Я ещё раз прочитала последние два предложения.
Он выбрал меня.
Слезы обожгли мне глаза, и я медленно вздохнула, уставившись в потолок и пытаясь сморгнуть их.
Он не собирался сдаваться. Я подумала, что именно это пугало меня больше всего во всей этой истории. Девон был бойцом. Я знала это с самого начала, и эта черта являлась одной из тех в нем, которые одновременно привлекали и раздражали меня. Это также делало его таким хорошим в своей работе. Мягкотелые люди не могли преуспеть в этом бизнесе. Внутри него должен был гореть пожар, борьба, которая не прекращалась. Когда он рассказал мне о выборе, который Саша предоставила ему, его голос звучал так, будто он смирился и ничего не мог поделать. Теперь, когда я знала, что он не собирался просто делать то, чего хотела Саша, меня охватило облегчение. Я не была готова признать, как сильно меня пугала мысль о том, что я могла потерять его.
Я посмотрела на часы и удивилась, увидев, что уже середина утра. Я давно не спала так долго, если только не болела. Я не знала, во сколько ушёл Девон, но была уверена, что его разговор с Сашей не будет коротким. Из того немногого, что он мне рассказал, она показалась мне не самым уравновешенным и понимающим человеком. В моей семье было несколько неадекватных людей, не последним из которых являлась моя самовлюблённая мать, но Саша, судя по всему, была ещё хуже.
Я не могла расхаживать в пентхаусе в ожидании звонка или появления Девона. Мы не часто здесь останавливались, проводя большую часть времени в нашем доме, поэтому наводить порядок здесь не требовалось. Команда уборщиков должна была прийти в четверг, а с тех пор нечего убирать. Я бы не смогла сосредоточиться на книге или фильме, даже если бы мне захотелось попробовать. Я могла бы оставить записку и отправиться домой, но не думала, что так будет лучше. Команда уборщиков должна была закончить там все вчера, пока мы с Девоном находились на работе, так что у меня не было никакой работы, чтобы не слоняться без дела, а я была слишком отвлечена, чтобы заняться чем-то ещё.
Впервые за долгое время я думала вернуться в Нью-Йорк. Я не хотела жить там потому, что там мне нравилось больше, чем в ЛА, или потому, что я не чувствовала себя здесь как дома. На самом деле я хотела не совсем в Нью-Йорк. Дело было в Кэрри. Я хотела иметь возможность пойти домой к своей подруге, свернуться калачиком на диване рядом с ней и выплеснуть все, что чувствовала, пока мы ждали приезда Дены и Лесли. У меня были друзья и здесь, но ни с кем из них я не ощущала себя комфортно, делясь своими переживаниями. Мелисса и Трейси обе работали в «Мираже», и я очень старалась не затрагивать тему Девона и моих отношений с ними. Я бы поговорила с Лэндоном о подобных вещах, но вчера у него было интервью, и я подумала, что ему не следовало больше ни о чем беспокоиться.
Я вздохнула. Было одно место, куда я могла пойти, где мне не пришлось бы беспокоиться о том, что кто-то будет задавать вопросы, и где мне было бы легче сосредоточиться. На улице невыносимо жарко, несмотря на то, что до полудня оставалась всего пара часов, поэтому я выбрала белый сарафан с маленькими бутончиками роз. Для обычного рабочего дня это не совсем подходящее платье, но для сегодняшнего вполне сойдёт. Мне хотелось чего-нибудь яркого и радостного. Я твердо верила, что то, как человек одет, могло влиять на его настроение, а также на то, что он излучал. Это одна из причин, по которой я часто наряжалась, когда чувствовала себя дерьмово.
Было около половины одиннадцатого, когда я поймала такси и попросила отвезти меня в «Мираж». Я могла бы вызвать машину, но не хотела, чтобы меня подвезли, а потом пришлось бы вызывать её ещё раз через пару часов, потому что Девон вернулся в квартиру. Я оставила ему записку, в которой сообщила, где находилась, и объяснила, что не звонила ему, потому что не хотела мешать, если он был чем-то занят. Я также не хотела рисковать, что Саша увидит, кто звонил, и это выведет её из себя.
Когда я добралась до «Миража», там находились только два охранника, работавшие в раннюю смену в выходные, они оба улыбнулись и кивнули, когда я прошла мимо. Хотя у нас с Девоном не было привычки работать по выходным, моё появление не являлось настолько необычным событием, чтобы кому-то это показалось странным.
Следующие двадцать минут или около того я провела в интернете, просматривая сайты в поисках каких-либо признаков фотографий, сделанных Мэйфлауэром, или каких-либо намёков на то, что история Лэндона просочилась в сеть. Все, что я нашла, это тизер от «Proud and Out», в котором говорилось, что в их выпуске в понедельник будет эксклюзив, где крупная звезда сделает каминг-аут. Я была рада, что Лэндону не пришлось долго ждать выхода интервью. Я знала, что он похож на меня. Хуже всего ожидание. Мы оба были из тех людей, которые «срывали пластырь». Он бы хотел поскорее покончить с этим, чтобы жить дальше.
Я обдумывала план действий на понедельник, когда зазвонил мой сотовый. Моё сердце учащенно забилось, но тут же замерло, когда я увидела, что звонил не Девон. Однако это был номер полицейского участка. Я забыла, что отправила фотографию Саши до того, как узнала, кто она и чего хотела. Возможно, это будет просто повторной информацией, но я все равно ответила на звонок. Поскольку не хотела, чтобы офицер Пёрдью подумал, что я его игнорировала.
— Алло, — ответила я.
— Мисс Дженсен.
Мои брови поползли вверх. Это был формальный голос полицейского, а не дружелюбный.
— Это офицер Пёрдью.
— Да?
— Я просмотрел фотографию, которую Вы мне дали, и получил имя. Стейси Ричардс.
Я выпрямилась. В Голливуде псевдонимы и сценические имена не являлись редкостью, но моя интуиция подсказывала мне, что Саша не пробовалась в местный спектакль, когда использовала это имя.
— На самом деле её ищет полиция Миннесоты. Я полагаю, Вы сделали эту фотографию где-то в ЛА?
— За что её ищут? — спросила я.
— Допрос в рамках открытого дела. — Офицер Пёрдью намеренно говорил расплывчато. Он тщательно подбирал слова, напомнив мне, что полиции не положено давать комментарии по поводу текущих расследований. — Вы знаете, где она?
— Я сделала снимок в парке Пан Пасифик, — сказала я. — Два дня назад.
Офицер Пёрдью выругался, подтвердив мои подозрения, что Сашу искали не из-за просроченных штрафов за парковку.
— Вы знаете, где она?
— Нет, — сказала я честно. — Но у меня есть кое-какая информация о ней, и, возможно, я смогу узнать, где она находится. — Мой разум метался, пытаясь найти лучший способ сделать это. — Ее показания могут помочь следствию, или она является официально подозреваемой в чем-то?
Он вздохнул.
— Я знаю, что лучше не пытаться уговорить тебя дать мне информацию, так что как насчёт того, чтобы просто перейти к делу. Я отправлю тебе по факсу файл, который у меня есть, и ты расскажешь мне то, что знаешь.
— Договорились. — Я дала ему номер своего офисного факса, а через несколько минут пришли два документа. Взяв их, я сообщила первую часть информации, которая у меня была: — Здесь её зовут Саша Ричмонд. Я думаю, что это её настоящее имя, потому что она использовала его, когда была здесь раньше.
— Она из Лос-Анджелеса?
— Я не знаю, — сказала я, начиная просматривать бумаги. — Но она была здесь около семи лет назад под тем же именем. На это же имя у неё будет судебный запрет на приближение.
— Судебный запрет на приближение? — что-то изменилось в тоне его голоса, подсказав мне, что некоторые новости могут быть связаны с обвинениями в Миннесоте.
Я подумала, что могла сказать ему об этом сейчас. Он увидит эту информацию, когда поищет её имя, и тогда разозлится, что я не сказала ему лично.
— Он от Девона. Раньше он… Встречался с ней, и она не очень хорошо восприняла то, что он её бросил.
Офицер Пёрдью испустил поток очень непрофессиональных ругательств, которые заставили бы меня забеспокоиться, если бы я не присоединилась к ним, пока читала обвинение.
