домашней толстовке матерная надпись, это разрешено твоим дресс-кодом? Я уже намеренно продолжаю выводить его из себя, чтобы он сам на себя посмотрел без этой вычурной маски. Может, если бы он разозлился, ему бы это пошло на пользу.
Как-то Лера подарила мне одну такую толстовку, но я так и не решилась ее никуда надеть. И, если бы не ребята, то Никифоров точно увидел бы черную толстовку с надписью “FUCKтически я счастлива”.
— Или, все же, лучше халат? — Приглаживаю волосы перед зеркалом и тихо смеюсь.
Тяжелый вздох в наушник. Это не вздох от сложного выбора, который ему надо сделать. Это его способ сохранить свой титул равнодушного питона.
Кажется, я даже слышу свистящее сссс, которое вот-вот перерастет в мат.
— Ладно, — усмехаюсь в ответ, заканчивая пытку его нервов, — надену что-то поприличнее, только ты больше не будешь срывать мои свидания. Окей? — Сбрасываю вызов, не дожидаясь ответа, и иду к ноутбуку. Через пару секунд я уже в кадре. Раскладываю бумаги и делаю серьезное лицо. Никифоров появляется чуть позже.
С виду, и правда, удав. Только удав уж больно часто двигает челюстью, сжимая зубами кончик зубочистки. Что-то подсказывает мне, что я попала в точку. Он действительно сорвал сегодняшнее свидание.
Я выпрямляюсь, чтобы он видел, что я выполнила его просьбу и что хочу в ответ такого же отношения. Зубочистка перестает танцевать у него во рту, когда Никифоров обращает на меня внимание и мы начинаем наконец работать.
Спасибо Гейтсу, Джобсу и всем остальным, кто придумал ноутбуки и удаленную работу. Теперь так легко работать с теми, с кем не хочется, но приходится. Я открываю один клейкий стикер и клею его прямо на экран там, где находится квадрат с изображением Марка. Теперь я просто его слышу и мне не надо на него смотреть. Это невероятно помогает не отвлекаться на картинку, а работать головой и генерировать идеи.
Я вижу входящий от Артура, но оставляю его неотвеченным. Хочу поговорить с ним в перерыв, спокойно и на этот раз без свидетелей.
— Давайте еще полчаса и я отпущу вас на сегодня. — Слышу голос Никифорова. — Мне надо заняться другими делами, а вы закончите то, что не успели. В эту пятницу у нас отчет за две недели, так что надо обязательно уложиться в график. Так, Михаил, с тебя презентация. — Липкий слой на стикере, скрывающем Марка, высох и загнулся уголком. Я автоматически его приглаживаю снова, чтобы не отвлекаться. — Леонид, соберешь все информацию и сгруппируешь в таблицы. Аркадий, с тебя расчеты.
Я жду и не понимаю, почему он не назвал меня. Это что, такая месть? За ребрами начинает гудеть и дрожать, медленно превращаясь во что-то неконтролируемое. Срываю стикер и смотрю на Марка. Он что-то записывает в ежедневник. И он не собирается давать мне задание.
— Марк Алексеевич, — подаю голос и жду, когда он поднимет глаза и посмотрит на меня. — А мне что делать? — спрашиваю, а сама боюсь, что сейчас он скажет “ничего” при всех. Не упустит возможность унизить меня.
— Алиса, — делает глубокий вдох и выдох, — вы будете выступать и представлять нашу команду.
Щеки сводит от мысли, что мне придется выступать перед всеми и рассказывать наши идеи. А зарождающаяся буря разворачивается на триста шестьдесят градусов и хочет вывернуть желудок наизнанку.
— Может лучше вы, Марк Алексеевич? У меня мало опыта для публичных выступлений.
— Поэтому — нарабатывайте его, там нет ничего сложного и с материалом вы знакомы.
— Экономическая часть у меня хромает.
— Значит, мы ее подтянем. Время еще есть. Аркадий, вы как? Позанимаетесь с Алисой?
— Сделаем.
— Еще в чем-то сомнения? — Смотрит на меня выжидающе. Я пожимаю плечами, мне сложно так на ходу сообразить. — Алиса, все будет хорошо. Мы в вас верим.
Все улыбаются мне добродушной улыбкой. Точнее они счастливы, что им повезло избежать этого. Иуды… Хоть бы кто взял на себя смелость.
*Я правда уверен, что ты справишься, иначе не поручал бы это тебе*
От его сообщения ни грамма не спокойнее. Со стороны, конечно, легко сказать, что вы справитесь, а на самом деле, — не ему там стоять и защищать наш проект. Хотя как раз Никифорову это было бы проще всего.
Я опускаю глаза в стол и представляю, как я выйду на сцену. Как хорошо выступлю. И что отвечу на все вопросы. Даже экономические. Потому что по технической части, действительно, я знаю все.
— Дорогой, привет, — слышу посторонний голос в динамиках, — ты еще работаешь?
Глаза невольно скользят вдоль экрана, разыскивая, откуда голос.
Это должно было произойти когда-то. Она кладет руку ему на плечо и наклоняется к щеке, оставляя на ней поцелуй. Такой простой жест. Но в нем так много смысла. Семья, любовь, привязанность, общие дела и планы. Это маленькое государство. И оно реально. Не просто кольцо на безымянном пальце. Другая Вселенная. Другой мир.
Все настолько явно, что я понимаю, насколько мне тоже этого не хватает. Чтобы кто-то вот так просто подошел, обнял и спросил, как дела. Не обманывал, не предавал, а просто любил и был рядом. Просто любил. Это ведь так мало. Но без этого невозможно жить. Не задыхаться. Не существовать. А жить.
Я захватываю крышку ноутбука рукой и резко опускаю вниз. Хватит.
Это небольшие кусочки из жизни Марка за те два года, что они не виделись с Алисой. Мы все равно в определенные моменты жизни вспоминаем людей из прошлого. А потом примеряем на себя, как сложилась бы наша жизнь, если бы тогда мы пошли по другому пути. — Прим. автора.
Горько!
— Дорогие Жених и Невеста! Дорогие гости! Мы рады приветствовать Вас на официальной церемонии бракосочетания Марка и Марины.
Уже немолодая регистратор в ЗАГСе натягивает улыбку и, сверкая выбеленными зубами, окидывает взглядом гостей. Хорошо, что я настоял не собирать слишком много родственников. Хватит и этих сорока человек, которые собрались.
— Любовь — это большое сокровище, дарованное человеку. Ваша жизнь как песочные часы, два хрупких сосуда, связанных невидимой нитью времени.
Ну вот, меня уже начинает мутить от это сладкого сиропа из ее уст. Распишитесь, обменяйтесь кольцами, поцелуйтесь и проваливайте. Пока жду призыва к действию от нее, перевожу взгляд на помощницу регистратора и рассматриваю невысокую молодую девушку. Обычная внешность, без выдающихся форм, правда, оделась нарядно. Она, как ваза, в дополнение к колоннам в этом огромном зале. Но я все равно не могу отвести взгляд. Она — как укор моей
