Глава 7
Войдя в прохладную полутемную прихожую своего дома, Зейн почувствовал аромат готовящегося обеда. Из кухни доносились приглушенные голоса и веселый смех. Он прошел по коридору и остановился в дверях.
Элли сидела в неуклюжей позе на стареньком стуле, поставив ноги на маленькую скамеечку. Ханна примостилась рядом на табуретке.
— Я думаю, что твой папа не захочет, — сказала девушка.
— Захочет, захочет, — настаивала малышка.
— Чего же захочет папа? — спросил он.
— Папа! — радостно воскликнула Ханна и бросилась к нему.
В левой руке она держала пузырек с лаком, а в правой — кисточку. Теперь, когда боль прошла, девочка с легкостью орудовала рукой.
— Ты только посмотри, папа, — она выставила вперед ножки. — Элли покрасила ногти мне, а я ей.
Зейн опустил глаза. Действительно, ногти на ногах дочери были ярко-оранжевыми, а у Элли — бледно-лиловыми. Он заставил себя посмотреть на жену. Она весело улыбалась ему, и Зейн немедленно насторожился.
— Правда, красиво? — с гордостью спросила Ханна. — Мы можем покрасить и тебе. Зейн растерялся.
— Да, но я… Элли рассмеялась.
— Ну что я тебе говорила? Мужчины никогда не оценят красивые ногти.
— Папа, почему ты не любишь накрашенные ногти? — не унималась Ханна.
— Мне нравятся накрашенные ногти у девочек, а не у мужчин.
— Но Элли не девочка, она уже старая.
— Старая? — наигранно возмутилась Элли. — Если я старая, то твой папа совсем древний.
Зейн бросил на нее подозрительный взгляд, и у него сжалось сердце. Открытое, доброе лицо. Как могло за ее теплой улыбкой скрываться такое коварство? С трудом оторвав взгляд от ее губ, он обратился к дочери:
— Я имею в виду, милая, что мужчины вообще не красят ногти, так же, как и не носят платья.
— Мы так хотели быть красивыми на вечеринке, папа.
— Какой вечеринке? — Зейн недоуменно посмотрел на жену.
— Мы пригласим к нам гостей и купим много-много мороженого, — радостно сообщила Ханна. — Приедет Дэйви и все-все вместе с ним.
— Просто соберется вся семья. В воскресенье, пояснила Элли.
— Рут не работает по воскресеньям.
— Ну и что? Устроим барбекю. Каждый что-нибудь принесет. Мама, Уорт, Грили, Дженни с Томасом.
— И Дэйви, — нетерпеливо добавила Ханна.
— Ну конечно, и Дэйви, — улыбнулась девушка. — А еще мы хотим пригласить Тэйлоров.
Так вот к чему привели все ее улыбки! Злость и бешенство овладели Зейном.
— Надеюсь, ты послала приглашение Дойлю? — язвительно спросил он.
— Нет. Я же сказала, что соберется только наша семья, — спокойно и серьезно ответила Элли.
О чем только думала Элли, устраивая этот проклятый вечер, когда все было так неопределенно! Если это дань приличию или последний акт доброты по отношению к Ханне, то еще слишком рано праздновать победу.
Зейн все-таки послал по почте образец слюны для теста и был почти уверен в результате. Кроме того, за время ожидания можно было обдумать план дальнейших действий.
Может быть, ему нанять частного детектива и разузнать какие-нибудь пикантные подробности из жизни Дойля? О том, что он может потерять Ханну, Зейн старался не думать.
Он открыл стенной шкаф и достал постель. Затем остановился. Будь все проклято! Почему он должен спать на софе? Это его дом и его кровать. Элли принесла ему одни лишь несчастья, сломав жизнь и разбив сердце, но разрушить его привычный жизненный уклад ей не удастся. Решительно открыв дверь, он направился в спальню. Свою спальню.
Когда Зейн вошел, Элли подняла на него глаза и спокойно сказала:
— Перед тем как я разошлю приглашения на воскресенье, я бы хотела задать тебе один вопрос. Зейн усмехнулся.
— Только один? Я почти уверен, что ты задашь мне гораздо больше вопросов.
Она уткнулась в блокнот, который держала в руке, и сделала какие-то пометки, пропустив мимо ушей его реплику.
— Итак, я хотела спросить, ты пробовал когда-нибудь жарить мясо на рашпере?
— Что? — Он ожидал услышать все что угодно, только не это.
— Тебе случалось готовить мясо на рашпере, как это обычно бывает на барбекю? Уорта просить бесполезно: что бы он ни делал, все превращается в головешки. А Томас, я подозреваю, никогда и не был на настоящем пикнике. Остаешься только ты, Зейн.
— Элли… — запинаясь, начал он и замолчал.
Как можно мужу заводить разговор о предательстве жены, когда она настроена на обсуждение кулинарных вопросов?
— Знаю, знаю. Трудно ждать, что ты сейчас способен думать о барбекю, но ради Ханны я хочу, чтобы этот вечер удался, даже если на нем будут присутствовать только члены семьи.
— Элли… — снова попытался Зейн, но она перебила его:
— Дело в том, что Уорт у нас жуткий консерватор и считает, что мясом должен заниматься только мужчина. Чтобы не обидеть его, мы с ним не спорим, но, к сожалению, я вынуждена признать, что он самый никудышный повар во всем Колорадо. Если он увидит меня около рашпера, то непременно возьмет все в свои руки, а если ты сам займешься этим, то он просто будет спокойно стоять рядом и развлекать тебя разговором о спорте и политике.
— Хорошо, я постараюсь. Думаю, у меня получится лучше, чем у твоего брата.
— Отлично. — Элли что-то записала в свой блокнот. Что, черт возьми, происходит? Зейн ощущал себя беспомощным и растерянным. Такое чувство он однажды испытал, когда проснулся в постели Ким Тэйлор пять лет назад. Элли предала его, а сейчас как ни в чем не бывало обсуждает проблемы предстоящей вечеринки. Она снова взглянула на него.
— Чего ты хочешь?
Его взгляд невольно остановился на плотно сжатых губах Элли. Он безумно хотел ее тепла, ее ласки, ее любви. Без нее окружающий мир казался блеклым. Элли была источником его счастья и страданий одновременно. Эти желания глубоко поразили Зейна. Она перевернула всю его жизнь, а он хотел приникнуть к ней и ни о чем не думать. Желая Элли, он предавал Ханну.
Не дождавшись ответа, Элли продолжала:
— Я планирую подать бифштексы, но если ты лучше готовишь гамбургеры, то пусть будут гамбургеры. Она еще думает об этом проклятом барбекю!
— Мама принесет шоколадный торт, Грили сделает свой фирменный картофельный салат. Мы с Ханной испечем хлеб и купим сдобные булочки с изюмом. На гарнир будет фасоль. Далее — лимонад, чай со льдом и, конечно, мороженое. Может быть, ты еще что-нибудь посоветуешь?
Неужели ей не надоело разыгрывать эту комедию? Элли всегда отлично скрывала свои чувства, но сейчас определенно достигла совершенства. Если бы Зейн не знал, что произошло, то со стороны могло показаться, что любящая супружеская пара спокойно перед сном обсуждает меню для предстоящего приема гостей.
