Я очень устала, да и напряжена, изрядна, – говорю медленно, с расстановкой акцентов.
– Устала, – рычит мужчина, – я от выходок твоих устал.
– Запомни, женщина, любому терпению приходит конец, – говорит холодно, без эмоциональных нот, а у самого на лице волчий оскал, в глазах бездна, вызванная лютой яростью. – Ты обязана мне подчиняться, - переходит на более низкие нотки голоса. Повторяю, уже второй раз, снимай свои тряпки, – снова холодно, без особых эмоций вторит Арман.
Его перепады настроения пугают меня, конечно, я понимаю, что моё поведение с братом взбесило, но с другой стороны, я не сделала ничего предосудительного, что могло скомпрометировать его. Простой вопрос о Кларе, ничего криминального, а я могла и возразить Аравину. Высказать всё, что думаю о его поведение. Могла и девицу припомнить, с её словами об инкубаторе. В голове проскальзывает мысль, а чтобы сделал со мной Арман, если бы я ответила отказом..., банальный вопрос о Кларе так его взбудоражил, то отказ от свадьбы, ввёл его в бешенство. Наверняка, из дворца живой не вышла.
– Арман, – собираю волю в кулак, строю невинные глазки и привожу единственный верный довод, учитывая ситуацию – я хочу выйти замуж невинной девушкой. Пусть это романтично и звучит банально, но белое платье — это символ чистоты. Чистота — это невинность. Подумай, о нашей первой брачной ночи, - с наигранным восторгом, продолжаю убеждать принца.
Мои слова немного успокаивают принца, но необходимого эффекта не достигли – девочка, твоё мнение и желание не имеют никакого значения. Столько раз просил тебя быть благоразумной, вести себя подобающе, женщине принца? Но ты приняла мою доброту за наивность, значит, не хочешь по-хорошему, будет по плохому, – с этими словами, мужчина подхватывает меня на руки, подносит и бросает на кровать. Холодно и равнодушно оглядывает с ног до головы, останавливает взгляд на оголившихся ногах.
От его взгляда становится страшно, дрожь пробирает тело, пытаюсь отползти, но сильные мужские руки перехватывают ноги и тянут на себя. Мужчина резко, без особых церемоний, разводит их в разные стороны и пристраивается между ног. Чувствую своими женским естеством эрекцию, невольно вспоминаю оральные ласки и осознаю, что его половой орган слишком большой для меня.
– Да, как он вообще поместится в моей узкой девичьей плоти? – со страхом думаю я. – Арман, – усиливаю сопротивление и начинаю кричать,– если ты это сделаешь, я никогда тебя не прощу! Никогда! Можешь забыть раз и навсегда, что у нас будет нормальная семья.
Мужчина игнорирует мои слова, да и брыкание не причиняют ему сильной боли, чувствую себя маленьким котёнком в лапах тигра, что ему пищащие, лёгкое царапание, проглотит и не заметит.
Арман грубо, причиняя боль, заводит руки за голову и фиксирует их одной рукой, сильно сжимая запястья. Другой рукой проникает в трусики и начинает массировать половые органы, прикасается к лепесткам нежных складочек, потом проникает в моё узкое лоно, которое внутри абсолютно сухое.
Арман проник только пальцем в меня, вызвав при этом такой дискомфорт во всем теле, его вторжение порождает боль и неприязненные ощущения. Ни о каком желании даже речи быть не может, ни возбуждения, ни страсти, ни похоти…….ни любви. Только обида, боль, страх, стыд, ненависть, злость.
– С..а, – рычит мужчина, недовольный таким исходом дела. На что Арман надеялся, что я потеку как сучка, при первом же его прикосновении.
– Моё тело не реагирует на твои ласки, пойми уже, никогда, слышишь, никогда не будет реагировать. Сердце не трепещет при виде тебя, а разум твердит, беги от него, он зло, – выплёвываю свои истинные чувства мужчине, игнорируя инстинкт самосохранения. Сейчас надо мной нависла угроза изнасилования, за мои высказывания может нависнуть угроза убийства.
– Марина, – кричит он, – я не хочу порвать тебя, поэтому слушай внимательно и делай, что говорю. Сегодня я т….у тебя и никто этому не помешает, но только от тебя зависит , как я это сделаю нежно и ласково либо грубо и жёстко, - вот такой выбор предоставил « прекрасный» принц.
– Да, пошёл ты. Ненавижу, слышишь, ненавижу, – захлёбываясь слезами, кричу я
– Ненавижу тебя, – хриплым голосом повторяю я,– можешь только силой принуждать женщину.
Глупо и необдуманно своими словами подбрасывала дрова в костёр в центре которого находилась, но меня было не остановить. Вся злость и обида, которая за долгое время копилась в душе, прорвалась, словно надрыв. Вулкан проснулся и лавина, огненная лава понеслась сжигать всё на своём пути. Мои слова отдавали ядом и токсичностью, желая побольнее ударить Армана, задеть за живое, сказала, о чем даже думать нельзя, особенно на Востоке – ты завладеешь моим телом, но ни душой и сердцем. Придет время мести, обещаю, я подарю себя другому мужчине, достойному, которого полюблю. Про тебя забуду, ты будешь страшный сон, кошмар.
Не отрываясь, смотрю на Армана и вижу искажённое лицо полное ненависти и злобы. Глаза яростно полыхают языками пламени, от которых в буквальном смысле становится жарко.
Удар по щеке, быстрый.. резкий…хлёсткий, боль причиняет не физическую, а моральную, этот жест показывает, что я бесправное существо, которое за любое неповиновение можно покарать. Арман демонстрирует, что неспособен словами убедить, прибегает к силе. Только слабый, не уверенный в себе человек способен отреагировать на слово, даже очень колкое и болезненное физическим ударом.
Простительно женщине, и то не всегда, и только когда задета её честь и достоинство, а вот мужчине, по отношению к женщине не простительно, недопустимо. Применение силы по отношению к женщине – слабость, а слабость всегда вызывает жалость. А мужчину можно ненавидеть, презирать, но жалеть….
Погрузилась в мысли, постаралась абстрагироваться, но звук разрывающегося платья, вызвал новую волну паники и страха, в ушах звенела трескающаяся ткань, как будто бы разорвали кожу, оголили нервы и выставили напоказ душу.
Моя грудь выставлена на обозрение жадных и похотливых глаз, мужчина как голодное животное накидывает на них, целует, прикусывает, рукой сжимает мне шею, не сильно, но весьма ощутимо прижимая к подушке.
Руками упираюсь в его грудь, пытаюсь оттолкнуть, но всё бесполезно, это как толкать скалу. Грудь мужчины мощная , атлетическая, как говорят в моей стране, богатырская.
И пока безнадёжно пытаюсь скинуть мужчину с себя, его рука снова проникает в трусики ,отодвигает в сторону нижнее бельё, но опять неудача, лоно сухое, никаких соков любви не выделяется, возбуждение отсутствует напрочь.
Рывком срывает мои трусики и они безжизненно повисают у меня на бедре, быстро
