могу таким образом получить – не так это ужасно…
Негромко, стараясь казаться равнодушным, я пробормотал:
– Могу тебе купить… платье.
Настёна, конечно, испуганно замотала головой:
– Ни в коем случае!
– Ну ладно, поживут детки без капремонта – ничего страшного.
У девушки задрожали губы.
– Как ты можешь…
– Что?
– Тебе не стыдно?
– За что?
– За эту… манипуляцию.
– Да какую манипуляцию?
– Как я… потом с тобой расплачиваться за это буду?
– Настюш, слушай, я ведь тебя не заставляю никуда идти… ну, выпросил пару билетов у организатора – не переживай, они просто улетят, если я кому-то предложу. С руками оторвут, и ещё заработать можно.
– А если… я всё-таки возьму что-то у подруг… может, не очень фешенебельное, но… зато ещё больше жалости смогу вызвать..?
Я отрицательно покачал головой:
– Тебя могут вообще не пустить внутрь. Но если и пустят, никто не воспримет всерьёз.
– А если напрокат взять? Я слышала, сдают платья напрокат…
– Угу, в поношенном с чужого плеча прийти – не намного лучше.
Она сокрушённо вздохнула и уронила личико в ладони.
– Насть… А чего я добиться-то хочу?
– Что? – непонимающе захлопала она глазами.
– Ну, зачем я тобой манипулирую?
– Это лучше у тебя спросить.
– Ну предположи.
– Ты что-то хочешь получить взамен.
– Что, например?
– Я не знаю… мою сговорчивость?
Умная девочка. Но и я не лыком шит.
– И? На что сговориться?
– Я не знаю! – в отчаянии. – Просто мозгов не хватает сообразить, но разве хоть один нормальный человек потратит такие деньги просто так?
– То есть, ты можешь альтруизмом заниматься, а я нет?
Она долго молчала, кусая губы. И наконец выдала:
– Ты обещаешь, что ничего не попросишь взамен?
– Обещаю.
На самом деле, попрошу. Но скажу, что это не взамен, а просто так. А она всё равно будет чувствовать себя обязанной. И это свинство, наверное, но, блин, а она не стрёмно поступает? Я перед ней наизнанку выворачиваюсь и хочу в благодарность всего лишь объятия получить, а она нос воротит…
– Ну… ладно. Я постараюсь платье беречь, может, мы его потом сможем сдать обратно в магазин…
– Да не парься. Будет тебе подарок. Компенсация за надзор надо мной на исправительных работах.
– Мне всё равно некуда в таких платьях ходить.
– Найдёшь. В театр, на выпускной какой-нибудь. Ты, кстати, любишь театр?
– Нет-нет-неет… – хитро улыбнулась Настёна. – Больше я на эту удочку не попадусь. Терпеть не могу театр. Скукота и тягомотина…
Ну и как её не тискать? Вредина, упрямица и кокетка. Руки сами тянутся. Козявка это видит, торопливо вскакивает с покрывала и даёт дёру. А я несусь следом, надуваясь, как парус, от переполняющих меня ощущений. Тут и азарт, и эйфория, и ещё целый коктейль. Она нужна мне не только потому, что убегает. Она САМА мне нравится, я буквально теряю голову от общения и соприкосновения с ней. Мне легко её догнать, но сама гонка доставляет удовольствие, поэтому ещё некоторое время мы носимся по парку, как малолетние идиоты, с визгами и рыком. А потом… Настя оказывается в моих руках, и это состояние ни с чем нельзя сравнить. Догнал. Добыл. Моя. Никому не отдам. Не отпущу. Девушка тоже выглядит слегка невменяемой после бега. Волосы растрепались, щёки горят, глаза сияют нездешним светом. И губы… дрожат… как будто ждут, просят поцелуя. А уж я-то как жду… Голова кружится и сама клонится к ней. А Настя не отстраняется, только смотрит ошалело. Наши губы даже соприкасаются на секунду – я успеваю почувствовать тепло и сладковато-терпкий запах дыхания. Я успеваю испытать зверский голод и нечеловеческую жажду по этому поцелую, но в самый последний момент нас прерывает чей-то окрик. Настя вздрагивает и отстраняется.
Глава 20. Игра в дружбу
Настя
– Молодые люди, это ваши вещи там? – усатый коренастый охранник указывает пальцем в ту сторону, где осталась подстилка и рюкзаки.
– Наши, – киваю я, высвобождаясь из объятий молодого человека, поправляя волосы и быстро приходя в себя.
Божечки мои, это что сейчас было?!
Это мы с Ярославом Дмитриевичем чуть не поцеловались?! Омг, неужели этот эгоистичный мальчишка всё-таки добился своего? Я ведь даже не сопротивлялась… и если бы не охранник – бог знает, чем бы это всё закончилось!
Но прислушавшись повнимательнее к себе, я не слышу никаких голосов сожаления. Мне не обидно, что нас прервали "на самом интересном месте", и я совершенно определённо не хочу продолжить. Отчего-то голова моя вдруг в одно мгновение прочистилась, и я пришла в разумное состояние сознания.
– Так, – строго сказала я, как только охранник удалился, – Ярослав Дмитриевич, пожалуйста, немедленно объяснитесь!
– В чём? – хмуро уточнил парень.
– В том, что происходит.
– Анастейша, выражайся яснее!
– Вы…
– Ты, вообще-то.
– Нет, вы. Кредит доверия обнулён!
– Да за что?!
– За вот это представление. Зачем вы пытались меня поцеловать?
Он оскалился:
– А ты как думаешь?
– Мне совершенно очевидно, что вы преследуете какую-то неизвестную мне цель, и пока вы не сообщите мне её, я отказываюсь вам доверять и… играть в эту… дружбу.
– Играть? Так ты делала это не искренне?
– Я-то да, а вот вы..!
– Насть, ну посмотри на меня! Ну какой из меня злоумышленник? Тебе самой не смешно?
– Но тогда зачем это всё: флирт, подарки, поцелуй..?
– Ты считаешь, что недостойна их?
– Глупости! Я говорю конкретно о вас.
– А со мной-то что не так?
– Вы, если забыли, сын мэра и…
– Никчёмный самовлюблённый мажор? – подхватывает с горечью.
– Ну… может, не совсем так, но я ни за что не поверю, что нравлюсь вам.
– Ну и зря. Я тебе уже говорил, и ещё повторю: ты мне нравишься.
В отчаянии я закусила губу: ну вот как с ним разговаривать?!
Ярослав Дмитриевич тяжело вздохнул:
– Как друг.
– Что?
– Ты мне нравишься как друг. Как человек. Необыкновенный и очень хороший.
От этих слов мне стало спокойнее.
– Ну и зачем тогда целоваться? – спросила я уже не так воинственно.
Молодой человек пожал плечами:
– Да просто накатило. Погоня эта и… Не знаю, не бери в голову.
Он протянул руку:
– Мир?
Я осторожно вложила в неё свои пальцы:
– Мир.
Он пожал их бережно, но крепко, а потом, как будто нехотя, отпустил.
– И называй меня, пожалуйста, Яр и на ты!
– Ладно. А ты не переходи черту.
– Я постараюсь.
Мы ещё немного погуляли, но атмосфера непринуждённости была безнадёжно испорчена, и я, сославшись на усталость, попросилась домой. Ярослав отвёз меня на своей шикарной машине в общагу, и я даже не стала требовать, чтобы он остановился вдалеке. Подъехал чуть ли не к самому крыльцу и на прощание тронул мою руку. Это было приятно. У него такие крупные, сильные, тёплые пальцы…
– До завтра? – спросила я. – Или ты опять куда-нибудь сбежишь?
– Ни за что! – улыбнулся парень. – Пусть хоть к машине привязывают – всё равно останусь. Завтра я с тобой и малявками.
Он действительно явился на следующий день в детдом. С довольной ухмылкой и починенным вертолётом.
– Пойдёшь к старшим? – спросила я, одновременно радуясь, что его не будет рядом, и тоскуя из-за этого.
– Пойду, – кивнул он. – Но позже. Если можно.
Я пожала плечами, ликуя втайне даже от самой себя.
– Расскажи мне про этих детей, – неожиданно попросил
