от Веры, которая и сама периодически будто выключается, похоже сама мыслями в своих разборках с Олегом.
Возвращаемся домой с дочкой отказавшись от предложения Артема подвезти нас.
Владимир молчит.
К семи я оказываюсь дома и вот тут меня накрывает весь ужас моего положения.
Набираю свекровь, но она не берет трубку.
– Боже, я с ума скоро сойду. Где же вы Раиса Ивановна?
Хожу по кругу в гостиной пока дочка играет в лего.
– Мамочка, – зовет своим мягким голосом.
– Что моя девочка, – сажусь на мягкий ковер рядом с ней.
– Я кушать хочу.
– Пойдем придумаем что-нибудь?
Не успеваю встать, как мой мобильный звонит.
«Мама», читаю на экране.
– Юль, я сейчас быстро с бабушкой поговорю и отправимся на кухню, хорошо милая?
– Хорошо, я как раз построю домик рыбкам.
Целую ее и встаю уходя подальше.
– Привет мам.
– Дина? Ты чего такая грустная? По голосу слышу. Случилось чего?
Забываю про наш конфликт и плакать хочу на ее плече. Обнять как раньше и высказаться обо всем происходящем. Чтобы поняла меня, чтобы просто знала, как мне тяжело.
– Мамуль, я так соскучилась по тебе, – тихо всхлипываю.
– Ну так приехала бы раз к нам. А то, как стала в своей Москве жить так сразу забыла о своих родителях, – начинает причитать она.
– Мам, я бы никогда… Ну зачем ты так? Да я бы уехала отсюда раз и навсегда, поближе к вам с папой. Меня душит этот город, его люди. Как ты можешь такое думать, мамуль?
– А что мне думать? Я все вижу сама. Сколько раз я видела внучку? – началось. – А? А Рая? Сколько раз я была в твоей квартире? Да что говорить? Ты даже не звонишь мне никогда сама.
– Сдалась тебе моя чертова квартира. И ты никогда не задумывалась почему все так? Когда ты стала мерять все по количеству денег в кошельке?
– Ты мне еще припомни что нам квартиру твой Костя подарил. Да если бы не он… А ты профукала такого мужика.
– Да что ты скачешь с темы на тему? – выкрикиваю, уходя на кухню, чтобы не пугать дочь.
– А ты привыкла что тебе говорят только то, что тебе нравится?
– Ты просто не слышишь меня. Я могу дочери лишиться, а ты звонишь с благим «Как дела?» и переводишь весь разговор вот в этот ненужный скандал. Мама, – кричу ей в трубку, – да очнись же ты. Выслушай хоть раз. Спроси меня, что черт возьми случилось с Диной пятилетней давности. Поинтересуйся у меня как сильно я любила Костю, и как он обратил внимание на твою дочь. Откуда он взялся в моей жизни и повел под венец через два месяца после того, как вы вообще узнали о нем. Спроси меня, умоляю, – плачу навзрыд. – Не делай вид, что не слышишь. Не делай вид, что не слышишь меня. Я так не могу больше. Он Юльку заберет, понимаешь? Заберет мою девочку, этот подонок. Дай силы бороться. Скажи, что ты будешь со мной во всем. Я устала быть одна. Я устала. Не могу больше.
Она молчит, а я начинаю трястись от этого ужаса, от страха, от боли, которая заявляет права на мою жизнь и забирает большие территории моей души, оставляя маленький островок счастья.
Громкое дыхание мамы и она вдруг говорит:
– Почему он хочет ее забрать? Что ты натворила?
Убита. Просто уничтожена.
– Натворила? Я? Ты сейчас… мам ты со мной говоришь?
– Ну, а с кем еще? Давай рассказывай, раз уж тебе так хочется поделиться.
– Да ты о моей жизни вообще ничего не знаешь. Думаешь эти золотые горы не облагаются налогом? Угадай какова плата, за эти хоромы, которые мне даром не нужны? А плата, мамочка, моя дочь, моя жизнь.
– А условия? От тебя то что требуется? Ходить в театры? Красиво одеваться? И жить в золотом дворце?
– Откуда в тебе столько алчности? С каких пор в твоей жизни на первом месте оказались деньги? Ты говорила, что не узнаешь меня, но извини, тебя узнать еще сложнее.
– А ты считаешь, что на старости лет я не заслужила немного нормальной жизни? Не имею права на это? Или только ты имеешь значение?
– Да ты, о чем говоришь вообще?
– О том, что я вложила в тебя всю свою жизнь и душу, а в итоге что? Вышла за богача, и забыла про нас?
– Забыла? Я? Да он вас по миру пустил, если бы не стала послушной, если бы замуж не вышла за него. Думаешь наша квартира загорелась вот так случайно? Проводка? Чушь собачья. Этот козел все устроил, чтобы меня запугать.
– То есть ты еще и отказывалась от свадьбы? – верещит она тонким голосом.
– Меня принудили к этой жизни, как ты не поймешь? Он просто подошел и ткнул пальцем в меня, не спросил, а просто перед фактом поставил.
– Ну-ну, прибедняйся. Да пол страны заняли бы твое место и пылинки с Кости сдували.
Выдыхаю обреченно:
– Я сказала ему точно так же.
По щеке скатывается слеза и я отключаю звонок, почувствовав, как внутри сыпется вниз, мое только что разбитое на осколки сердце.
Даже мама не поняла. Тогда кто сможет?
– Юляш, сейчас покушаем и мультики посмотрим с тобой недолго. Завтра воскресенье, можем дольше поспать утром, хорошо?
– Ура. И пойдем на кацели?
– Обязательно, милая.
Открываю холодильник, не обращаю никакого внимания на звонящий мобильный, который на беззвучный режим поставила. Сегодня не стану больше ни с кем общаться.
Вытаскиваю овощи, рыбу, которую доставала заранее из морозилки и убрала во фрэш-зону.
– Ты горошек будешь, Юль?
– Хочууу, – кричит она и хлопает в ладоши.
Только закончила готовку и в дверь позвонили.
В сердце словно стрела была выпущена. Ноги вросли в кафельный пол и сознание мерцало, как светомузыка.
– Мамочка, кто-то пришел, – зовет Юля и я кое-как беру себя в руки.
Медленно подхожу к двери, где кто-то так и не унимался, звоня и стуча в нее.
Аккуратно заглядываю в глазок и судорожно выдыхаю, обнаруживая там Артема.
Открываю дверь, и он тут же входит под писк дочери.
Почему-то сейчас я не знаю, рада ли я его приходу и вообще присутствию в моей жизни.
Я погребена в эти обвинения и самобичевание, потому что и его хочу винить. За то, что он такой хороший, за то, что пришел вот так просто и вынул мое сердце. За то, что он мне так нравится и я впервые забылась за эти годы, позволяя
