ждал. Барышников был сосредоточен и деловит. Кивнул нескольким знакомым и сразу же сел к столу.
Алена плюхнулась напротив. Щеки ее раскраснелись, глаза блестели, и в старинных зеркалах, которыми щедро был украшен дом, она сама себе казалась на удивление хорошенькой. Капюшон она не снимала и вообще старательно корчила из себя роковую красотку, что иногда вызывало улыбку у Льва, с интересом наблюдавшего за резвящейся девушкой как за диковинной зверюшкой.
Компанию им за столом составила Валентина Ивановна – массивная женщина, украшенная безвкусными, но, несомненно, очень дорогими украшениями, которые, казалось, занимали все пространство ее щедрого комиссарского тела. Часом ранее она обратилась к Алене, заинтересовавшись ее камеей. И, услышав, что девушка сделала ее сама, была немало удивлена и поинтересовалась, можно ли сделать такую же, но из драгоценного или хотя бы полудрагоценного камня. Алена ушла от ответа, выдав что-то маловразумительное, мол, балуюсь для себя.
– А у вас талант, милочка, – покровительственно сообщила Валентина Ивановна. – Шли бы вы лучше в дизайнеры, чем в картежницы.
Еще два места заняла супружеская пара. Он – грузный, со старомодными бакенбардами, напоминал персонажа из романа Чарльза Диккенса. Его старательно молодящаяся жена, впрочем пребывающая в прекрасной физической форме и неустанно улыбающаяся, не отпускала руку мужа и зорко смотрела по сторонам, словно боялась, что супруга вот-вот возьмут на абордаж недремлющие соперницы.
Казалось, все были знакомы между собой и все, кроме Алены, знали, кто эта супружеская пара. К ним обращались кратко – Вита и Миша. Было в этих персонажах нечто зловещее, несмотря на их широкие улыбки. И Алена инстинктивно избегала на них смотреть.
Спустя несколько минут к столу подсел известный актер, оказавшийся в жизни значительно старше и не настолько красивым, как на экране. Алена его даже не узнала, игнорируя призывные взгляды, которые он на нее кидал. Понимание пришло, только когда он заговорил, и она не смогла сдержать удивления – надо же, как экран меняет людей.
Последним участником игры стал сухонький старичок, по виду музейный работник.
– Ваши ставки, господа, – повторил крупье, и Алена, как и учила ее Изабелла, достала из рукава первый козырь:
– Иллюстрация Константина Васильева, – объявила она, когда присутствующие сделали свои ставки, среди которых звучали известные имена. Алена была поражена – этому всему место в музее, а не в частном картежном притоне! Но, как объяснила ей Изабелла, поэтому эти игры и проводят втихаря, а не в казино или других разрешенных для игр местах. Потому что здесь играют не на деньги, а на предметы искусства. Играют вчерную, разумеется. А их организатора никто не знает – на самом деле, Лев просто его человек, – и он всегда держится в тени. В таких местах не принято показывать, что ты знаешь, кто сидит с тобой за одним столом. Разве что человек сам пожелает представиться. А так, основное правило – никаких вопросов.
После слов крупье Барышников кинул на Алену, сидящую напротив, заинтересованный взгляд и так и не отвел его. С забранными в причудливый узел волосами (Изабелла постаралась), с идеальным макияжем (стилист, приглашенный на дом), с разрумянившимися щеками и вишневыми губами, Алена была хороша. Она напоминала персонажа картины русских мастеров прошлого века, но в то же время было в ней нечто такое, что разительно отличало ее от девушек его круга.
«Не смотри на него, не улыбайся, игнорируй. Словно у тебя таких Александров пучок на пятачок и ты сама не знаешь, куда от них деваться. Кокетничай с кем-то другим. Александр охотник, он тебя не пропустит», – было последним, что сказала внучке Изабелла, и эта фраза намертво въелась ей в голову.
Слева от Алены сидел престарелый актер, упивающийся собственным величием и не вызывающий ни малейшего желания кокетничать, а справа соседствовал музейный работник, который вряд ли заметил бы Аленины поползновения. Выбора у нее особо не было, поэтому она громко обратилась ко Льву:
– Лева, милый, не принесете ли мне еще бокал шампанского?
Вита, делавшая в этот момент глоток вина, подавилась, и мужу пришлось долго стучать ее по спине. Судя по тому, что за столом наступила мертвая тишина, Алена сообразила, что сморозила глупость и даже сделала порывистое движение, чтобы бежать куда глаза глядят. Остановил ее сам Лев. Положив горячую руку ей на плечо, он шепнул:
– Никуда не уходите, радость моя, мы не можем вас лишиться. Я мигом.
И растворился в толпе. Алена кинула быстрый торжествующий взгляд на Барышникова, не сводившего с нее глаз, и тут же обратилась к крупье:
– Выкладывайте карты, чего вы ждете?
Алене в руку скользнул бокал с прохладным шампанским.
– Удачи, – шепнул Лев. – Не забывайте – новичкам всегда везет.
– И дуракам тоже, – глупо хихикнула Алена, залпом выпивая шампанское и в глубине души понимая, что этот бокал был уже лишним.
– Это не наш случай, – Лев спрятал улыбку в уголках губ и отступил в сторону, незаметно кивая крупье.
Игра началась. Участники выбывали один за другим, но Алену в ту ночь словно оберегал ангел-хранитель. Спустя несколько раундов за столом остались только Барышников и она.
– Ривер, – сообщил крупье, выкладывая на стол последнюю общую карту.
– Эскиз Фаворского, – сделала ставку Алена.
– Графика Левитана, – спустя несколько мгновений сделал ставку Барышников и, триумфально улыбаясь, выложил свои карты, не сводя пристального насмешливого взгляда с Алены.
Алена посмотрела на его комбинацию и откуда-то из глубин сознания всплыла фраза Изабеллы: «Четыре туза – это каре».
Сердце Алены забилось так сильно, что, открыв рот, она не смогла произнести ни слова. Все присутствующие затаили дыхание, и лишь Лев смотрел с улыбкой – все происходящее явно его забавляло.
За несколько секунд тишины в затуманенное шампанским сознание Алены пробилась лишь одна мысль: «Я выиграла…» – и через секунду, не сдерживая восторга, Алена вскочила, одновременно бросая карты на стол.
– Я выиграла! Выиграла! – завопила она, а Барышников, в одно мгновение перестав улыбаться, уставился на «флеш-рояль» – десять, валет, дама, король и туз пик, – который Алена бросила на стол.
А та, не зная куда себя деть от восторга, неожиданно бросилась на шею Льву и чмокнула его в щеку:
– Я выиграла! – снова закричала она так, что тот даже немного поморщился.
– Поздравляю, милая, я в вас не сомневался.
– Выиграла, выиграла! – твердила как заведенная Алена, кидая на остолбеневших присутствующих счастливые взгляды.
– А теперь, если позволите, я попрошу своего водителя отвезти вас домой вместе с вашим выигрышем, – прервал радости неофита Лев. – Пожалуй, в вашем состоянии такси – это не лучший вариант. Или вы желаете сыграть еще раз?
«Выиграешь или проиграешь – не важно. Как только увидишь, что Барышников тебя заметил, – уходи. Не мозоль глаза. Рыбка заглотила наживку, подсекать будем потом».
– На сегодня хватит, устала, – тоном светской бездельницы, кочующей с вечеринки на вечеринку, которым уже потеряла счет, заявила
