озвучиваю догадку, а Вадим кивает, улыбаясь, как мальчишка: светло и открыто.
– Да, в некотором роде. Это моя клиника. Но приёмы веду на регулярной основе.
– Скучно в кабинете сидеть?
– Скучно, – подтверждает и толкает свою дверцу. – Ненавижу бумажную работу, для этого существуют специально обученные люди. А я просто врач, мне с животными комфортнее, чем с документами и сметами.
Вдруг ловлю себя на мысли, что мне нравится узнавать этого мужчину. Нравится слушать его, видеть как блестят глаза, когда дело касается животных и профессии, любоваться открытой и искренней улыбкой на чуть полноваты губах с резким контуром.
Так-так-так, держи себя в руках, Катрин. Не хватало ещё втрескаться по уши.
– Пойдём в мой кабинет пока, – предлагает Вадим, распахивая передо мной дверцу. Хм, так и привыкнуть можно. – Я распоряжусь, провизоры всё необходимое соберут. А ты пока кофе попьёшь.
Кофе? Почему бы и нет.
Выбираюсь из душного салона, но Вадим не торопится никуда уходить, лишь ставит руку рядом со мной на крышу машины. И я, вроде бы, вольна отойти, но что-то не отходится.
– Ты слишком странная и непонятная девушка, – говорит, приблизив губы к моему уху, а я ощущаю тёплое дыхание на своей щеке. – И вроде бы отталкиваешь, а мне наоборот хочется быть ближе. Странное ощущение.
Я молчу, затаив дыхание, а толпа мурашек концентрируется в изгибе шеи, чтобы в тот же миг разбежаться по всему телу.
– И кстати, ты так и не призналась, что ревнуешь меня.
– Не ревную, – выдыхаю, держась за свою глупость и упёртость, как за спасательный круг. – Но тому, что Арина – твоя сестра, я рада.
– Что и следовало доказать.
Глава 22 Вадим
– Присаживайся, сейчас кофе сварю, – предлагаю, указывая Катрин на большое кресло, единственное в комнате.
Я почти не бываю здесь – не люблю все эти важные управленческие дела, предпочитая вести приём, и заниматься тем делом, которому учился и которое люблю. Но кабинет у меня, как у любого руководителя, быть обязан. Как и большое «директорское» кресло.
Катрин не спорит и пользуется моим приглашением, а я задумываюсь на мгновение, почему она сейчас такая тихая. Честно признаться, я сам не понимаю, что творю, потому что представить не могу, чем в итоге это всё обернётся. Поцеловал ещё…
Жалею ли? Нет, конечно – это был охренеть, какой сладкий поцелуй. Только я не подумал, что мне захочется ещё и ещё. И да, не только целовать.
Кофемашина привычно жужжит, выплёвывая пар и ароматный кофе, и я отдаю горячую чашку Катрин.
– Ты сам кофе варишь, – замечает, обнимая ладонями чашку.
Будто бы греется, хотя в кабинете совсем не холодно.
– Не вижу в этом ничего необычного, – пожимаю плечами, искоса глядя на свою гостью.
Я никогда не мечтал об умении читать мысли, но понять, что в голове у этой девушки хочется.
– А как же сексуальная секретарша, которая по первому зову организовывает трапезу начальнику?
Забавно.
– Допустим, у меня руки не отсохнут, если я пару кнопок нажму, – смеюсь и делаю кофе для себя: покрепче и совершенно без сахара. – А секретарша у меня, конечно же, есть. Только её зовут Элла Петровна, ей пятьдесят и пару дней назад она уехала навестить недавно родившую дочь.
– Самостоятельный какой.
– Не люблю ждать и люблю кофе, потому кофемашина прямо в кабинете – мой осознанный выбор.
Катрин смеётся, крепче удерживая чашку, чтобы не разлить, а я снова думаю, что никогда не встречал настолько живых и непосредственных девушек.
Пока провизор в аптеке готовит мой спецзаказ, мы допиваем кофе в абсолютной тишине. Кабинет мой звукоизолирован, потому что клёкот, лай и визг пациентов способен порой и мёртвых разбудить на вековом кладбище. Потому кажется сейчас, что мы с Катрин зависли в каком-то мыльном пузыре, и только часы тикают, отмеряя время.
– Вкусный кофе? – спрашиваю, а Катрин кивает, улыбаясь. Вот чаще бы так, а то вечно очами полыхает. – Я вообще-то обалденный варю на песке, в турке…
Катрин чуть щурится, но улыбаться не перестаёт.
– Приходи завтра утром, будет повод продемонстрировать талант.
– То есть ты меня в гости приглашаешь? – уточняет, а я киваю.
– Почему нет? Мы же соседи. Приходи.
– Соседи, говоришь? – произносит задумчиво, а мне кажется, что откажется. Но нет, она снова меня удивляет: – Ладно, в восемь завтра заскочу, угостишь своим хвалёным кофе.
– То есть даже не споришь? Что-то здесь не чисто, – смеюсь, понимая, что уже чертовски жду завтрашнего утра.
Уж я продемонстрирую свой талант, пусть будет уверена. И не один, потому что умею готовить оргазмически вкусный омлет. Но об этом не сейчас, а то Катрин завтра удивляться нечему будет.
Из аптеки приходит сообщение, что всё готово, и это значит, что можно ехать домой и прививать кроликов. Как-то слишком быстро или мне так только кажется?
– Поехали? – Катрин встаёт из кресла, не выпуская из рук пустую чашку. Вцепилась в нее, честное слово, как в боевой трофей.
– Прямо с грязной чашкой в обнимку и рванём?
– Может быть, помою посуду? Мне не трудно.
Вот же, придумает ещё.
– Делать, что ли, нечего? Оставь, далась она тебе.
– Но мне не трудно, правда.
