уверена, он более чем осознает, что я здесь не из-за его денег. Мне было бы все равно, даже если бы он был нищим. Это в него я влюбилась. Его сердце, его сострадание. Его… все. Даже его плохие стороны.
Поездка на лифте в гараж — самое медленное путешествие в моей долбаной жизни, но когда двери открываются, я обнаруживаю, что не выхожу. Возможно, я отчаянно хочу посмотреть, что припарковано здесь для меня. Но я также не могу игнорировать жгучую потребность пойти и исследовать подвал.
Буква «П» на панели управления издевается надо мной, и, прежде чем я осознаю, что принял решение, я нажимаю кнопку и спускаюсь вглубь здания.
Мое сердце бешено колотится в груди. Я понятия не имею, что я собираюсь найти здесь, внизу, но, думаю, было бы наивно думать, что я просто войду в какую-нибудь тюремную камеру и обнаружу человека, которого я всю свою жизнь называла папой, сидящим за решеткой.
Они умнее этого. Но даже зная это, это не мешает мне выйти из лифта, как только открываются двери.
Меня встречает массивный набор деревянных двойных дверей. На биометрическом планшете рядом с ним горит красный индикатор блокировки, и я почти отказываюсь от этой маленькой исследовательской миссии до того, как она началась.
Тоби мог бы предоставить мне доступ к главному входу и своей квартире, но я не могу представить, что роскошь распространяется на остальную часть здания, особенно когда я знаю, что — или кого — они прячут здесь, внизу.
Решив, что теперь, когда я здесь, стоит попробовать, я подхожу и прижимаю руку к панели.
К моему полному недоумению, маленький огонек загорается зеленым, и двери передо мной открываются.
— Вау, — выдыхаю я, расправляя плечи в попытке подготовиться к тому, с чем я, возможно, столкнусь.
Моя рука сильно дрожит, и я поднимаю ее и толкаю дверь, открывая ее.
Требуется секунда, чтобы зажегся свет, когда я вхожу, но как только это происходит, все, что я могу сделать, это удивленно моргнуть. Огромная комната открывается передо мной, и я изо всех сил пытаюсь вникнуть во все это.
Безусловно, это самый впечатляющий домашний тренажерный зал, на который я когда-либо смотрела. Это даже лучше, чем некоторые из тех, что я видела в «модных домах», на которые мама любит пускать слюни, когда их показывают по телевизору. У них даже есть гребаный боксерский ринг в натуральную величину.
Не в силах ничего сделать, кроме как пройти вглубь комнаты, я осматриваю все оборудование, большую часть которого я никогда раньше не видела, не говоря уже о том, чтобы когда-либо пытаться использовать.
Я думаю, это помогает объяснить форму, в которой находятся тела всех парней — и девушек.
Я чувствую себя толстой и не в форме, просто глядя на все это.
Розовые боксерские перчатки, которые лежат вместе с другими красными и черными перчатками на полке за рингом, вызывают у меня улыбку. Это идеальное напоминание парням, когда они выбивают дерьмо друг из друга здесь, внизу, кто на самом деле главный.
После тщательного расследования и не обнаружив абсолютно ничего подозрительного, я возвращаюсь к лифту, все еще надеясь, что смогу найти потайной ход или что-то безумное.
Очевидно, что-то должно быть. Тоби не сказал бы мне, что у них есть люди — или, по крайней мере, один человек — запертый в подвале, если бы это не было правдой.
Ничего не найдя, я возвращаюсь на уровень гаража, более чем готовая узнать, что меня ждет.
ТОБИ
Мне чертовски нравится после школы заезжать в наш гараж и находить маленький черный Abarth Джоди, припаркованный рядом с моим. Я не могу сдержать улыбку, зная, что она ждет меня наверху.
Этим вечером нас вызвали на работу впервые после шоу Ловелла. Это было последнее, чего я хотел после того, как Джоди написала мне, что она вернулась ко мне после посещения Сары, но у меня не было выбора.
Я уже достаточно искушал судьбу, когда дело доходило до игнорирования приказов босса в пользу моей девушки. Он мог бы дать мне свободу действий, учитывая ситуацию, но я сомневаюсь, что когда-нибудь получу ее снова.
Я просто рад, что мне удалось отгулять выходные.
Я не могу стереть улыбку со своего лица, когда открываю дверь и выбираюсь наружу, Нико, Алекс, Себ и Тео прямо за мной.
Нико и Алекс слишком заняты тем, что выводят друг друга из себя, чтобы заметить мое волнение по поводу возвращения домой. Однако это не то, по чему Тео и Себ упускают. Вероятно, потому, что это чувство они испытывают прямо рядом со мной, когда мы поднимаемся в наши квартиры.
В ту секунду, когда лифт звякает на нашем этаже, мы с Себом вываливаемся наружу.
— Ты собираешься поиграть с Нико? — Себ спрашивает Алекса, когда тот не идет за нами.
— Лучше, чем слушать, как вы вчетвером трахаетесь всю ночь напролет сквозь стены, — язвит он.
— Отвали, братан. Ты ни хрена не слышишь, и ты это знаешь.
— Я не знаю, — бормочет Себ. — Разве ты не слышал ту крикунью, которую он привел домой прошлой ночью? Звучало как крик умирающего гребаного кота.
Грудь Алекса раздувается от гордости.
— Я просто был настолько хорош.
— Почти уверен, что в какой-то момент я услышал: — Отвали от меня, ты, монстр.
— Не, приятель. Вы, должно быть, ошибаетесь. Вероятно, это была Стелла.
— Чертовски маловероятно, — усмехается Себ. — Мы все знаем, как сильно Стелла любит мой член.
— Иисус. Я ухожу, — говорю я, прижимая руку к панели у моей двери, более чем готовый оставить этих идиотов позади в пользу моей девочки. — Приятного вечера, — бросаю я через плечо за секунду до того, как их препирательства прекращаются, и невероятный аромат чего-то, что задумала моя девочка, ударяет мне в нос.
Мой желудок громко урчит, когда я скидываю туфли.
С каждым моим шагом мое сердце бьется сильнее, а рот наполняется слюной — как из-за еды, которую она обещала приготовить для меня, когда я закончу, так и из-за нее.
К чему я не готов, так это к зрелищу, которое открывается мне, когда я заворачиваю за угол и нахожу ее стоящей на моей кухне с лопаткой в руке.
— Привет, — выдыхает она, широкая улыбка расплывается по ее лицу, а глаза возбужденно мерцают.
— Привет. Это пахнет—
Позади нее что-то пузырится, шипение воды на электрической плите заполняет пространство вокруг нас.
— Черт. Черт. Черт.
Повернувшись, она снимает сковороду с огня и пытается вытереть беспорядок кухонным полотенцем.
— Мне так жаль. Я так старалась—
— Вау, детка, — успокаиваю я, кладя руки ей на талию и прижимаясь всем телом к ее спине. — Можешь
