может ходить.
- Да где он, черт возьми? Как его найти? Если не может ходить, значит, я приду к нему сама.
- Он в больнице, частной, к нему пока не пускают.
- Что значит, не пускают? Я сестра. Меня обязаны пустить.
- Когда ему станет лучше, я вам сообщу, тогда увидитесь. Не советую поднимать шум и обращаться в милицию.
- Я уже обратилась. Я ищу своего брата, и я буду его искать. Мне терять уже нечего.
- Заберите заявление и вынашивайте спокойно ребенка.
- Спасибо, с вами спокойно точно выносишь.
Бросаю трубку. Ненавижу. Всю жизнь мне испортили и брату тоже.
Черта с два я успокоюсь и заберу заявление. Мальчишек своих я теперь никому не отдам. Они свое обещание не сдержали. Теперь если будут давить на меня, я на них заявление напишу в милицию.
Пока жду Сашу с работы, все варианты продумываю несколько раз. Ищу лучший. Более безопасный для нас всех.
- Привет, Саш, - встречаю его с работы, забираю куртку.
- Привет, по глазам вижу, у тебя уже идея новая.
- Да, я должна тебе кое-что рассказать и попросить помощи.
Саша моет руки, садится за стол, где я накрыла уже ему ужин.
- Я не все тебе вчера рассказала. Испугалась.
- Рассказывай сейчас, слушаю, - приступает к еде, я к монологу.
- Кир пропал, я этим звонила, они сказали, что он в больнице какой-то. Мне не говорят. Я боюсь, что с ним что-то случилось. Они это скрывают. Ведь, если брата не станет, то и долг вроде как отдавать не за кого.
- Хочешь, чтобы я поискал?
- Да, если можешь.
- Кать… Проверить морги или только больницы?
Я рукой рот закрываю. Волнительно.
- Давай сначала больницы, потом уже морги.
- Хорошо. Завтра же запрос сделаю. Напиши мне о нем побольше, особые приметы, фамилию, имя, отчество, адрес, татуировки, шрамы. В общем, все, что вспомнишь.
- Саш, еще кое-что есть. Ты должен знать.
- Боюсь уже твоих новостей.
- Они сказали, что он наркотики употребляет и сейчас в частной больнице. Но я не знаю, насколько это правда и где.
- Хорошо, что сказала. Так даже проще будет. Успокойся, еще ничего не ясно, может, найдется.
Саша ищет моего брата. Пока тишина: ни на том свете, ни на этом его нет. Как испарился человек. Я отгоняю подозрительные мысли, как только могу.
И телефон молчит. Тишина давит.
Внутри каждая клеточка дрожит так, что тронь и взорвусь истерикой. А если Саша узнал что-то и скрывает от меня? Я все могу выдержать, но бездейственное ожидание выедает потихоньку.
Надо делать что-то дальше. Думать, как быть. Самой идти искать. Тормошить этих. Доставать. Они точно что-то знают.
Впервые, наверное, сдерживаю себя и жду.
Саша звонит ближе к вечеру, говорит, что не нашел ничего пока и сегодня не получится заехать. Всех подозреваю уже. Кажется, что и он против меня. Оберегает, но делает только хуже молчанием.
- Ты же не будешь от меня ничего скрывать, Саш?
- Нет, как и озвучивать непроверенные предположения.
- Что-то нашел?
- Найду, сразу же скажу, успокаивайся и ложись спать, до завтра, я люблю тебя.
- И я. До завтра. Но если узнаешь, даже ночью позвони.
- Договорились.
Ложусь на спину и расслабляю тело. Надо попытаться уснуть.
Но где там. Мальчишки мои только просыпаются. У них ночью самая активность, потом спят до обеда зато.
Один выше, другой ниже лежит. Один более активный, прям живчик, непоседа. Другой, наоборот, более спокойный. Шевелиться начинает, только когда первый слишком уж расходится. Выдержка у него железная. Они могли бы вместе играть, расти, дружить.
Я знаю, что такое брат. Это во взрослом возрасте Кирилл пошел по наклонной, а в детстве-то мы дружили. Я гордилась тем, что у меня есть брат. Пусть он был и младший, но всегда защищал и прикрывал.
Не представляю себя без брата. Не представляю, как разлучить мальчишек и выбрать, кого отдать, а кого оставить. Я, Саша, ребята. Наша маленькая семья. Да, было бы сложно, но мы бы справились.
От нечего делать начинаю имена придумывать. Одного, может, Егор, в память об отце? Егор Александрович будет. А второго… Не знаю даже… Пусть второму Саша имя придумает. Все-таки он собирается стать им отцом, тоже имеет право. А тайну их рождения мы не раскроем.
После родов официально семьей станем, хотя по-прежнему не афишируем отношения, чтобы его не отстранили от ведения моей беременности.
Просыпаюсь среди ночи, в пояснице колет неприятно и живот тянет. Это же не роды еще? Семь месяцев, рано вроде. И Саши нет как назло сегодня.
Спокойно дышу, вспоминаю дыхательную гимнастику с курсов, но уснуть не получается. До утра ворочаюсь с бока на бок, надеюсь, что отпустит. Между делом мечтаю о том, чтобы поспать на животе, но куда там. Не скоро такое удовольствие будет.
Три первых месяца казались сказкой, по сравнению с последними. Огромный живот, изжога, неповоротливость, сонливость, скорее бы уже родить. С другой стороны, пока не рожу дети со мной будут, как рожу больше одного из них не увижу. Если только не получится обмануть всех.
Рукой по животу провожу. Он все равно твердый. И так уже несколько часов, расслабляюсь - не расслабляюсь, не помогает.
Утро уже, Саша не должен спать, поэтому набираю ему. Рассказываю о своем состоянии. Любимый настаивает вызывать скорую и ехать в больницу, не терять время. Обещает подъехать тоже.
Пока собираюсь, воспоминания всплывают со дна подсознания.
Как хотела избавиться от ребенка. Аборт сделать. Ненавидела их.
А они перевернули мою жизнь. Я бы себе никогда не простила, если бы сделала аборт, а потом узнала, что это наполовину мои дети. Может, и не жила бы даже.
Все это было когда-то, да. Теперь я не представляю, как отдать кого-то из них. Они мои, оба. Дополнение друг друга. Возможно, если бы ребенок был один, я бы не думала столько о нем. Отдала и все. Ничего не останется. А так со мной навсегда будет второй, ребенок, который напоминанием о моем поступке отпечатается на совести.
Скорая забирает, через двадцать минут в больнице.
Только ближе к обеду я понимаю, наконец, что ничего страшного, гипертонус, но отпускать меня никто не собирается. Надо полежать под наблюдением, отдохнуть.
Им как объяснишь, что у меня там брат неизвестно где?! А я тут без телефона и связи с внешним миром. Отдохнуть…
Зато
