Она соскочила с подоконника и сунула бокал в руку мужа.
Тут его взгляд упал на длинную янтарную палочку, заткнутую за пояс Марининого костюма. Он почувствовал, как по коже пробежал мороз. То, что он хотел считать бредом, вдруг напомнило о себе.
– Что это у тебя? – спросил он охрипшим голосом.
– Где?
– Вот. Откуда это у тебя?
– А … это. Я когда поднималась сюда, то какая-то сумасшедшая чуть не сбила меня с ног. Пронеслась, как ураган. В таком голубом платье а-ля Помпадур. А потом чуть выше по лестнице я нашла этот мундштук. Ты не знаешь, кто она? – Марина посмотрела мужу в глаза. Он моргнул, но взгляда не отвёл.
– Кто? Нет, не знаю.
И это была истинная правда.
– А, впрочем, может это и не её. Надо будет спросить дядю Сэма. О! Кажется, всех приглашают на банкет. Пойдём скорее, а то всё вкусное съедят, – она засмеялась, взяла мужа за руку и потащила за собой.
После боя курантов, шума и криков по поводу наступившего Нового Года, за столом только и было разговоров, что об этой «даме в голубом».
Все строили догадки, предположения, но ничего определённого так и не вырисовалось. Во-первых, приглашённые в большинстве своём были не знакомы. Во-вторых, все были в масках, а изрядное количество шампанского и не только не давало сосредоточиться на выводах. В любом случае, хозяева дома и гости были весьма довольны: интрига удалась и появилась тема, чтобы посудачить.
Оказывается, эта дама успела перетанцевать с большей частью присутствующих мужчин, но сказать про неё что-то определенное не мог никто. Кроме живописных восхищений неженатых мужчин и сдержанных комментариев женатых, Марина толком ничего не услышала.
Дамы, как водится, старались преуменьшить достоинства незнакомки. Их не устраивало в ней всё: от наряда до поведения. «Вертихвостка и ничего особенного», – это были самые сдержанные высказывания.
Семён вначале очень нервничал, что кто-нибудь заметил его интрижку с этой бестией, но вскоре успокоился, а потом даже почувствовал своё превосходство над слюнопускающими особями мужского пола. И только однажды он слегка напрягся, когда сидящая напротив женщина, спросила его:
– А Вы, кажется, тоже вальсировали с этой дамочкой? – и выжидательно замерла, поглядывая то на него, то на Марину.
Марина придала своему лицу безразличное выражение, но приготовилась ловить каждое слово мужа.
– Да. Она… – он на секунду запнулся, – пригласила меня, и я не мог отказать даме.
– Ну, и как она Вам? – прицепилась дотошная соседка.
– Если бы она была без маски, – вежливо и спокойно ответил Семён, – я бы смог Вам её описать. Но как я могу описать… куклу? Её Вы и сами видели.
– Да, Вы правы. Действительно, кукла, очень точное определение, – с некоторым злорадством откликнулась женщина и кинула взгляд на сидящего рядом мужчину. Тот поспешно затолкал в рот кусок мяса. Видимо, он тоже танцевал с Незнакомкой, к великому неудовольствию своей спутницы.
Марина проглотила улыбку и спросила:
– А что, правду говорят, у неё был… очень необычный костюм?
– Да чего уж необычного? – фыркнула женщина. – Рюши и пошлые воланы, чтобы скрыть костлявость, – она шумно вздохнула, и её внушительных размеров бюст стал просто гигантским. Она бросила победоносный взгляд на жующего спутника. Тот понял, что должен что-то сказать. Быстренько проглотил комок мяса и поддакнул:
– Да, дорогая, ты права – дохлая, как вобла. И подержаться-то не за что!
Но, вместо одобрительного, он получил ещё один уничижающий взгляд и понял, что ляпнул что-то не то. Уж лучше бы жевал.
Марина взглянула на Семёна, но он успел «уйти в себя». Понять, что он думает, было невозможно. Она поковыряла вилкой в тарелке и сказала:
– Жаль, что я опоздала, я бы тоже полюбовалась на неё.
– Уверяю Вас, – сказала пышнотелая дама, – Вы ничего не потеряли. Дорогой, – обратилась она к мужчине, – поухаживай за мной.
Мужчина засуетился, и чуть было не опрокинул бокал с вином.
– Что это ты так разнервничался, шалунишка? – спросила она кокетливо и ущипнула спутника за ляжку.
Марина вместо смеха икнула и прикрыла рот рукой:
«Кажется, у него там будет синяк».
Когда гости стали шумно двигать стульями и выбираться из-за стола, чтобы размяться – сходить припудрить носик или покурить, а официанты проворно сновали вокруг стола, убирая грязную посуду и готовя его к чаепитию, Марина шепнула Семёну:
– Давай, сбежим? А то мне кажется, на мне костюм трещит по швам.
Семён кивнул. У него уже давно было желание покинуть эту вечеринку, но не хотелось привлекать внимание и расшаркиваться перед публикой за столь ранний уход.
Они выскользнули из зала незамеченными.
Свежий морозный воздух был как глоток живительного эликсира.
– Ух, хорошо! – Марина передёрнула плечами и побежала к машине. Как и договаривались, Семён приехал на такси, чтобы они могли вернуться домой на одной машине.
Он попытался втиснуться в Маринину «мыльницу» и долго чертыхался, устраивая свои ноги в малогабаритном пространстве.
– Я же говорил, возьми мою машину. И проблем бы не было ни с сугробами, ни с комфортом, – бурчал он.
– Ты же знаешь, – сказала Марина, – я твоего «бронтозавра» боюсь. Мне с его габаритами не справиться.
– Надо учиться, – зудел Семён, – так и будешь на своей «блохе» скакать?
– Хорошая машина и ездит нормально. И вообще, не нравится – вызови такси.
– Ну уж, дудки. Я уже сложился в твоей «коробочке», теперь не вылезу. Буду дальше мучиться.
Она покосилась на мужа:
– Что, колени уши не натирают?
– Не натирают, – огрызнулся Семён. – Рули, давай.
– Вот и терпи, – хмыкнула Марина. – Это тебе не с «голубыми феями» вальсировать.
Семён напряг желваки, но ничего не ответил.
– А ты мне сказал, что не знаешь, чей это мундштук, – продолжила наседать Марина.
– А я и не знаю. Она своего имени не назвала и адреса не оставила.
– А как хотелось бы узнать! – попыталась она уколоть мужа. – А правда, что она всё время молчала?
– Правда.
– А почему?
– Что почему?
– Молчала.
– А я откуда знаю. Я не спрашивал.
– И что, вот так молча и танцевали?
– Вот так и танцевали.
– А чего ты злишься?
– Я не злюсь. Мне твои дурацкие вопросы надоели.
– Почему дурацкие? Просто я опоздала…
– Вот и не надо было опаздывать! – выпалил Семён.
Марина посмотрела на мужа, и неприятная волна пробежала по телу. Они замолчали, каждый думая о своём.
«Не надо было заморачиваться с этим карнавалом», – думала Марина. – «Всё только усложнилось и ещё больше запуталось».
«И зачем я поддался на уговоры и попёрся на этот «праздник жизни»? Ведь подсказывала мне интуиция, что ничем хорошим это не закончится. Сидели бы сейчас на даче: тихо, спокойно. Ёлку бы нарядили, живую, пахнущую смолой и лесом. Развесили шары», – Семён тихо вздохнул.
