— Твой отец причинил тебе боль. Он причинил боль тебе, Мэтти и Шейну. Я не могла позволить тебе сделать то же самое, — я вижу боль, промелькнувшую на его лице, и мне хочется взять слова обратно. — Мне жаль, Джейс. Это было неправильно, но я бы солгала, если бы сказала, что не думала об этом, когда принимала решение не говорить тебе.
— Ты все равно могла бы мне сказать. Тебе не обязательно было оставаться со мной, как мама с папой. Ты могла бы оставить меня, но хотя бы позволила мне видеться с Дженни.
— Ты прав, но я была напугана, и я также знаю тебя. Ты бы действительно позволил нам «расстаться»? Нет, ты бы сделал все возможное, чтобы остаться со мной. Я не хотела этого. Я знала, что ты будешь постоянно преследовать меня, умолять, просить, что угодно. Вот почему я ушла.
— Это все равно не объясняет, почему ты держала Дженни подальше от меня.
— В основном это было потому, что все говорили мне держаться подальше. Они говорили, что ты пьешь и не способен быть отцом. Ты должен помнить, что моя мама была такой же. Я ни за что не хотела, чтобы Дженни прошла через такую боль.
— Я не согласен, но понимаю твою причину.
— Они были неправы, все были неправы. Теперь я это знаю. Ты замечательный отец, — я делаю глубокий вдох, пытаясь сдержать слезы. Я смотрю ему в глаза и, наконец, говорю то, о чем думала девять лет. — Мне жаль, Джейс. Если бы у меня была возможность сделать это снова, я бы сказала тебе.
Его лицо смягчается.
— Ты права. Если бы ты осталась, я бы тебя не отпустил и не дал бы тебе выбора.
Джейс придвигается ближе ко мне, и я знаю, что произойдет дальше. Я бы хотела поцеловать его, но сейчас не подходящее время. Я останавливаю его, подняв руку.
— Если я собираюсь даже рассматривать возможность двигаться дальше, то нам нужно поговорить о Бек, тебе и Бриттани.
Джейс
— Во-первых, нет никаких меня и Бриттани. То, о чем ты подумала, не произошло. Не буду лгать. Я пошел в туалет, чтобы заняться с ней сексом, но не смог этого сделать. В тот момент я думал, что потерял все шансы на отношения с тобой, но все равно не смог к ней прикоснуться.
Джули кивает, и я вижу боль на ее лице.
— А что насчет Бек?
Как я могу объяснить это так, чтобы она поняла, когда я и сам этого не понимаю?
Я прислоняюсь головой к спинке дивана и закрываю глаза.
— С Бек все было просто. Мы тусовались, напивались и занимались сексом. Как будто она была приятелем, с которым я трахался, — я знаю, что это звучит холодно. Черт, так оно и есть, но я должен быть честным. Это мой единственный шанс, и я не собираюсь портить его ложью. — Знаю, от этого лучше не станет, но у нас был секс всего три раза до твоего отъезда. Один раз сразу после смерти мамы, один раз, когда мы с тобой поссорились, и в тот день, когда ты нас увидела. Вот и все. Первые два раза я был так пьян, что даже не помню, как это происходило. В тот день, когда ты нас застала… ну, то, что ты увидела, было моим способом заставить Бек замолчать.
Когда заканчиваю, смотрю на Джули. Она не издает ни звука, но слезы текут по ее щекам.
О, черт!
Мне чертовски больно видеть, как она плачет, особенно когда причиной ее слез являюсь я.
— Мне очень жаль, детка. Ты не можешь представить, как мне жаль.
— Почему тебе нужна была Бек после смерти твоей мамы? Почему меня было недостаточно? Я была рядом. Я бы сделала все для тебя.
— В этом и была проблема. Ты всегда была рядом. Ты постоянно спрашивала меня, все ли у меня в порядке, хочу ли я поговорить. Ты никогда не оставляла меня в покое. Я не желал этого. Я просто хотел забыть, — пытаюсь объяснить я.
— Не понимаю.
Я делаю глубокий вдох и выкладываю ей все.
— Когда я был с Бек, я был просто Джейсом. Я мог смеяться, пить и хорошо проводить время. Когда был с тобой, я был парнем, который только что потерял свою маму. Ты следила за мной, как ястреб, ожидая, когда я развалюсь. Я не был нормальным, а мне нужна была норма. Я просто не мог больше с этим справиться.
— Так это была моя вина? — шепчет она.
Я ни за что не позволю ей думать, что это дерьмо — ее вина; вина лежит на моих плечах. Я протягиваю руку и хватаю ее, притягивая к себе на колени.
— Нет, ни за что, бл*дь. Это не ты. Это все я. Я облажался, детка. Очень облажался. Я должен был поговорить с тобой, но не поговорил. Мне жаль, Джули. Все, что я тебе сейчас сказал, это просто правда. Болезненная, поганая правда, но это ни в коем случае не оправдание.
Она смотрит на меня, слезы все еще текут по ее лицу.
— Мне тоже жаль.
Я вытираю слезы большими пальцами, затем наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее губам.
Джули
Я отталкиваю его и качаю головой.
— Мне просто нужно немного времени, чтобы все обдумать. Джейс, пожалуйста, дай мне немного пространства. Мне просто нужно подумать.
Он кивает и неохотно встает, но тянет меня за собой и обхватывает руками мою талию.
— Просто помни, как мне чертовски жаль и как сильно я тебя люблю, — шепчет он и нежно целует меня в лоб. Я смотрю ему вслед, пока он уходит.
Опускаюсь обратно на диван.
Как можно простить кого-то за измену? Этому нет оправдания. Я не могу разобраться в этом. Люблю ли я его до сих пор? Да, люблю. Но смогу ли я снова ему доверять? Сейчас у меня просто нет ответа на этот вопрос.
Я еще немного поразмышляла над этим, прежде чем пойти на кухню. Наливая себе стакан чая, я слышу, как Бетани спускается по лестнице. Я улыбаюсь ей.
— Привет, дорогая, хочешь выпить?
Она смотрит на меня с небольшой улыбкой и кивает головой. Я достаю еще один стакан, беру бутылку вина и начинаю идти в гостиную. Она поднимает брови, когда видит вино.
— Ты ведь помнишь, что беременна?
Я ставлю бутылку на журнальный столик, и сажусь.
— Да, поэтому ты пьешь за меня.
— Итак, ты собираешься рассказать мне, что случилось с Джейсом? — спрашивает Бетани, садясь рядом со мной и беря свой бокал.
Я открываю вино и наполняю ее бокал, затем рассказываю ей обо всем, о чем мы с Джейсом говорили сегодня вечером.
— Я просто не знаю, смогу ли его простить. Я даже не знаю, с чего начать.
— Я знаю, что он изменил тебе и знаю, с кем он изменил. Вот и все. Если ты хочешь исцелиться, почему бы тебе не начать с того, чтобы рассказать мне всю историю? Иногда пережить прошлое — это единственный способ двигаться вперед.
Я так и делаю, начиная с того, как мы с Бек были близки в школе, и заканчивая тем дурацким сюрпризом в виде праздничного торта.
— Как пережить такое? Как я могу простить его?
Она качает головой.
— Я не знаю.
Я поднимаю на нее свои залитые слезами глаза.
— Как ты думаешь, стоит ли мне дать ему еще один шанс?
Бетани берет мою руку в свою.
— Я не виню тебя за то, что ты колеблешься, но, судя по всему, он действительно искренне сожалеет обо всем.
Я киваю.
— Так и есть. Думаю, что это ранило его почти так же сильно, как и меня.
— Джули, есть одна вещь, которую ты не учитываешь. Это случилось девять, черт, почти десять лет назад? А ты все еще ведешь себя так, будто это было вчера.
Правда ее слов бьет меня, как кувалдой. Я живу своей жизнью, застряв в прошлом. Если я буду продолжать в том же духе, у меня никогда не будет будущего.
Она крепко сжимает мою руку.
— Он заплатил за то, что сделал. Это все равно не оправдывает его поведение, но я думаю, что тебе, наконец, нужно забыть об этом. Ты правда думаешь, что он когда-нибудь снова причинит тебе такую боль?
Откуда мне знать? Он сделал мне больно однажды, так что же мешает ему сделать это снова?
— Я не уверена.
— Джулс, не думаю, что он это сделает. Этот человек любит тебя, и ты можешь видеть боль в его глазах каждый раз, когда он смотрит на тебя, — Бетани наклоняется, и целует меня в лоб. Затем она встает и идет в постель. Я сижу и думаю о том, что она сказала и что сказал Джейс.
