— Ты спросил про маму… — голос надламывается, потому что я даже не хочу верить в эту дикость. — Она… принесла торт. Сказала, что… не ест сладкое.
— Ест, — Карим встаёт и идёт к двери. — Прости. Это из-за меня. Я сказал ей о разводе ещё неделю назад, когда вы ушли. Она до сих пор не смирилась и, кажется, догадалась о том, что я отец твоего ребёнка.
— Не верю! — восклицаю. — Мама, она… не могла так жестоко со мной. Мать она, в конце концов, или зверь?
— Прости…
— Ты настаивал на аборте! — кричу ему в спину. — Что изменилось? Почему ты теперь хочешь малышку? Почему тогда был так категоричен, а потом… заявляешь, что любишь её?
— А я и не говорил, что решение далось мне легко, — сглатывает, обернувшись ко мне. — Выздоравливай, Кис! Я… Потом я тебе всё расскажу. А сейчас мне нужно решить кое-какие вопросы. Я приду к тебе… завтра. Хорошо? Просто поверь мне. Как тогда. Ты смогла прочесть меня в той комнате. И оказалась права. Я был одинок, а потом… у меня появились вы с крохой.
— Карим, — произношу его имя сквозь слёзы. — Я тебе… верю. Но… не надо делать то, что ты задумал.
— О чём ты?
— Жизнь сама её накажет, если это сделала она.
— Нельзя жалеть людей, Киса! Они сделают тебе ещё больнее...
Глава 14
Карим
Выйдя из палаты Кати, тут же сталкиваюсь с сидящими около неё Алисой и Рустамом. Девушка отчего-то надулась и отвернулась от моего племянника, а тот делает вид, что не замечает этого.
Всё как обычно. Нечему удивляться. Жду момент, когда они сойдутся. Явно крепкая и весёлая парочка получится. А потом и ребёнок… Стану дедом.
Стоит племянникам заметить меня, оба вскакивают и подлетают ко мне.
— Я ничего не поняла! Ты это сделал?! — наступает Алиса, схватив меня за пиджак. — Подсыпал ей те таблетки? Да я тебя...
— Не я, — честно отвечаю. — Но я знаю, кто и разберусь. Обещаю!
— Мамаша? — догадывается Рустам, поджав губы. — Вот же… мразь! И как ты на ней женился. Пока я её не узнал, относился как к твоей новой машине… а потом… Придушить хочу. Извини, Карим.
— Мы разводимся, — оповещаю мстительную парочку. — И сейчас она не знает, куда деть свою… энергию, — отвечаю и прохожу мимо них. Вниз. На парковку. К машине. А потом… к дряни, которая всё ещё моя жена. Но скоро! Уже этим вечером или завтра утром будет моей бывшей женой.
За руль сажусь сам, игнорируя попытки Назара посадить меня на заднее сидение. Пропускаю мимо ушей его ругань и заявление о том, что я дурак, если сяду за руль в таком состоянии. Выучил меня наизусть за пятнадцать лет службы.
Искренне недоумеваю, как с таким сумасшедшим вождением я не попал ни в какую аварию и благополучно доехал до дома. Наверное, всё же Бог сегодня со мной. Оставил мне и ребёнка и сохранил мою жизнь.
Захожу в дом и сразу же вижу её. Сидит и перелистывает свои журнальчики, от которых меня уже тошнит. За эти годы у нас в Венгрии уже можно было бы собрать целую библиотеку из них.
— Догадалась, — произношу пугающе спокойным тоном.
Прохожу к мини-бару и беру оттуда коньяк и один бокал. Прохожу со своей ношей к дивану и сажусь напротив неё. Плескаю себе в стакан и упираю взгляд в нелюдя, что чуть собственную дочь не убила. Наших с ней дочерей… Как ужасно это звучит, но по сути, так оно и есть.
— Ты о чём? — прикидывается дурой.
— О Кате.
— Я не понимаю, о чём ты, Карим! — восклицает, но глаза её выдают. Начинают лихорадочно бегать из стороны в сторону, ища пути отступления.
Но, чёрт возьми, её не трону.
Потому что пообещал.
Руки чешутся сравнять её с землёй, но тогда Катя не простит мне этого, а она только начала принимать меня. Спрятала когти.
— Мля, Оль! Задолбала твоя эта фальшь! — не выдерживаю, наклонившись к ней. — Заканчивай. Всё равно ведь придёт к этому. Но с каждой минутой твоего спектакля я буду звереть.
— Ладно, — кривится и сдаётся. — Догадалась. Когда она уехать от нас решила. Ясно было, что и её намёк про аборт не просто так. Сама себя с потрохами сдала… Дура! Вообще, на меня непохожа.
— И слава богу, — хмыкаю.
— Ты из-за неё со мной развестись решил?
— Да… — киваю, делая очередной глоток. — И даже для ускорения бракоразводного процесса собирался оставить тебе дом и квартиру в Венгрии, все виллы в Европе и все машины, кроме моей. Но… теперь ты уйдёшь с голой задницей, Олечка… — выдавливаю улыбку. — И ещё должна будешь.
— Незаконно, — тянет с таким пафосом, вызвав лишь мой дикий смех.
— Мы в России, сука! Какие законы! Здесь лишь бабки решают что-то! Так что… пойдёшь ты по наклонной, жёнушка… Мне было плевать, когда ты делала лохом меня, разводила на бабки и цацки, но… но когда ты тронула то, что дорого мне, ты подписала себе приговор. Так сложилось, что мне безразлично всё, кроме моих родных. И твоя дочь… стала мне родной. Потому что носит под сердцем моего ребёнка. И она за него сражалась.
— Ты…
— Пошла на хрен из моего дома! — прерываю её. — Я тебе такую жизнь устрою! К отцу можешь даже не пытаться идти. Увижу, что рядом с ним трёшься — вернёшься туда, откуда я тебя взял. Назар тебя с удовольствием туда отправит. Ты никогда ему не нравилась…
— Да я тебя!.. — вскакивает, подлетев ко мне и нависнув.
— Ты забыла кто я и кто ты? — рычу, встав и став выше её. Теперь я коршун, что разделается с добычей. — Ты… эскортница, Оль. Я проклинаю ту неделю, когда мне срочно понадобилась спутница. Проклинаю тот момент, когда решил, что ты привлекательна… И тот мгновение, когда засунул дружка не туда.
— Да?! — орёт, выдавая себя. — Так знай! Я развела тебя! Тот ребёнок был не твоим!
— Я знаю, — ухмыляюсь с грустью в голосе. — Потом по срокам подсчитал. Второй подозреваю тоже был не моим? Да?
— Да! У нас ничего не было! — шипит. — От любовника беременна была! Аборт хотела сделать! А тут такая возможность… салоны получить можно было!
— Да… — тяну, оглядывая её. — Вы очень отличаетесь с Катей.
— Надеюсь, мне удалось избавить её от… твоего очередного раза, когда ты не туда пристроил «дружка»? — ядовито интересуется.
— В этот раз я его пристроил куда нужно, — улыбаюсь, чувствуя тепло от понимания, что хоть раз в жизни я что-то сделал правильно. Выбрал пусть молодую и неопытную, но сильную маленькую женщину, под сердцем которой МОЯ ДОЧЬ. — Теперь катись, чтобы я больше тебя не видел!
— Никуда я не уйду!
— Вали, пока я добрый! Пока ещё пытаюсь сдержать обещание, данное твоей дочери! На самом деле я бы тебя прям разделал на шкурки… на ковёр. Какая же ты мразь… Она же твоя дочь, Оля! Твоя ДОЧЬ!
— А я вся в тебя! — кричит, колотя меня по грудной клетке. — Думаешь, только тебе можно убивать нерожденных детей? Да?
Права.
Чертовски права.
Но у меня были причины так поступать с МОИМИ детьми.
Но про первого ребёнка я не подумал. А про второго... я спросил её сразу о том, мой ли это ребёнок. Не от любовника?
— Ты чуть не убила свою внучку. И дочь, — спокойно говорю ей. — Тебе Катю не было жалко?
— Я её ненавижу! Хочу, чтобы она сдохла! Надо было сделать аборт и не слушать отца. Старый маразматик! Сам тряпка и девчонку такой сделал! Теперь из-за неё я тебя потеряю!
Даю ей пощёчину.
Я не бью женщин, но… чёрт! Выбесила! Своим отношением к родным людям.
Она не заслуживает ни такого отца, ни такой дочери, а тем более внучки.
— Не смей так говорить о своём отце!
— Иначе что? Убьёшь?!
— Хуже! — отвечаю. — Назар! — ору.
— Да, Карим, — мужчина появляется в гостиной меньше, чем через минуту.
— Покатай мою бывшую жену по городу и отвези её к тому, кому она задолжала тогда. Я оплатил твой долг пару лет назад, но… я подарю ему ту сумму, как моральную компенсацию. Долг пусть выбивает из тебя сам.
— Нет! Нет! — кричит Оля, пока Назар её выводит из дома. — Нет! Карим! Прошу! Я всё поняла! Нет! Отпусти… идиот… — звучат её крики уже в отдалении.
