та самая популярная Машенька.
— Рома! — мама бьёт папу кулаком в грудь.
— Понял, — кивает Игорь и с ошалевшей улыбкой добавляет: — Лишняя информация.
Я же просто показываю папе язык и сбегаю по ступенькам за своим принцем на белом коне. Ехать нам в разных машинах, так хоть за руку его подержу.
Игорь убирает в свой багажник и второй чемодан, и мы расходимся по машинам. Я едва успеваю застегнуть ремень безопасности, как на дисплее высвечивается входящий звонок от Игоря. С улыбкой принимаю вызов и трогаюсь с места за машиной Игоря.
— Ты не против? — звучит голос Игоря на весь салон и я даже делаю погромче.
— Нюша тебе не конкурент, — уверяю я и балдею от смеха Игоря, немного хриплого, сбивчивого из-за неидеальной связи.
И за рулём я вроде бы одна, но Игорь в поле моего зрения, салон наполнен его запахом и голосом, а невозможность коснуться только щекочет желанием скорей добраться до конечной точки.
Я еду за ним до самой подземной парковки под домом, Игорь притормаживает не паркуясь, вынуждая и меня отсановиться.
— Выбирай, номер двадцать «А» или двадцать «В»?
— Как сложно… Мне плевать! Давай быстрей! — тороплю его, потому что уже невыносимо раздражает невозможность коснуться руки, и так сильна жажда видеть не задницу машины, а голубые глаза.
— Не будь как «Машенька», — смеётся Игорь.
— Я сейчас всё же Нюшу включу, — угрожаю, за секунду до того, как Игорь резко, но всё равно идеально паркуется на двадцать «В», упростив мне задачу.
Ставлю машину рядом и тороплюсь выйти, оглядываюсь назад, вижу, как Игорь открывает багажник и до меня доходит, что ещё надо катить чемоданы. А я уже мечтала, как запрыгну к Игорю на спину и заставлю его нести меня до лифта, а то и поеду так с ним до самого верхнего.
— Давай мне один, — прошу я, синхронно с Игорем ставим наши машины на сигналку.
— И речи быть не может, — хмуро отказывает Игорь.
— Там всё равно колёсики, я же его катить буду, а не тащить, — вклиниваюсь между ним и чемоданом и силой отнимаю у Игоря ручку, чтобы переплести наши пальцы.
Тепло его руки по пути до лифта лишь слегка утоляет жажду прикосновения и чем крепче Игорь сжимает мою руку в своей, тем отчётливей понимаю, как этого катастрофически мало для меня.
Вымотанные бессонной ночью мы с трудом разлепляем глаза от сработавшего будильника. Точней, это Игорь реагирует на назойливую мелодию и тянется к телефону, а я просыпаюсь от его движения.
— Можно мне не пойти никуда… — прошу со стоном, подтянув ногу под съехавшее одеяло.
Игорь ничего не отвечает, тяжело вздохнув он поднимается и уходит, чтобы вернуться спустя какое-то время посвежевшим и с завтраком в постель.
— Вставай! — требует он и включает свет.
Я не щурюсь от него, просто глаза мне раскрыть нет сил. Чувство такое, что я их и не закрывала вовсе уже несколько дней. А аромат кофе совсем не манит.
— Не буду, я потом сама поучусь, — бурчу в подушку, кажется, не трогай Игорь меня хоть секунду, я снова провалюсь в крепкий сон.
— Ди, надо, — очень неубедительно говорит Игорь и медленно, щекотя кожу, стаскивает с меня одеяло.
— Угнетатель, злодей, изверг, мучитель, — мямлю я и с трудом отрываю голову от подушки, но не открываю глаза.
— Холодный бодрящий душ, — предлагает смеющийся Игорь.
— Глупость. Бодрит горячий душ, холодный успокаивает, — безрадостно делюсь информацией известной мне с детства от мамы.
— По утрам твой скверный характер ещё скверней, — замечает Игорь, с нежностью топя руку в моих волосах.
Я пользуюсь этим, прикладываю голову и урываю дополнительную секундочку некрепкого сна. Игорь обнимает меня и стаскивает с кровати, а я с трудом открываю глаза. Свет ламп уже не доставляет глазам дискомфорта, поэтому могу с тоской заметить на Игоре рубашку и галстук.
— Тебе на работу да? — уточняю я и на кивок Игоря беру себя в руки, отпустив его.
Накидываю на плечи свой халат, уже с ночи висящий на спинке кресла в новом доме.
— Но я заеду за тобой, у тебя пары до часу же? Приём заявлений с двух до трёх, как раз пообедаем и поедем.
— А куда? — спросонья не соображаю.
— Уууу. Тебе за руль в таком состоянии точно нельзя, — усмехается Игорь, — Сам тебя отвезу, потом обед, потом заявление в ЗАГС, потом домой закину, отоспишься.
— Блин! ЗАГС, — доходит до меня и тороплюсь слинять от стыда и позора в душ.
Кипяток мне на голову! Ну как я могла забыть про заявление?!
Я принимаю горячий душ буквально пять минут и вернувшись в спальню, с трудом склоняюсь над своим чемоданом. Всё тело ноет, словно я хорошо потренировалась после длительного перерыва.
Игорь заглядывает в спальню, когда я только застегнула бюстгальтер. Скользящий голубой взгляд по моему телу и то, как Игорь облизывается вздохнув, бодрит куда сильней, чем горячая вода.
— Завтрак в столовую унёс, привыкай быть буржуйкой, — улыбается Игорь.
— Пфф. По факту, у тебя вообще-то гостиная, в которой стоит обеденный стол.
— Там на полу плитка, в гостиной ламинат, — спокойно возражает Игорь, расслабленно опираясь на антрацитного цвета откос.
Его смеющийся взгляд угрожает моей расторопности, я начинаю зависать, так и не выбрав, в чём явлюсь в институт.
— Кофе разогреешь? — прошу, надеясь отослать от себя этот голубоглазый возбудитель и хотя бы одеться прилично. Всё же в ЗАГС ещё.
— Новый сделаю, — фыркает Игорь и смотрит на часы, не отрывая своих прекрасных глаз от циферблата, предупреждает: — И чтобы его выпить, у тебя будет десять минут.
— Я успею, — обещаю уходящему Игорю и выдыхаю, от боли в мышцах резко присев перед чемоданом.
Выбираю из небольшого набора вещей такое же платье, которое Игорь вчера уменьшил, только другого цвета. Белый трикотаж мягко обтягивает уставшее тело и не способствует удержанию бодрости после душа и соблазнительных взглядов Игоря. Зато я легко его могу надеть, чего не сказать о колготках.
Из десяти минут мне остаётся всего три. Заскочив на кухню, я делаю из маленькой чашки два глотка горячего кофе без сахара и молока.
— Гадость какая, — морщусь без глупой лести, а то каждое утро придётся пить такое, чтобы не обидеть Игоря.
— Это мой, — смеётся Игорь, ожидающий меня в прихожей, и указывает кивком в сторону буржуйской демоверсии столовой.
— А, ну, обувайся, я быстро, — с болью в мышцах ног, я спешу как могу к столу в столовую чтобы убрать горечь сладким и мягким вкусом любимого мной кофе с молоком и
