почти голая, слегка прикрытая этими тряпочками, которые кто-то назвал пижамой. Ситуация неловкая, она смущается. Я начинаю говорить, а глаза непослушно опускаются и смотрят на ее грудь. Небольшую, аккуратную, с розовыми сосками.
— Вечером встречаемся с Максом Смагиным, это мой давний друг, обосновался здесь. Есть общие идеи для нового бизнеса. Попрошу тебя фиксировать тезисы.
Что говорю, сам не понимаю. Она замечает мой взгляд, краснеет. Соски начинают твердеть еще больше, это нельзя не заметить.
— Хорошо.
Это послушное «хорошо» взрывает мне мозг, я делаю шаг к ней. Она начинает быстро моргать глазами, плечи начинают подниматься чаще, дышит так быстро, будто хочет зацепиться за воздух, как за спасательный круг. Но я не отступаю. Касаюсь рукой ее подбородка, она закрывает глаза, как бы разрешая мне делать то, что я захочу.
Касаюсь ее мягких, теплых губ. Как приятно она пахнет. Невинный поцелуй сносит мне крышу. Не тороплюсь, не хочу ее напугать своей решительностью. Но ее руки сами поднимаются вверх, и она кладет их на мою грудь. Понял, это зеленый свет. Наши языки встречаются, и сердце начинает колотить так, что сейчас выпрыгнет. Беру ее за талию, притягиваю ближе. Вся дрожит, но ей нравится.
Руки сами спускаются с талии на ее бедра, какая упругая попка, притягиваю еще ближе, упираюсь в нее членом. Сдавливаю руками ягодицы. Она начинает постанывать между поцелуями. Двадцать лет без секса! Начинаю понимать, что она хочет этого не меньше меня. Задираю шортики и касаюсь ее кожи, которая покрылась мурашками. Правая рука перемещается к груди, и наконец-то я касаюсь этого розового соска.
Она начинает расстегивать мою рубашку. Я не медля отстегиваю ремень и снимаю брюки. Мы продолжаем целоваться. Стягиваю с нее топ. Боже, вид еще лучше, чем я представлял. Смотрю на нее несколько секунд, снова прижимаюсь к ее губам, снимаю шорты. Под ними все гладкое, хочется вылизать, но не сейчас. Перемещаемся к кровати, я медленно опускаюсь к ней, держась на локтях, чтобы не раздавить ее такую хрупкую, тонкую, маленькую.
Готовлюсь снять трусы, на всякий случай, останавливаюсь.
— Ты видела когда-нибудь мужской член?
— Я знаю, как он выглядит, но вживую никогда не видела.
Кровь бьет по вискам, меня уносит окончательно, из последних сил пытаюсь контролировать ситуацию. Так, будто смогу себя остановить в случае чего.
— Ты готова к этому?
— Да.
Снимаю трусы. Ее зрачки расширяются, но она пытается сделать вид, что все нормально.
— Какой большой.
— Это тебя пугает?
— Немного пугает.
— Если ты не хочешь этого, я не буду продолжать. Только скажи.
Ее взгляд становится бешенным, она облизывает свою губу, тянет своими тонкими ручонками меня за плечи и всасывает мои губы. Я почти на пределе. Достаю презерватив из кармана брюк, быстро его натягиваю, смачиваю слюной ее лоно и начинаю осторожно водить членом. Ей нравится, она начинает постанывать.
— Сейчас будет больно, скажи, если захочешь, чтобы я остановился.
— Хорошо.
Начинаю в нее входить, какая узкая. Член упирается во что-то мягкое. Сейчас нужно будет сделать толчок. Прижимаюсь к ее губам и толкаю сильнее. Она громко стонет, почти кричит.
— Остановиться?
— Нет.
Черт, какая же ты охрененная девочка. Двигаюсь медленно, в висках пульсирует. Понимаю, что уже взял ее, но вхожу лишь наполовину.
— Постарайся расслабиться.
Ее лицо сжимается от боли. Начинаю помогать рукой, ее отпускает, вижу, как снова начинает постанывать.
— Женя…
Впервые слышу от нее.
— Женя…
Понимаю, что она кончает. Продолжаю теребить ей клитор. Тело начинает биться в судорогах и резко расслабляется. Я улыбаюсь, получилось доставить ей кайф, от этого еще сильнее кайфую сам. Начинаю двигаться быстрее и почти в полную силу. Она снова начинает стонать. На минуту я теряю слух, зрение и отключаюсь от внешнего мира. Внутри фейерверк, кончаю.
Так будто и сам трахался впервые. Нет слов. Откидываюсь рядом, оба затихаем.
Марина:
Возникает неловкая тишина. Каким бы ни был мой моральный стержень, от него не осталось никакого следа, когда Евгений прижался к моим губам. Евгений, Женя, как мне вообще к нему теперь обращаться? Что будет дальше? Лежим, смотрим в потолок. Я боюсь пошевелиться.
— Марин, надо поговорить.
«Марин» не то же самое что «Марина». По-прежнему не шевелюсь. Он поднимается, натягивает трусы, садится на кровать. Я тоже сажусь, убираю грязную простынь с кровати, тяну к себе одеяло и прикрываюсь им. С большим усилием над собой поднимаю глаза и смотрю на него. Наверное, сейчас будет что-то о том, как не хорошо получилось. Он этого не хотел и надо подыскивать другое место работы. Какая же дура. Я не жалела о том, что случилось, все было, так как нужно. Но ощущение своей легкомысленности меня не покидало.
— Я не умею говорить то, что девушкам хочется слышать. Не такой я человек.
Никогда он со мной так не разговаривал, по-доброму, подбирая нужные слова.
— Я привык жить один, быть всегда в работе. Отношения — это последнее, что мне нужно в этой жизни. Я не такой.
Ну вот, пожалуйста. Я начинаю теряться, к горлу подступает ком.
— Но многое изменилось с тех пор, как ты стала работать на меня. Я сам себя не узнаю. Мне это тяжело признавать, но я всегда говорю как есть. То, что сейчас произошло, не случайность. Я давно хотел тебя, еле сдерживал себя вчера и сегодня. Знаю, что твой мир вообще перевернулся. И я несу ответственность за все, что произошло.
Я молча слушала и не понимала, куда он ведет.
— К чему все, что вы говорите?
— Не вы, а ты.
— Ты.
— Я не хочу, чтобы вокруг тебя крутились эти смазливые мамкины сынки, я этого не переношу. Мне хочется каждому набить морду. После всего, что случилось, ты теперь только моя. И отдавать тебя кому-то я не собираюсь.
Мое сердце застучало быстрее, улыбка на лице натянулась. Я не верю тому, что слышу. Встаю с кровати, одеяло опускается на пол, подхожу к Жене и целую. После поцелуя он отодвигает меня, смотрит на мою грудь, затем снова на меня.
— Зря трусы надевал.
Снимает с себя белье и накидывается на меня. На этот раз никаких прелюдий, жадный, страстный секс. Поначалу возникают неприятные болезненные ощущения, потом возбуждаюсь настолько, что сама готова запрыгнуть сверху. Но опыта пока нет, поэтому слушаюсь и делаю так, как он скажет.
— Как тебе секс? Нравится?
Изо рта с глубоким стоном вырывается:
— Даа.
— Умница, хорошая девочка. А так?
Он начинает двигаться быстрее и глубже.
— Даа.
Хватает меня за ягодицы
