пока не спадет жара. А уже завтра утром Басир отвезет вас в офис.
— Хорошо, — вздыхает Горский. — Пожалуй, можно и отдохнуть. До пляжа как тут добраться?
Аниса подробно объясняет про частный пляж, а я решаю, что значит мы с Алиной пойдем в бассейн. Она, конечно, мечтала о том, чтобы сразу из аэропорта с разбегу забежать в морюшко, но думаю, бассейн на крыше должен компенсировать ее разочарование.
— Это все для нас? — глаза дочери расширяются от удивления. — Или с нами еще кто-то будет жить?
— Только мы с тобой, — завороженно улыбаюсь, осматривая огромный номер.
Здесь вполне могла бы разместиться целая футбольная команда, причем, вряд ли бы кому-то пришлось спать на полу.
В гостиной огромный диван и два кресла, которые наверняка раскладываются. Холодильник небольшой, но зато под завязку забит напитками и разной гадостью вроде чипсов и батончиков. У Малинки сразу глаза разбежались, а я лихорадочно прикидываю как бы повесить туда кодовый замок. В спальне стоит неприличных размеров кровать и небольшая кроватка поменьше.
Господи, они здесь реально все продумали. До мелочей! Даже цветы на тумбочке поставили для нас обеих. Алина смешно их нюхает и прямо в одежде заваливается на кровать. Делает “снежного ангела” на бежевом покрывале и закрывает глазки от восторга!
— Мы правда будем тут жить, мама? — с придыханием спрашивает она.
— Правда, правда, — улыбаюсь, поглаживая ее по волосам. Думаю, если бы она сейчас не лежала, то была бы очень близка к тому самому “грохнуться в обморок от восторга”.
— Давай быстренько в душ и сходим в бассейн. Или ты уже проголодалась?
— Неа, — дочь хлопает себя по пузику, напоминая мне, что в самолете умяла весь обед и еще и утянула мой круассан с шоколадом.
После душа Алина снова хлопает в ладоши от счастья, когда выясняется, что один из белоснежных халатов аккурат ее размера. Она заворачивается в него, обматывает волосы полотенцем и просит достать из рюкзака ее солнечные очки. После этого хватает в руки глянцевый журнал и требует себя фотографировать. Я смеюсь и делаю несколько фото, а затем сажусь рядом с ней и делаю еще пару селфи.
На мне ни грамма косметики, лицо слегка припухлое после перелета и дурацкое полотенце на половину съехало с головы… но на снимках мы выглядим настолько счастливыми и сияющими, что я готова прямо сейчас загрузить их во все соцсети и даже разослать в модные журналы.
Алинка начинает танцевать прямо на кровати и решив не портить ортопедические матрасы ее прыжками, я включаю музыку на телефоне и утягиваю ее в гостиную.
Она смешно вертит попой, дрыгает всеми конечностями и пытается делать колесо, от чего полотенце тут же спадает.
Ее веселье настолько заразительно, что я невольно присоединяюсь к этому безумному танцу. И пусть я понимаю, что больше похожу сейчас на Бегемотиху из “Мадагаскара”, трясу головой с ней в одном ритме и мы даже несколько раз “стукаемся” пятыми точками на припеве.
Смеемся настолько громко, что были бы дома, мне бы наверняка было стыдно перед соседями. Но думаю, в роскошном номере-люкс не поскупились на звукоизоляцию и другие постояльцы не узнают о нашем диком веселье.
Все, кроме одного, по крайней мере…
Потому что один из постояльцев сейчас стоит в дверях, которые видимо, Басир забыл закрыть после того, как занес наш чемодан и смотрит на нас с какой-то странной улыбкой.
Максим
Не знаю, чем я выдал свое присутствие. Вроде бы даже не дышал… Но не дав мне и минуты, чтобы насладиться этим зрелищем, Ярослава замирает, слово вкопанная и медленно оборачивается.
Ее тело, еще секунду назад двигавшееся в безумном и немного (ладно, очень) смешном танце, превращается в каменное изваяние с глазами-лазерами. И эти самые лазеры сейчас явно дают понять, что мне здесь не место. Ни в этом номере, ни в ее жизни…
Ее дочь продолжает смешно дрыгаться и звонко подпевать бодрой мелодии, используя фиолетовую расческу, словно микрофон, а в это время мы с ее мамой сверлим друг друга взглядами.
Нда… кажется, мой план заключить перемирие на время нашего мини-отпуска потерпел крах, так и не начавшись.
Честно говоря, я и сам до конца так и не понял зачем пришел. Принял душ и сетуя на то, что Саид не захотел приступить к делу прямо сегодня, решил прогуляться до пляжа. Триста лет не был на отдыхе, чтобы вот так — не бежать галопом от одной деловой встречи к другой и не сидеть круглосуточно с телефоном у уха.
Сначала на такой отдых у меня просто напросто не было средств, сейчас же не хватает времени. Окси со Святом регулярно отправляю в теплые края, а сам нормально так и не отдыхал ни разу.
В общем, по всему выходило, что я сейчас должен нарезать круги в теплом морюшке и попивать коктейли, вытянув свою уставшую тушку на шезлонге, но я почему-то приперся сюда… И Ярославе зачем-то настроение испортил, и себе.
И чего смотреть на меня, как на врага народа? Если бы не я, она бы сейчас свою пятую точку в Питере морозила.
Хотя нет, даже до этого ей бы пришлось подождать. Она бы сидела в офисе и усиленно готовилась к сделке. Тем более, должна быть благодарна и хотя бы чуточку рада.
Она же, не разрывая наш зрительный контакт, выключает музыку на телефоне и злобно интересуется:
— Что вы здесь делаете, Максим Владимирович?
И если к ее недовольству я более менее привык за эти дни, то от разочарованного взгляда ее дочери моментально становится не по себе.
— Простите, что прервал ваше веселье, — неуверенно произношу. — На пляж собрался, хотел узнать, не собираетесь ли вы тоже, чтобы трансфер заказать сразу на всех.
Самому становится противно от того, насколько извиняющимся и робким звучит мой голос. Если бы я себя на переговорах так вел, ни единого бы контракта не заключил за всю карьеру. Но к счастью, в мямлю я превращаюсь только перед этими девочками. Они, будто два клона сейчас. Один побольше, второй поменьше. Обе стоят “руки в боки” и смотрят на меня совсем недобро.
— Он тут бесплатный, Максим Владимирович. Аниса же сказала, что электрокары курсируют постоянно, так что вам нет смысл искать себе компанию, чтобы разделить затраты на всех и сэкономить на поездке.
Вот же язва!
Но по крайней мере, ее язвительный
