Я не мог перестать совершать фрикции. Я кончал очень долго и так охренительно, как никогда раньше.
Кончив, я прижал её к себе. Мне было лень двигаться и даже шевелить языком. Немного запоздало я понял, что она опять это сделала. Не я поимел её. Но она поимела меня. Поимела меня неисчислимое количество раз.
Сначала она запустила руку в мой сейф. Она поимела меня, обокрав.
Но теперь… Теперь она запустила свои пальчики куда глубже.
Она запустила пальчики мне под кожу и пробирается к… моему сердцу! Оно уже оглушительно громко бьётся и стучит, как никогда раньше!
Но я не позволю ей поиметь свою душу. Я не позволю ей украсть своё сердце.
Нет. Этого не произойдёт.
Я заставил себя бйивжгж отлепиться от её тела, идеально подходящего под моё тело и под мои адски огромные запросы в сексе.
— У тебя есть время до вечера, куколка. Я приду в девять часов. Будь готова рассказать мне, куда ты спрятала мои деньги или на что спустила всё, до последнего цента.
— Фрэнк? — простонала она, ещё трясясь от оргазма.
На диване было мокрое пятно. Так сильно текла её киска. Я едва не сорвался с места. Сейчас «Николь» выглядела еще более привлекательно. Она выглядела так, словно я её соблазнил и порочно склонил к траху.
Кукла выглядела невинной, но слегка запачканной похотью.
Как будто впервые в жизни пробовала порочные удовольствия.
— Да, кукла. Сегодня вечером — крайний срок для добровольного признания…
Я заставил себя развернуться и вышел, оставив её одну.
ГЛАВА 27. Николь
Фрэнк Γолдман — настоящее чудовище, предпочитающее только оральный и анальный секс.
Он пригрозил мне, что вечером я должна буду признаться ему, куда я потратила деньги.
Деньги, которых я никогда не видела в глаза. Те самые деньги, которые успешно своровала моя сестра, подставив меня.
Фрэнк — бездушный и слепой монстр. Его самообман развеялся, если бы он трахнул меня обычным способом. Но он предпочитает извращённо и утончённо пытать, заставляя кончать пo-другому.
День пролетел чересчур быстро.
Я не увидела Фрэнка в стенах тюрьмы, которую он называл своим домом. Но меня вывели под локти его люди и привезли в клуб. В тот самый клуб, где работала моя сестра.
Меня завели в VIP-комнату.
Фрэнк сидел за столом и пил виски. Я остановилась посередине, не зная, куда себя деть. Мужчина спросил, не поднимая взгляда:
— Ну? Надумала сознаться?
— Я не знаю. Я не могу ничего знать о деньгах, которых я ни разу в жизни не касалась.
Фрэнк поднял на меня глаза.
— Не знаешь?
Пальцы мужчины побелели, стиснув бокал.
— Не знаю! — твёрдо ответила я. — Я — Николь Парсон! Я впервые в жизни увидела тебя в тот момент, когда с моей головы стянули чёрный мешок и…
Договорить я не успела. Фрэнк метнул бокал в мою сторону.
Бокал просвистел мимо моего уха и разбился о стену с громким звоном.
— Подойди!
Фрэнк хлопнул себя по колену.
— Живо!
Я на негнущихся ногах подошла к нему. Он резко схватил меня и усадил к себе на колени.
— Роскошная же ты шлюха! Но такая упрямая! — процедил он сквозь зубы, хватая меня за попку. — Знаешь, что ты должна больше, чем два миллиона? Ты должна была хозяину этого клуба. Я перекупил твои долги… Конечно, какие-то сорок тысяч, набежавшие с процентами — ничто, по сравнению с двумя миллионами, но всё же… Где деньги, Моника?
— Я не Моника. Меня зовут Николь! — устало повторила я, попытавшись посмотреть в глаза Фрэнку.
Я пыталась достучаться до него. Но он отвёл глаза и перевёл их на мою аппетитную грудь, обтянутые блузкой.
— Это тело надо пустить в ход…
Я непонимающе посмотрела на Фрэнка Голдмана. Тот стряхнул меня со своих колен, словно пыль. Он взял новый бокал со стола и наполнил его спиртным. Фрэнк медленно отпил виски и прогулялся голодным взглядом по моему телу.
— Мы оба знаем, что под этими тряпками роскошное тело, не правда ли? — усмехнулся он. — Трахать тебя в рот и в задницу — одно удовольствие. Но ты упорно настаиваешь на том, что не знаешь, где деньги. А я хочу их вернуть. Вот такой я монстр…
Хочу свои деньги назад. Ты их отработаешь, куколка!
— Фрэнк… Я не знаю, где твои деньги! Я — Николь!
— Да-да-да! — раздражённо махнул он рукой. — Моя ручная шлюха Николь! Но пора вспомнить о Монике. Моника умела вертеть задом так, что вставал даже у монаха в церкви на том конце улицы! Так что иди, переодевайся! Спляшешь!
Принесёшь мне немного денег на выпивку!
— Я не умею танцевать стриптиз, Фрэнк!.. — взмолилась я.
Но монстр был безжалостен.
— Дональд! — громко позвал Фрэнк. — Забери шлюху. Οтведи её в костюмерную, пусть переоденется. Она заменит одну из девок Хэнка и станцует.
В комнату вошёл огромный охранник и повёл меня по коридорам. Он втолкнул меня в небольшое помещение, сплошь завешанное костюмами. Οни пахли чужим потом и приторными духами.
— Выбери костюм и переодевайся! Живо! — пригрозил мне здоровяк.
— Выйдите, пожалуйста!
— Переодевайся! — рявкнул охранник.
— Не терпится посмотреть, верзила? Посмотришь на это в танце! — зло сказала я и добавила. — А теперь выйди вон! Или я пожалуюсь Фрэнку, что ты меня лапал! Он отрежет все твои пальцы. По одному. Ножом для сигар…
Οхранник насупился, но всё-таки вышел.
Я огляделась: сердце бешено колотилось. Я хотела сбежать.
Нужно было искать выход. Я прошлась по комнате и увидела окно… Высоковато. Но если подвинуть комод… Если разбить стекло, можно бежать!
Главное, добраться до полицейского участка. Там мне непременно помогут!
Но как же охранник? Он нетерпеливо постучал по двери.
