будем целоваться, если только это не будет публично, чтобы доказать законность нашего брака. Кроме того, ты можешь оставить меня, черт возьми, в покое.
В его глазах вспыхивает жар.
— Не надо злиться, дорогая.
— Перестань называть меня так, — огрызаюсь я.
Он проводит рукой по волосам.
— Я пришел сюда не для того, чтобы драться.
— Я знаю. Ты пришел, чтобы установить свой драгоценный контроль. Не волнуйся, я тебя прекрасно понимаю. О чем еще ты хотел бы поговорить?
Я вижу, что он хочет сказать что-то еще, но, кажется, убеждает себя не делать этого.
— Ты получила приглашение в «Ла Мираж» через несколько дней, верно? — спрашивает он.
— Да. Зачем?
La Mirage — эксклюзивное мероприятие, проводимое ежегодно для светских людей Нью-Йорка. Как член одной из крупных мафиозных семей, я каждый год получаю приглашение. Хотя я обычно не хожу. Главным образом потому, что перед концом вечера на мероприятии всегда разгорается драка.
Мужское эго может быть раздражающе деликатным. А помещение большинства богатых, влиятельных людей Нью-Йорка в одну комнату неизбежно приведет к той или иной форме катастрофы.
— Мы идем вместе, — сообщает мне Энцо. — Наш шанс объявить о нашей помолвке.
Я не в настроении спорить, поэтому все, что я делаю, это коротко киваю.
— Отлично. Это всё?
— Ага.
— Спокойной ночи, Энцо.
Я поворачиваюсь, чтобы вернуться в свою комнату, затем останавливаюсь, что-то понимая. Очень осторожно я оборачиваюсь.
— Однако небольшой вопрос: планируешь ли ты соблюдать целомудрие до конца своей жизни?
Его губы кривятся в улыбке.
— И какого черта мне вести целомудрие?
— Мы просто договорились о близости только при необходимости и публично. Меня просто беспокоит, что все эти одиночные действия могут привести к некоторым проблемам.
— Не волнуйся, принцесса, — говорит он с ухмылкой. — Я уверен, что мы сможем найти способ заставить эту договоренность работать.
Я ошарашена его ответом.
— В смысле?
Он приближается ко мне, и у меня перехватывает дыхание, когда он осторожно убирает волосы с моего лба.
— Спокойной ночи, Роза.
Он уходит, оставив мне больше вопросов, чем ответов. Я кривлю губы от отвращения. Из всех людей моему брату пришлось устроить мой брак с самым раздражающе туманным и малоизвестным человеком на свете.
Глава 11
Энцо.
У меня не было большого опыта общения с людьми. Я вырос в изоляции. Изабелла была единственной настоящей компанией, которая у меня была, пока мне не исполнилось восемнадцать, и с тех пор у меня действительно никого не было. Думаю, у меня был Джейсон, но наши отношения так и не дошли до того, чтобы говорить через чувства. Особенно теперь, когда я его босс.
Я могу собрать кубик Рубик менее чем за двадцать минут. Я эксперт примерно в трех или четырех видах боевых искусств. Я бы сказал, что я довольно легко усваиваю всякое дерьмо и доминирую во всем, что делаю. Но когда дело доходит до человеческих чувств, я крайне некомпетентен. Вот почему то состояние, в котором мы с Розой оказались сейчас, крайне раздражает.
Один шаг вперед, два шага назад. И я понятия не имею, как преодолеть этот разрыв.
— Дядя Энцо, — говорит Мария, вторгаясь в мои мысли.
— Хм? — отвечаю я, мои глаза встречаются с ее глазами через зеркало заднего вида.
Я отвожу их в школу, так как их обычный водитель недоступен. Рядом со мной сидит Изабелла, потому что она не доверяет мне благополучно возить наших маленьких кузенов. Честно говоря, мне не нравится ее отношение. И мне приходит в голову, что если я не смогу наладить отношения с семьей, то, скорее всего, не смогу и с Розой.
— Роза твоя девушка? — спрашивает Мария с легкой улыбкой.
Удивительно, но ее брат тоже высказался.
— Когда она пришла, ты сказал, что она будет твоей женой. Но наш учитель говорит, что у тебя не может быть жены, если у тебя не было свадьбы. Так вы с Розой женаты?
— Мы еще не женаты, ребята. Но мы будем. Мы помолвлены, так что сейчас она моя невеста.
Они замолкают, их лица задумчивы.
— Так когда вы поженитесь? — спрашивает Мария.
Я делаю паузу, чтобы подумать об этом. Это разговор, которого у нас не было. Вероятно, нам следует это сделать, как только мы пройдем через бурную воду, в которой мы сейчас находимся.
— До конца года, — сообщаю я близнецам. — Наверное, зимой.
Взгляд Изабеллы останавливается на моем.
— У кого зимняя свадьба?
— А что? Боишься, что тебе будет слишком холодно?
— Это означало бы, что у меня были планы прийти на твою дурацкую свадьбу, а так у меня их нет, — бормочет она, нахмурившись.
— Я хочу пойти на свадьбу, — говорит Мария. — Могу ли я надеть красивое платье на свадьбу? Пожалуйста, Иса?
Изабелла тихо вздохнула.
— Конечно, дорогая. Ты пойдешь на свадьбу Энцо.
— Ты тоже пойдешь? — с надеждой спрашивает Мэтью.
Она закатывает глаза.
— Конечно.
Близнецы совершенно счастливы, когда мы отвозим их в школу. Изабелла наблюдает, как они входят в здание, с грустной улыбкой на лице.
— Я рада, что они снова счастливы. Им было так грустно после смерти отца. Я боялась, что они не выздоровеют.
Моя челюсть сжимается.
— Конечно. Дети выносливы.
Она смотрит на меня, и в ее выражении лица что-то ломается.
— Энцо…
— Что бы ты ни собиралась сказать, не говори, — говорю я ей.
Из всех людей в моей жизни Изабелла лучше всего понимает, через что мне пришлось пройти. Но это не значит, что я хочу вспомнить старые времена.
— Ты и Роза, — говорит она вместо этого. — Возможно, тебе захочется исправить все, что ты сделал.
Я выгибаю бровь.
— И почему тебя это волнует?
— Меня это не волнует,
