— И поцеловал бы, если б она не брякнула чушь в губы. И что?
Вопрос явно адресован Илье, но Влад прожигает меня голубыми глазами. Из-за услышанного откровения я начинаю жалеть, что позволила всему увеличить обороты. В его слова верится с трудом…
Влад усмехается, хотя на лице застывает горечь. Он медленно опускает взгляд и поворачивается к Илье. Совесть мучительно колит, а внутренний голос отчаянно вопит, что что-то не так, требует исправить ситуацию.
— Забудь, что я тебе говорил тогда. Я не доверю ее такому трусу…
— А я и не просил никогда твоего одобрения, — вскипает Илья, не позволив договорить Владу. — Я в нем не нуждаюсь. Тем более от тебя.
Тон разговора быстро повышает громкость.
Я осторожно выглядываю из-за плеча Влада. Илья взбешен. И похуже моих обычных выходок. Глаза сверкают вспышками молнии, брови сведены на переносице. Атмосфера давит сильнее, чуть ли не прибивая к полу. Мне становится жутко, что они могут подраться. Я смутно понимаю, как возникло это помешательство. На пустом месте — и ссоры… Однако необходимо скорее урегулировать конфликт. Когда они с Владом вообще успели о чем-то договориться? Увиделись лишь во второй раз…
— Эй, ребят, чего это вы распетушились на пустом месте? Чем плоха идея позаниматься вчетвером? М?
Я посмеиваюсь, пытаясь перевести всё в шутку.
Влад неожиданно улыбается. Добродушно и широко. В глазах пляшут смешинки.
— Я же говорил, что она порой ни то, что соринку не видит, но и десяток бревен перед глазами…
Я возмущенно цокаю языком. Вот любит он говорить пословицами, поговорками и загадками в неподходящие моменты.
— Я действительно хотел ее поцеловать, не отрицаю. Момент так располагал, но Вика как всегда убила настрой, — повторяет Влад весело. Я же шокировано открываю рот. — Да, Викуля? — и вновь разворачивается ко мне всем корпусом с хитрой улыбкой. — Только не отрицай, что и на этот раз до тебя не дошло…
Алина смущенно поглядывает на мужчин, и я готова провалиться сквозь землю. Это что сейчас — признание? Или издевка? Прикол? Горло сдавливают эмоции, слова предательски не идут с языка.
— Я тоже не хочу никаких парных занятий и видеть их парочку, особенно эту… — Илья бросает на Алину испепеляющий взгляд, а та вздрагивает и отворачивается, закусив нижнюю губы. Они знакомы? Близки?! — Мы и вдвоем прекрасно справимся. Ведь так, Вики? — Илья смотрит на меня жестко, чтобы я приняла его точку зрения.
Это давление со всех сторон сводит с ума. Я задыхаюсь. Голова отчаянно гудит. Не успеваю ничего переварить, как информация набрасывается, точно акула, вгрызаясь в мозг и уничтожая всё, во что верила.
— Я… — Пытаюсь выдавить слова, но ничего не приходит. Что я должна ответить? Что они хотят от меня услышать?
Я смотрю на повеселевшего Влада, затем на Алину, держащуюся от нас в стороне и обнявшую себя за плечи. А Илья… Ненавижу эти глаза, которые проникают в самые глубины души.
Невыносимо!
Я отворачиваюсь и быстрыми шагами, почти бегом, мчусь в кабинет, пока не скрываюсь за дверью. Только оказавшись внутри, я чувствую себя в безопасности.
Потрясение слишком велико…
Прислонившись спиной к двери, я запрокидываю голову и со свистом наполняю легкие кислородом. Мое место работы собрало все интриги города, здесь происходит что угодно, но только не обучение бальным танцам. И кто всему виной? Я, что ли? Губы искривляются в усмешке. Какой вообще из меня педагог, если каждый раз всё выходит из-под контроля? Мелкие шалости постоянно превращаются в черт знает что! В бурю. Ураган. Взрыв!!!
Сердце в груди клокочет, как заведенное неведомым механизмом, готовое пробить ребра и вырваться наружу. Дыхание становится поверхностным, частым. Руки покалывает, словно после изнурительной тренировки. Я ощущаю себя комочком из нервов, впитывающим едва уловимые изменения атмосферы. Воздух теперь пропитан давящими эмоциями, смесью духов, пота и зажженных недавно ароматных палочек.
Пульсация в голове наращивает ритм. Я, обессилевшая, плетусь к компьютерному стулу и плюхаюсь на сидение. Вместо того, чтобы опереться на стол, прокручиваюсь, пока не оказываюсь лицом к выходу; вслушиваюсь в происходящее, но лишь музыка доносится из зала — все остальные звуки стихли. Даже природное любопытство не заставляет меня вынырнуть наружу. Интуиция твердит: «Это опасно! Оставайся внутри». И я подчиняюсь. Мне просто-напросто необходимо всё переварить. Сейчас кабинет становится единственным разумным спасением, моим вакуумом, барьером, а дверь служит своеобразным проходом во внешний мир.
Это так нелепо! Я надеялась на ревность со стороны Ильи — и всё вышло безукоризненно, натянув его нервы до предела, но чтобы и Влад поддался какому-то внутреннему порыву, для меня оказалось самым настоящим открытием. Нет… Вру… Самой себе вру… Я знала о его симпатии, считая ее проявлением дружбы, привязанностью, вызванной годами сотрудничества, однако чтобы любовь или страсть?! Такого мой разум не мог уложить в своих захромах…
Дверь внезапно открывается, и передо мной предстает темноволосая макушка.
— Тебя стучаться не учили? Выйди! — тотчас выкрикиваю я, раздраженная появлением Влада.
Всего несколько минут! Я хотела немного времени, чтобы переварить всё и принять решение. Хотя бы как вести себя с ними двумя? С Владом и Ильей.
— Викусь, ты, когда злишься, такая милашка!
Влад выдает смешок, растянув губы в беззаботной улыбке, заходит внутрь и бесшумно прикрывает за собой дверь. Только движения его рук показывают, как он поворачивает сначала ручку, а затем щеколду, но звук щелчка слуха не достигает.
Я чувствую, как лицо охватывает жар из-за смущения. Несмотря на то, что Влад улыбается, его глаза смотрят иначе — слишком серьезно и пронизывающе — незнакомо! — отчего становится не по себе. У меня спирает дыхание, я не могу отвести взгляд.
— И ты все никак не избавишься от привычки сбегать, когда ситуация тебя не устраивает… — добавляет Влад сухо и сразу же задает вопрос: — Поговорим немного? Тет-а-тет, так сказать?
Низкий вкрадчивый тембр голоса принимает стальные нотки. Риторический вопрос не требует ответа, и мне ничего не остается — лишь кивнуть головой.
— Ты серьезно не знала, что я к тебе испытываю? Не замечала?
Я раскрываю рот, обескураженная неожиданной прямолинейностью. Влад ни капельки не теряется, смотря тем же испытывающим взглядом.
— Ты хочешь сейчас об этом поговорить? — вскоре, совладав с растерянностью, интересуюсь я.
— Почему нет? По-моему, тот самый момент наконец настал… а тянул я, поверь, очень долго. — Влад с горечью усмехается, скрещивает руки на груди и опирается спиной о стену. — Просто выслушай меня… Я даже не жду ответов. Только позволь мне выговориться…
Последняя фраза звучит мольбой, вызвав волну мурашек по телу. Я поеживаюсь, ненадолго отрываю взгляд, чувствуя, как вновь нарастает давление, как легким не хватает воздуха.
— Осторожность и поиск подходящего момента и так сыграли со мной злую шутку, — начинает Влад непринужденно, — а когда набирался смелости, то ты всякий раз принимала всё за детские ребячества. Черт, это стало привычкой — выводить тебя на эмоции, а получать откликом дружеские похлопывания по плечу, смешки или, в лучшем случае, кокетливые подыгрывания. Я любил тебя, Вика, и задолбался находиться в вечной френдзоне! Неужели ты никогда не рассматривала вариант, что ты мне реально нравишься?!
Влад шумно хватает ртом воздух, и с новым порывом изливает душу, начиная тараторить:
— Я задолбался слушать о твоих любовниках, влюбленностях и быть жилеткой после каждого чертова расставания. Особенно из-за того мудака, который игрался на два фронта, а потом еще и преследовал всюду с угрозами, если ты якобы так просто его бросишь. И какого хера ты его выбрала? — Влад указывает большим пальцем правой руки на дверь, и я сразу понимаю, что речь зашла об Илье. — Он стоит сейчас яйца мнет, даже не попытался остановить меня, и у тебя глаза в кучу. Черт, я думал, что нормальный мужик, а на деле… Я реально не пойму: чем я-то хуже? Почему не я, Викуль?
