— Слушаю, — Кирилл снова облокотился на дверь и скрестил руки на груди.
— Сегодня я послушала твой разговор с партнером по шахматам. С рыжеволосой, симпатичной девушкой, о нравственности поведения которой, я промолчу. Разоделась так специально, чуть со стыда не сгорела. Сама не знаю зачем, может позлить тебя хотела, может заставить ревновать. Однако, в играх подобного рода я не преуспела. И знаешь, не собираюсь! Не хочу! Антон просто подошёл, и мы разговорились, вот и всё! Я видела его сегодня в первый, но не в последний раз, это я для себя стопроцентно решила. И я не жалею, что пошла туда сегодня. Он мне нравится. Да, Руднев, после общения с тобой понравится даже одноногий, одноглазый член общества анонимных алкоголиков. Не приближайся ко мне больше, никогда. Уйди из моей жизни также внезапно, как и появился. Хотя бы раз поступи, как настоящий мужчина, — последние слова она произнесла с мольбой, настолько тихо, что еле-еле расслышала сама.
В следующее мгновенье она оказалась в крепких, по воли судьбы, родных объятиях. Он прижимал к себе, словно ничего и не было, словно не бросал её, не изменял и не оскорблял при постороннем человеке. Несколько быстротечных секунд Алёна позволила себе насладиться этой невыносимо нужной и скорее всего последней близостью, а потом попыталась высвободиться из цепких рук. Не вышло, в ответ он лишь прижал сильнее. Алёна подняла голову и вперила в парня осуждающий взгляд. Он только этого и ждал.
Нет, нельзя. Она вертела головой пытаясь уклониться от горячих, требовательных губ.
— Пусти!
— Ты же хочешь. Кого ты обманываешь и зачем?
— Это не главное, но тебе никогда не понять. Ты слышишь только себя.
Алёна дернулась, одновременно оттолкнув парня от себя, его руки прошлись по обнаженной талии и попытались дотянуться снова. Девушка отпрыгнула назад, потеряла равновесие и чуть не подвернула ногу. Секунда замешательства и снова объятия и грубый поцелуй, терзающий её туго сжатые губы.
— Да прекрати ты! Ты что свихнулся за неделю? Ты ведешь себя как придурок!
Её никто не слышал. Девушка прогнулась назад и, сверкнув разъяренными глазами, выплюнула ему в лицо:
— Отпусти!
— Нет.
Звонкая пощечина разбавила ночную тишину. Алёна зашипела и непроизвольно скривилась в такт ему. По той же щеке. Наверное, очень больно.
— Ты меня вынудил.
Отпустив объятия, Кирилл смотрел исподлобья, потирая ушибленное место. И как всегда молчал. Хотя бы малюсенькая попытка извиниться могла бы многое сейчас решить. Но он не собирался. Вины в его глазах не было, только самонадеянная наглость и превосходство. А ещё усмешка, мол, я знаю, что ты чувствуешь ко мне, хочешь бей, хочешь беги, всё равно будешь подле меня. Алёна не хотела читать этот взгляд подобным образом, всё ещё надеясь на лучшее, но другого варианта не было.
— Знаешь, до встречи с тобой, я даже не подозревала, что способна испытывать столько эмоций. Все такие разные и вместе. Просто спектр! Во мне свистят фейерверки! Бум! Бам! — она презрительно сжала губы. — Ненавижу тебя!
Больше не мешкая, она рванула к двери, набрала код, открыла дверь и замерла. Она поступает правильно, и думать здесь нечего. Слишком разные дороги, противоположные ценности и цели в жизни. Это совсем не он, она ошиблась. Дверь с грохотом захлопнулась, каблучки постучали к лифту. Лифт начал ход, она прижала ладони к груди, пытаясь раздавить разрастающуюся тупую боль.
— Всё пройдёт. Пройдёт, — шептала она часто моргая, чтобы не дать выход слезам.
— Ты реально чокнулся. Помешался на обычной девке! — Кирилл отчаянно помотал головой, потер, изнывающую от боли, скулу и практически побежал к машине.
Глава 24
Утро началось предсказуемо, со звонков. Конечно же, Света не стала молчать о вчерашнем происшествии. Алёна, уснувшая практически под это самое утро, поначалу пыталась игнорировать сигналы. Но потом поняла, что если не возьмет трубку, бригада спасателей появится у неё на пороге. Уверения, что всё нормально, и она просто спит, давали возможность ненадолго провалиться в тягучую дремоту. В последний раз, накричав на Лизу, девушка сунула телефон под соседнюю подушку и укрылась одеялом с головой. Сон ушёл, она изо всех сил умоляла себя ещё немножко поспать, надеясь тем самым избавиться от неприятной головной боли. И это ей почти удалось. С разраженным стоном, она выудила телефон, наугад нажала принять и гаркнула в трубку:
— Ну что опять?! Можно оставить меня в покое?
Тишина на том конце немного удивила, пришлось открыть хоть один глаз и посмотреть на дисплей. Абонент не был записан в контактах. Она проморгалась, поднесла телефон к уху и неуверенно прохрипела «Алло». Кто-то прокашлялся. Глаза распахнулись и чуть не вылезли из орбит.
— Алёна?
— Да, это я.
— Это Антон.
Девушка рассмеялась.
— Ты, наверное, считаешь меня исчадьем ада?
— Эээээ …. ды, нет. Просто непривычно. Обычно симпатичные девушки отвечают на звонки другим тоном, да и словами … тоже другими.
— Извини меня. Я пытаюсь поспать, а звонки не прекращаются уже битые два часа. Я приняла тебя за подругу.
— Теперь понятно. Извини, что разбудил. Но вообще-то уже полдень, я и подумать не мог, что ты ещё спишь.
— Уже полдень? Ты уверен?
— Более чем, — в голосе прослеживались весёлые интонации.
— Ладно. Буду просыпаться.
— Я звоню, что бы пригласить тебя в ресторан.
— Ресторан? — Алёна произнесла это таким тоном, что сразу стало ясно, она не в восторге от идеи.
— В кафе? В кино? Просто погуляем в парке или по набережной?
— Последнее, — она улыбнулась.
— Я заеду в 7? Идет?
— Идет.
— До встречи, спящая красавица.
Алёна отключилась и посмотрела в потолок:
— У меня не жизнь, а сплошная сказка.
***
Девушка отложила телефон и прикрыла глаза. Головная боль, пусть и не сильная, но неприятно навязчивая отбивала всякое желание выбираться из постели. События вчерашнего вечера как кадры из фильма мелькали перед глазами. Алёна чувствовала себя опустошенной, разбитой вдребезги. Воспоминания о своей выходке вызывали душевное отвращение к самой себе. Вчера кто-то сверху дергал её за ниточки, другого объяснения своему поступку она найти не могла. До чего она дошла?! Полуголая побежала сломя голову на поиски неприятностей в лице Руднева. Чего добилась? Всё стало ещё хуже.
Она перевернулась на бок и посмотрела на стол, там несколько дней назад стояли роскошные персиковые розы. Теперь их нет в её жизни, как и самого Кирилла. Идти на свидание с Антоном совершенно не хотелось. Массируя виски, она не переставала себя ругать за то, что так легко и необдуманно приняла предложение практически незнакомого молодого человека. Но пойти на попятную не позволяла совесть. Может так будет лучше. Антон произвел хорошее впечатление. Воспитанный, интеллигентный, спокойный, тактичный, к тому же молод и красив.
Алёна всегда хотела видеть рядом с собой именно такого человека. У неё был достойный пример перед глазами. Родители прожили много лет душа в душу и по сей день их глаза искрятся взаимной любовью. Этой любовью всегда был наполнен их дом, её хватало с лихвой и ей и брату. Никогда папа не позволил себе оскорбить маму, тем более грубо себя повести. Не было ссор и скандалов, не было слез обиды в маминых глазах. Да, именно такую семью она хотела. Дом там, где понимают, поддерживают, помогают, прощают и любят.
Кирилл не способен жить ради кого-то, его интересы и желания всегда будут стоять превыше всего остального. Ссоры, измены и предательство вот главный атрибут отношений с кареглазым брюнетом. Алёна рассуждала здраво, понимала, что права, только сердце твердило иное. Всё её существо было против такого решения, душа изнывала и тянулась к нему. И никто на свете не был нужен так, как он. Как справится с этим, никто не подскажет.
— Всё! Грусти не будет! И хандры больше не будет!
