по таким выбоинам, что сам черт ногу сломит. А в итоге все зря.
— Понятно. Пойдём, — Державин взял меня за руку и пошел по направлению к регистратуре.
— Ещё раз здравствуйте, — обратился он к этой неприятной мадам за стойкой. — У меня дочь заболела. Нужен педиатр.
— Конечно, господин Державин. Сейчас все будет. Мы и не знали, что это ваша дочь.
Вообще-то не его, но, видимо, по-другому в этой стране никак. Если у тебя нет связей, ты никто. Без бумажки — ты букашка, а с бумажкой — человек. Песенка бюрократа стала актуальна в моей жизни как никогда. Без денег ты никто, без диплома дно, мать-одиночка — это вообще приговор. Клеймо за клеймом, и так по кругу.
Державин оплатил приём, и уже через десять минут мы сидели в кабинете. Молодая врач оказалась очень приятной, не то что грымза из холла. Объяснила, что такой затяжной насморк у малышки может быть из-за искривлённой перегородки. Нужно дополнительно приехать и сделать обследование, чтобы убедиться до конца. Сейчас же больше гулять, проветривать помещение, пить и промывать носик. Прописала какое-то чудо средство, которые нужно капать в течение трёх дней.
Удивительно, все это время Лиза сидела спокойно, обычно ее не удержать. Моей дочери кроме бабушки и мамы вообще никто не нравится. А тут сама прилежность и спокойствие, показушничает, малявочка.
— Все? Что сказали? — поджидал меня Артём около двери.
— Прописали капли и назначали дополнительное обследование, когда поправится. Спасибо, Артём.
Порывисто обняв мужчину, я не уследила, как за этот короткий миг к нему на руки переползла моя маленькая хитрюга.
Хотела забрать, но мужчина мотнул головой, мол, нормально все. Удобно устроившись у него на руках, Лиза начала засыпать.
— Нам пора домой, в аптеку ещё надо заехать. Путь не близкий, — негромко сказала Державину, чтобы не разбудить дочь.
— Поехали, — покрепче он прижал к груди Лизу, видимо, не собираясь мне ее возвращать.
— Артём…
— Я на машине. Довезу, куда скажешь. Где черт ногу сломит, моя красавица проедет налегке. Кресло детское из твоей машины перенесём в мою.
— Ты этот танк назвал сейчас красавицей или мне послышалось? — хмыкнул я.
— Не наговаривай на мою машину.
— Державин, мне завтра возвращаться в город. Как я уеду? Да и оставлять здесь машину не хочу, мало ли что.
— Завтра приеду и заберу тебя, машину отгоню вечером.
— Зачем такие сложности? — удивлялась я его чудаковатой схеме.
— Хочу помочь, — немного подумав, добавил. — Поговорим заодно.
Да уж. Державин, такой Державин. Романтикой тут и не пахло. Скрепя сердцем, я согласилась на его авантюру.
Забрала вещи из машины и кресло, пока Лиза сопела на руках у Артема. Прикрепив нужную конструкцию в его танк, мы аккуратно переложили детеныша, пытаясь не разбудить. Удивительно, как Державин безбоязненно справлялся с моей дочерью. На самом деле, удивляться тут было нечему, у него уже был великовозрастный сын. С ним, вероятно, было сложнее в детстве, чем с моей дочерью. Да и сейчас он явно не подарок.
В какой-то момент я поймала себя на мысли, что мне нравится эта картина. Нравится то, как он ласково смотрит на мою дочь. Как гладит ее по кудрявой головке. Раньше я даже мысли не допускала, что посторонний человек будет трогать моего ребёнка. Раздражалась. А что изменилось сейчас? Скорее всего, меня изменили конкретные чувства к конкретному человеку, а не в целом ко всем.
— Спит. Можем ехать, — проверив дочь, разрешила я.
— Отлично.
Артём посмотрел в зеркало заднего вида, улыбнулся, глядя на Лизу, и только потом вырулил с парковки.
Через пару улиц он остановил у аптеки, где я купила капли для малышки. Когда вернулась, Артём попросил вбить адрес дома в его навигатор. На карте не было нашего дома, и я указала станцию. Сказала, что дальше покажу дорогу сама.
Первые полчаса мы говорили о чём-то отвлечённом. Оказывается, Державин неделю назад вернулся из Нью-Йорка. Решил, что после многочисленных полётов нужно было провести диагностику, в том числе экг.
— Почему ты не говорила, что у тебя есть дочь? — мельком просмотрел он мне в глаза, отрываясь от дороги.
— А ты спрашивал? Как ты себе это представляешь? Милый, у меня есть ребёнок⁈
— Ну так тоже можно было. В этом нет ничего плохого. Дети — это чудесно.
Я решилась на откровение. Сейчас или никогда.
— Расскажу, ты только не перебивай, ладно? Это для меня не самый приятный эпизод в жизни. Точнее самый лучший, но ему предшествовал мой персональный ад.
— Внимательно слушаю.
— Моя школьная подруга познакомила меня со своим знакомым. Однажды летом мы просто вышли прогуляться. Позже я и забыла об этой встрече, была и была. Спустя неделю или две он позвал меня в кино. Я согласилась. С того момента все и началось. Самое паршивое, что я знала о наличие в его жизни невесты. Не знаю, что мной руководило. Дни, недели, месяцы, я любила. Он говорил, что тоже любит. Любил, я знаю. Видела в глазах. Однако разорвать отношения с той девушкой не мог, у них была назначена дата никаха. Выход из зоны комфорта, стабильность. Я умоляла. Он не смог. Он просто не смог не оправдать чужих ожиданий. Никах, через год свадьба. Все это продолжалось годы. Мы расставались, были вместе. И так по кругу. После второго курса, летом, он сказал, что уезжает в другую страну. Жить, работать. Предлагал мне сделать визу. Отказалась. Больше мы не виделись. Я сломалась. Я просыпалась в кошмарах, истощала. Моя маска токсичности и язвительности стали моими вечными спутниками, чтобы не предали, не обидели. Я разучились доверять людям. Совсем. Но…
— Потом ты узнала, что беременна? — подытожил Артём напряжённым голосом.
— Да. Через пару недель после его отъезда мне стало нехорошо. Я сделала тест. В моей душе не было и тени сомнения. Это же мой ребёнок от любимого человека. Я бы не смогла. Сейчас пониманию, что никогда бы не смогла разрушить ту связь, что была между нами. Я так любила его. Третий курс я ходила на пары с жутким токсикозом. Меня тошнило всю беременность. Лежала на сохранении. Все кусты, лестницы, лифты запомнят меня надолго. Скрывать положение удавалось с помощью массивной одежды. Сессию сдала досрочно, родила, а там и лето. Три месяца я была с ней рядом. Отец кривил лицо, но в целом уживались. Пока Лиза была дома, он не пил так сильно. Но диплом я должна была получить, да и работу потерять нельзя. Ради неё. Я должна поставить дочь
