Я была полностью одета и расчесывала спутанные волосы, когда Питер вышел из ванной. Ублюдок был одет только в полотенце, обернутое вокруг талии, когда он встал на колени перед своей спортивной сумкой, чтобы выудить какую-то одежду.
Я старалась не пялиться… я действительно старалась. Но я была уверена, что люди также старались не делать этот роковой глоток воды, когда они тонули. Это было бесполезно. Мои глаза остановились на его спине и двух гладких, угловатых мышцах, которые простирались по обе стороны его позвоночника. Иисус. У него даже был небольшой участок мышц на нижней части спины. И его задница. Эти два великолепных шара твердых мышц. Они манили меня, как сирены, соблазняя переступить через край к моей неоспоримой гибели, и все ради одного небольшого сжимания.
Я действительно собиралась отвернуться как раз перед тем, как он повернулся и поймал мой пристальный взгляд.
— Извращенка, — сказал он. Затем он отнес свою одежду обратно в ванную и закрыл дверь.
Я разочарованно выдохнула, а затем опустила лоб на стол передо мной. Какого черта я вообще здесь делаю?
Убеждаюсь, что я сохраню эту зарплату в сто тысяч долларов, вот что. Я просто хотела, чтобы это не звучало как такое пустое оправдание, даже для меня самой. Мне нужно было разобраться с этим. Взять себя в руки. Я бы сняла себе отдельную комнату и положила конец всему этому полуобнаженному Питеру.
Глава 12
ПИТЕР
Я снял пластик с рукояти моей новой ракетки и бросил ее в мусорное ведро. Мы пользовались крытым теннисным кортом в квартале от отеля. Держаться подальше от этого места казалось лучшей возможной идеей, даже после того, как я помог Вайолет снять себе собственную комнату. Я с трудом мог поверить, как далеко я зашел.
Просто в этой женщине было что-то такое, что заставляло меня бросать вызов здравому смыслу. Она была так непринужденно сексуальна, и она почти убедила меня, что на самом деле не замышляла разрушить мою жизнь. Но я слишком хорошо разбирался в людях, чтобы не заметить знаков. Вайолет что-то скрывала от меня, а мое прошлое научило меня предполагать худшее.
На ней был один из нарядов, которые я взял для нее с вешалки, и я вдруг пожалел, что не взял на размер больше. Рубашка была с длинными рукавами и облегающей, а юбка, которую она надела поверх леггинсов цвета электрик, была такой короткой, что едва прикрывала ее задницу. Судя по тому, как она продолжала теребить ее, ей было не совсем удобно, и я действительно почувствовал укол вины за это. Я бы даже не стал винить ее, если бы она предположила, что я сделал это нарочно.
Я открыл новую банку шариков и на мгновение испытал ностальгию по запаху, исходившему из банки. Черт. Я действительно слишком давно в последний раз играл.
— Итак, — сказал я, когда мы подошли к сетке с обеих сторон. Заведение представляло собой большой крытый центр с более чем десятью кортами и смотровыми площадками наверху, но в это время ночи использовался только один другой корт. — Должен ли я ожидать, что мне надерут задницу, или мне нужно быть с тобой помягче?
Она рассмеялась.
— Эм. Что-то среднее?
— Кстати, тебе, наверное, стоит снять упаковку со своей ракетки, — указал я.
— А? — она посмотрела на свою ракетку и медленно крутанула ее, как будто не могла поверить, что рукоятка покрыта прозрачным пластиком.
— Вот, — я жестом подозвал ее поближе и снял пластик. — Лучше, правда?
— Да, — сказала она. Ее глаза метнулись в сторону от моих, когда я посмотрел на нее. Ее было трудно понять. Только что она была дерзкой и вспыльчивой. В следующее мгновение она стеснялась и быстро краснела. К несчастью для меня, эта тайна только усилила мое любопытство к ней.
— Я также ожидаю, что ты сдержишь свое обещание. Не бегай, помнишь? Ты буквально стоишь на одном месте, а я подаю тебе мячи. Поняла?
Она отмахнулась от моего беспокойства и заковыляла к середине поля на своей стороне корта.
— Это всего лишь легкое растяжение, мамочка, — сказала она с усмешкой. — Со мной все будет в порядке. Честно говоря, я больше беспокоюсь о твоем сотрясении мозга, которое мы игнорируем.
— Предполагаемое сотрясение мозга. Я чувствую себя прекрасно.
Я подал мяч в ее сторону. Вайолет немедленно приняла преувеличенно готовую позу, сделала уморительно серьезное лицо, а затем замахнулась и промахнулась.
Я поморщился.
— Близко, — крикнул я.
Она посмотрела на меня в ответ.
— Я не привыкла играть в ботинке, — крикнула она.
Мне хотелось рассмеяться, но я уже мог сказать, что она была соперницей, и она пришла сюда не для того, чтобы выставить себя дурой и немного посмеяться. Я осторожно подал следующий мяч так, чтобы он отскочил прямо в ее зону удара, и ей удалось установить плотный контакт. Он пролетел немного широко, но она явно была больше довольна результатом, чем предыдущей подачей.
Мало-помалу ее нервы, казалось, расслабились, и мы могли, по крайней мере, продолжать до тех пор, пока я не сделаю ничего сумасшедшего. Мне было весело наблюдать, как серьезно Вайолет воспринимала все это на своей стороне корта. К счастью, она была достаточно осторожна со своей травмированной лодыжкой, чтобы оставаться неподвижной, как мы и договаривались, но она смотрела на каждый мяч, как будто это был чемпионский бросок на Уимблдоне.
Я случайно дал одну подачу шире, чем намеревался, и соревновательность Вайолет взяла над ней верх. Она попыталась оттолкнуться от поврежденной лодыжки, чтобы пойти за мячом, и в итоге рухнула на пол.
Дерьмо. Я знал, что это была плохая идея, и мысленно пнул себя за то, что думал, что этого не произойдет.
Я перепрыгнул через сетку и, заскользив, остановился рядом с ней. На секунду мне показалось, что ее лицо исказилось от боли, но потом я услышал, как она смеется.
— Что тут смешного? — спросил я.
— Моя лодыжка в порядке. Просто у меня порвались штаны, — сказала она.
Я не мог не посмотреть, чтобы убедиться в этом, и, конечно же, леггинсы, которые она носила под едва прикрывающей юбкой, порвались прямо по шву на ее попе. Наверное, это должно было быть совершенно комичное зрелище, но вид ее розовых трусиков под леггинсами заставил мой член зашевелиться. Я отвел взгляд и помог ей подняться на ноги. Смотрел я или нет, я представлял ее молочно-мягкую кожу и то, как эти трусики будут обтягивать округлость ее задницы.
— Значит, все это время все, что мне нужно было сделать, чтобы заставить смеяться, это унизить себя? — спросила она, когда я помог ей доковылять до скамейки в стороне от корта.
Я уже собирался ответить ей, когда увидел, кто только что вошел в здание и устраивался через несколько кортов. Она еще не заметила меня, но отрицать это было невозможно. Ее шелковистые черные волосы были коротко подстрижены, искусственные сиськи высоко подняты, а ее навязчиво вылепленная в спортзале задница была тугой. Она была прототипом женщины того типа, которая неизменно вызывала взгляды других женщин, куда бы она ни пошла. Она была тем, чего, по мнению женщин, хотели мужчины, и я внутренне застонал, подумав, что какое-то время был одним из этих идиотов.
Вайолет проследила за моим взглядом.
— Она хорошенькая, — сказала она немного грустно.
Я покачал головой и отвернулся.
— Конечно, — сказал я отстраненно.
— Ты ее знаешь?
— Знал.
Вайолет села, подоткнув юбку под зад, чтобы скрыть разорванные леггинсы.
— Бывшая девушка или что-то в этом роде?
Я кивнул.
— Это Кристен. Мы были вместе около года.
— Что случилось?
— Мы расстались. Ну же. Мы должны убраться отсюда и купить тебе пару штанов. Я думаю, что там есть запасной выход.
— Неужели все было так плохо? Ты даже не хочешь пройти мимо нее? Или ты просто беспокоишься, что она подумает, что что-то происходит, если увидит нас вместе? — при неправильном тоне вопросы Вайолет могли показаться раздражающими… почти обвинительными. Но я думал, что ей, честно говоря, просто любопытно, и я понял, что только усложняю ситуацию, изо всех сил стараясь держать ее в неведении. Может быть, зная немного о том, что сделала Кристен, она действительно поймет, почему для меня было так важно держать ее на расстоянии эмоциональной руки от себя.
