ту комнату с балконом выделю! Будешь утром просыпаться и кофе на балконе пить! И в бассейне можешь купаться, сколько хочешь!
— Это так неожиданно. Мне подумать надо.
— Ты сегодня у меня переночуй, присмотрись к удобствам. Может, не понравится тебе такой расклад. А завтра ответ скажешь. За свою честь не переживай, ты же дала мне от ворот поворот? Я мужик понятливый, приставать не буду.
Люба задумалась. Крепко задумалась. А у меня сердце замерло в ожидании ответа. Я очень хотел, чтобы она согласилась!
— Ладно. Давайте попробуем, — ответила Люба, и я с облегчением вздохнул. — Если я вас не стесню…
— Да какие стеснения, Любаша? Тем более, что гостей у меня лет сто не было. Мне только в радость! Знаешь, как одному тут тоскливо? А ты быстрее управишься, быстрее деньги получишь. Зачем растягивать это удовольствие? Так и лето кончится.
— Вы правы, Егор Алексеевич! — согласилась Люба. — Мне нравится ваш план.
Мне не терпелось перевести девушке аванс, но я боялся пока что-либо предпринимать. С оплатой тоже нужно было действовать осторожно. Заплачу я ей невовремя, всё может пойти не так.
А пока есть у меня немного времени, чтобы стать Любе ещё ближе, узнать, чем я её пугаю, расположить к себе.
У меня началась какая-то белая полоса в жизни? Сначала на такую работу чудесную устроилась, а теперь вот ещё и подработка подвернулась! Мама шла на поправку! Я была так счастлива! Нужно завтра позвонить Поле и ещё раз поблагодарить её за такую здоровскую помощь!
Я не собиралась брать с Молчанова 300 тысяч за оформление клумбы. Это слишком много. Тем не менее выполнив работу, на которую подвязалась, я смогу закрыть свой самый большой кредит. Мысль о том, что моё финансовое положение не безвыходное, невероятно воодушевляла. У меня появилась надежда, что постепенно всё у нас с мамой наладится.
Главное, чтобы Егору понравилось то, что я задумала. Я уже чётко представляла, что я там навояю. Осталось приподнести красиво свой проект.
Как работодатель, Егор был просто великолепен! Я не так уж много успела поменять работ, но ни разу мне не попадался такой заботливый, внимательный и чуткий начальник. Золото, а не мужчина!
Конечно, я понимала, что Егор предложил мне у него погостить, чтобы быстрее разделаться с клумбой. Зачем ему посторонних людей терпеть две недели, когда можно за неделю всё сделать? И всё равно было приятно, что он и о моих выгодах подумал от проживания в его доме, а не только на свои хотелки опирался.
Дом у Молчанова шикарен, что и говорить. Немного выглядит необжитым, но в принципе уютно. Столько света! Столько пространства! Комната, что он мне выделил, была такой славной, что я на секунду позволила себе помечтать о том, что она на самом деле моя. Сколько же в этом доме можно растений разместить! Была бы моя воля, я бы повсюду наставила цветочных горшков!
На глаза мне попался большой фикус в кабинете и финиковая пальма на лестнице. Этого мало, как по мне. Может, из-за отсутствия растительности дом и кажется пустоватым, а может, я просто чокнулась на своих цветочках и уже жизни без них не представляла?
Вёл себя мужчина сдержано, в рамках приличия. Он не обиделся на мой отказ. Я же говорила, что он умный, он поймёт меня?
Пока Егор показывал мне дом, я заприметила несколько фотографий красивой брюнетки. На некоторых снимках она была с Егором. Он был намного моложе, значит, они были вместе довольно давно. Я не могла не спросить у него про эту девушку. Любопытство так и распирало меня. Мы ужинали, пили ароматное вино, которое меня приятно расслабило. Тогда я и набралась смелости.
— Егор Алексеевич, а кто та девушка на фото с вами. Брюнетка с длинными волосами? Простите, что интересуюсь…
— Это моя первая жена Карина, — ответил мужчина.
Господи, значит, он всё-таки был женат? Молчанов способен на любовь, раз женился? Меня огорошила эта новость. Я думала о мужчине совершенно в другом ракурсе. А как же товарно-денежные отношения? Это после жены началось уже?
— Первая? Была и вторая?
— Ещё не было, — ответил Егор и как-то странно на меня посмотрел.
— Вы развелись? Или… — я замялась, подбирая красивое слово для обозначения смерти.
— Или, — не дал мне закончить фразу Егор. — Карина умерла от рака. Давно.
— Простите…
— Не извиняйся, Любаша, ты тут ни при чём.
Егор задумался и погрустнел. Мне стало неловко, что я его расстроила. Так хорошо сидели, а я…
Обдумывая новую информацию о Молчанове, я тоже умолкла. Как никто, я понимала его. Представляю, как он мучился, теряя любимую женщину. В том, что Егор любил жену, сомнений не было. На совместных фотографиях он выглядел невероятно счастливым.
— А как твой жених поживает? — внезапно спросил Егор. — Надеюсь, он не придёт бить мне морду? Я, конечно, парнишка не из пугливых, но ситуация довольно неприятная получится.
Я так покраснела, что уши загорелись! Так стыдно стало за своё враньё!
— Не беспокойтесь, с моим женихом проблем не возникнет.
— Правда?
Егор рассмеялся, вводя меня в замешательство. Что смешного я сказала?
После ужина мы прогулялись по двору, разговаривали о разном. Договорились, что завтра съездим за моими кое-какими вещами. Я могла и одна поехать, но Егор настоял на том, что поможет. Как будто я насовсем переезжаю или у меня три чемодана. Отказываться от помощи было глупо, а мужчина был довольно настырным, поэтому я быстро сдалась.
Чем ближе я узнавала Молчанова, тем меньше мне хотелось с ним спорить. Он был довольно рассудителен и каждое своё слово мог с лёгкостью обосновать. Полагаться на его решения, соглашаться с предложениями становилось легче. Я начала доверять этому человеку.
Потом Егор проводил меня до моей спальни. Спать ложиться было ещё рано. Хозяин дома показал мне, где можно найти полотенце и средства для гигиены, проверил, работает ли пульт от телевизора.
— Чувствуй себя, как дома, Любаша. Если чаю захочешь или ещё чего-то, кухня знаешь где.
— Спасибо, Егор Алексеевич.
— Может, всё-таки Егор? — я замялась с ответом. — Спокойной ночи, Любаша. Завтра суббота, спи, сколько твоей душе угодно! У нас 2 дня впереди!
Егор вышел из комнаты, а мне почему-то вспомнился наш поцелуй. Я же теперь никогда не смогу смотреть на него равнодушно, просто как на начальника? Я и сегодня не могла. Стоило мне взглянуть на Егора, как наяву я ощущала на себе его сильные руки и требовательные губы. Ничего более волнительного я в жизни
