Он так и не смог поговорить с адвокатом сегодня, встречу решено было перенести на завтра. Зейн был готов заплатить любые деньги, сделать все возможное и невозможное, лишь бы избавиться от Дойля. Ведь тот знал в течение четырех лет, что, возможно, является отцом девочки, но ничего не предпринимал. Это, безусловно, дает лишний козырь Зейну.
— Папа, отпусти меня, — попросила Ханна, — мы с Муни хотим поздороваться с Милой.
— Только не подходи близко к загону, стой у изгороди.
— Ладно. — Девочка побежала через двор, Муни неотступно следовал за ней.
С минуту Зейн смотрел им вслед, а потом направился к дому. Ханна всегда была послушной, а ему не терпелось увидеть жену. Он заметил издалека, что она с кем-то разговаривает, но не смог разглядеть лицо гостя. Не доходя до крыльца, он услышал голоса. До него донеслись обрывки слов Элли:
— Тест на ДНК… докажет… вы… отец Ханны. Зейн застыл на месте, не веря собственным ушам. Прошлой ночью, когда, казалось, весь мир перевернулся для него, она протянула ему руку помощи, придала сил, поддержала, продемонстрировав преданность. Кто же мог подумать, что Элли способна на такое коварство?
Он чуть не задохнулся от острой боли, пронзившей его грудь. Значит, она все-таки не отказалась от мысли расквитаться с ним. Женщины, которую он так любил, боготворил, больше не существовало. Если бы Элли мстила только ему! Самым чудовищным было то, что она избрала своим орудием Ханну! Стиснув зубы и сжав кулаки, Зейн взбежал на крыльцо. Элли и Дойль изумленно обернулись.
— Вон отсюда, Дойль, пока я не вышвырнул тебя, прорычал он.
Но Элли подошла к мужу и мягко взяла его за руку.
— Не горячись, Зейн. Я думаю, что вам с Шоном надо поговорить.
Как мило! Они уже называют друг друга по имени. Резко оттолкнув ее, он вплотную подошел к актеру.
— Ты слышал меня? Убирайся! Дойль нерешительно отступил.
— Но Элли сказала, что мы должны пройти тест на отцовство.
— Моя жена, — язвительно ответил Зейн, — много чего говорит. Мне не нужен этот проклятый тест. Я уверен, что Ханна моя дочь. И оставь нас в покое.
Молча наблюдая, как Дойль садится в машину, Зейн лихорадочно думал, что же делать дальше. Он запрет ворота и прикажет Рут никогда больше не впускать этого человека.
— Мы все обсудим, когда уложим Ханну, — спокойно произнесла Элли.
Им больше не о чем разговаривать. Единственное, о чем он мог ее спросить, — как скоро она сможет уложить свои вещи и покинуть ранчо.
— Элли! — Ханна подбежала к девушке. — Папа купил нам с Муни мороженое.
Элли ласково погладила ее по голове.
— А мне? — требовательно спросила она. Двуличная, бесчувственная женщина! Как хорошо она разыгрывает свою любовь и внимание к девочке! А ведь совсем недавно Элли уже проявила свою сущность в больнице. Его ошибка заключалась в том, что тогда он поверил ей. Зейн украдкой взглянул на жену. Старенькие джинсы обтягивали ее длинные стройные ноги и круглую попку. Зейн с трудом удержался, чтобы не дотронуться до нее. Он все еще страстно желал Элли.
Услышав шаги Зейна, Элли отложила журнал.
— Она легла?
— Да.
Сухие и короткие ответы мужа раздражали ее, но она напомнила себе, что у него сейчас очень непростой период.
— Только не кусайся, пожалуйста, — пошутила она. Зейн стоял к ней спиной и смотрел в окно.
— Хорошо, что ты не перевезла все свои вещи. Я даю тебе полчаса, чтобы собраться и покинуть мой дом. О своей лошади не беспокойся. Утром я отправлю ее в «Дабл Никл».
Элли изумленно смотрела на него.
— О чем ты, Зейн? Я не собираюсь никуда уезжать. Он с силой ударил костяшками пальцев о подоконник.
— У меня к тебе только один вопрос. Ты имеешь какое-то отношение к появлению Дойля или для тебя это неожиданная удача?
Бешенство и неприкрытая ярость в его голосе потрясли ее так же, как и сам вопрос.
— До прошлого вечера я даже не знала, что Ким и Дойль вообще знакомы.
— Так ты должна, наверно, плясать от радости, когда узнала, как обстоят дела! Поздравляю! Ты всегда умело скрывала свои чувства, а прошлая ночь лишь доказала, как ты в этом преуспела.
Элли умоляюще сложила руки.
— Зейн, в чем ты меня обвиняешь? Я не понимаю тебя.
— Брось притворяться, это уже не сработает. Я знаю, почему ты вышла за меня замуж.
Он не мог знать, пронеслось в голове у Элли, и она стойко выдержала его взгляд.
— Так почему же?
— Месть, — отрезал он. — И не пытайся отрицать.
— Хорошо, не буду.
— Будь ты проклята, Элли, — устало сказал он. — Я не смею винить тебя, но зачем втягивать в это Ханну?
— Я не очень хорошо тебя понимаю, но у меня и в мыслях не было хоть как-то навредить твоей дочери.
— Тонкий женский расчет, — жестко ответил Зейн. — Я был уверен, что ты не будешь действовать обычным способом, а найдешь что-нибудь пооригинальнее.
— А я никогда не думала, что буду брошена еще до свадьбы. Это избито, но мерзко и отвратительно.
— Знаю, что мой поступок непростителен, но я не могу изменить прошлое. Я догадывался, почему ты согласилась на этот брак, но у меня и в мыслях не было, что ты способна причинить боль Ханне. Вот что происходит, когда не думаешь, что делаешь.
— Это твоя обычная проблема, — огрызнулась Элли. — Как же, интересно, судя по твоим словам, я собираюсь навредить девочке?
— Думаю, ты надеешься, что я потеряю дочь, и тогда твоя уязвленная гордость будет удовлетворена.
Элли заставила себя успокоиться. Зейн Питере понял слишком много, но сначала она должна выяснить, почему он во всем обвиняет ее.
— Ты встретился с адвокатом? Ответом ей послужил холодный, презрительный взгляд.
Она попыталась снова:
— Я сегодня позвонила кое-куда и…
— Не сомневаюсь. — Зейн не дал ей договорить. Элли глубоко вздохнула и продолжала:
— Я вспомнила, что в какой-то газете читала о клинике, где проводят тест на ДНК. Потом я отправилась в библиотеку, нашла эту статью и записала номер. Это быстро и анонимно. От тебя, Ханны и Шона только потребуется послать им образец слюны.
— Лично я не намерен ничего никуда посылать.
— Образумься, Зейн. Это самый быстрый и надежный способ избавиться от домогательств Дойля. У тебя на руках будут все доказательства твоего отцовства, и тогда никто больше не посмеет заявлять свои права на Ханну только потому, что он когда-то спал с Ким.
Зейн подошел к ней и положил руки на спинку стула.
— Ты убеждала меня посмотреть в зеркало — я посмотрел. Цвет волос Ханны, ее маленький носик, аккуратный подбородок — в ней нет ничего от меня и Ким.
— Она же девочка, и ей только четыре года. Конечно, у нее маленький носик и не такой волевой подбородок, как у тебя.
