— Круглая дата. Не хочешь пообедать?
— Давай.
— Хорошо. Мне подруга один ресторан посоветовала, я как раз здесь. Милое место. Приедешь?
— Да. Куда?
— А тут не так далеко. «Зефир», ты, наверное, знаешь.
— Еще бы. Десять минут.
Как и обещал, через десять минут я сижу напротив матери. Она внимательно меня рассматривает, а потом, поджав губы, тяжело вздыхает.
— У тебя что-то случилось?
— С чего ты взяла?
— Я же вижу. Неприятности на работе?
— Да нет.
— С Аллой?
— А разве у нас с ней когда-то было хорошо?
— Вот и я думаю, что не было, здесь что-то другое… женщина?
— Возможно.
— С тобой сложно разговаривать.
— Почему? Я ответил на каждый твой поставленный вопрос.
— Ты в точности как твой отец.
— От осинки апельсинки не рождаются.
— И то верно. Так что за женщина?
— Мы есть пришли или как?
— Или как, — она растягивает губы в хитрой улыбке, а потом застывает. Смотрит за мою спину с явным удивлением.
Оборачиваюсь. Ну конечно, Лунга. Черт ее дернул со своей ногой на работу припереться. Недовольная к тому же.
— Женя? — мама поднимается. — Женечка, — слегка повышает голос.
Лунгу обращает на нее внимание, улыбается. Потом переводит глаза на меня и бледнеет.
— Женя, — мама делает шаг, и Женька сама к нам подходит. Медленно, очень медленно, даже почти не выдавая свою хромоту.
— Здравствуйте, Эмилия Германовна, неожиданная встреча.
— Не то слово. Присядешь к нам на кофе? И оставь уже в покое мое отчество.
— У меня много работы, — оглядывается на бар.
— Ты здесь работаешь?
— Да.
— Какая прелесть. Я буду заходить чаще.
— Будем Вам рады.
— Как ты? Рассказывай, мне интересно. Я очень расстроилась, когда узнала, что вы с Игоречком тогда расстались.
Закатываю глаза. Мама в своем репертуаре.
— Дела давно минувших дней… А так… так все хорошо. Работаю вот.
— Ребенка родила, муж бросил, — добавляю, прищуриваясь.
Женька бледнеет, а глазки-то бегают.
— У тебя есть ребенок? Какая прелесть. Мальчик? Девочка?
— Девочка.
— Я тебя поздравляю. А то, что без мужа, так это не беда. Все будет хорошо, вот увидишь.
— Спасибо, — опускает глаза.
— А как зовут? Фото есть? — не успокаивается мама.
— Да, конечно. Полина, — Женька протягивает телефон.
Мама смотрит в экран. А потом недоуменно поднимает взгляд на меня. Странная реакция. Она еще раз повторяет манипуляцию, а Лунга вырывает из ее рук мобильник.
— Женя…
— Мне пора. Извините.
Лунга уходит, а мама сверлит меня недовольным взглядом.
— Игорь, ты мне это как-то объяснишь?
— Что именно?
— Девочка — вылитая ты в детстве.
Мама еще что-то говорит, а меня накрывает волна злости. Странное чувство последних дней тает. Поднимаюсь с кресла, идя в Женькин кабинет.
Глава 10
Женя
Это какой надо быть дурой? Эмилия точно все поняла. Зачем я показала это фото? Зачем? Просто она всегда мне импонировала. Открытая, жизнерадостная, иногда дурно становилось от мысли, что Игорь ее сын. Совсем же не похожи.
Вот я и прониклась, через столько лет. Эмилия меня всегда поддерживала, а еще запрещала называть по отчеству. У нее очень легкий характер, и, конечно, она понравилась мне сразу. Когда он нас знакомил, я тряслась как осиновый лист, смотря на эту статную женщину, а она только дружелюбно улыбнулась, обнимая за плечи.
Тогда я с ней многим делилась. Она была даже не мамой Игоря… а скорее, подругой, что ли, не знаю. Теперь уже все равно.
— Привет! — Зотова заглядывает в кабинет.
— Привет.
— Ты чего такая?
— Так… не обращай внимания.
Дарина не успевает ничего больше сказать, как Мурас без стука вламывается ко мне в кабинет.
— Вышла отсюда, — Даринке.
Зотова сжимается и без слов улетучивается. И где, интересно, ее вечная бравада?
— Поговорим? — берет стул, ставя тот напротив моего стола.
— А есть о чем? — приподымаю бровь.
— Я тебя сейчас прям здесь расчленю и скажу, что так и было, — сквозь зубы.
— Уже страшно, — пытаюсь говорить уверенно, но сама слышу, как дрожит мой голос.
— Страшно-страшно, — усмехается. — Это мой ребенок?
— Нет.
Мурас прищуривается, и теперь мне становится по-настоящему не по себе. Сжимаю в ладонях телефон. Он продолжает сверлить меня взглядом, и меня накрывает.
— А разве тебе не все равно? Можешь не притворяться и не идти на жертвы. Мы ни в чем не нуждаемся. И в тебе не нуждаемся! Ты свой выбор много лет назад сделал, ясно тебе? Уходи отсюда, чего ты к нам лезешь вечно?!
Но он, словно не слыша моих слов, приподымает бровь, поправляя часы на запястье.
— Ага, — едва заметно улыбается, — и отец у вас летчик. Долго думала-то?
— Вообще не думала!
— А вот это заметно.
— Чего ты хочешь?
— Ну, для начала ДНК, не обессудь.
— А дальше?
— А дальше — познакомиться с дочерью. Ты ей скажешь, что я ее отец, сама. Сама все это заварила, и расхлебывать это тоже тебе.
— Ладно, — вытягиваюсь по струнке, слегка задирая подбородок, — хорошо.
Я справлюсь.
— И все?
— А чего ты ждал?
— Точно, ты ж у нас само спокойствие. Каменная княжна, мать твою.
Молчу. Я сделаю все, как он просит. Может быть, я об этом пожалею… но и деться мне уже некуда. Он не отстанет. Теперь не отстанет. Хотя, если быть с собой честной, подсознательно я же этого хотела… хотела, чтобы он узнал… хотела. Мое молчание его злит. Я чувствую, как воздух вокруг нас накаляется. Движения кажутся скованными. Мне становится неуютно. Словно перед
