— Арина...
— Проваливай!
— Арина, — рычит Эмиль. — Может, поговорим по-человечески? А не как дети, вот так...
— Как так, Эмиль? Ты меня обвиняешь черт пойми в чем. Вчера я с Диларой переписывалась, а сейчас... Сейчас ее брат позвонил, которому я обещала помочь с работой, лишь бы он на сестру свою не наезжал на пустом месте. Ведь она ни в чем не виновата. Ты швыряешь мой телефон, смотришь как на какую-то дешевку, а сам... Тебе же явно не подруга звонила. Ты бы поговорил с ней хотя бы, ведь потом обидится и под тебя не станет ложиться.
В горле встает ком. Чувствую себя истеричкой. Но я действительно не понимаю, что со мной творится. То ли то, что в его доме какая-то там девушка живет, меня так задело. То ли дело вовсе не в этом. Сама не вникаю. В голове сплошная каша. Как поступить дальше — огромный вопрос.
Но звонок был явно от какой-то любящей бабы. Либо бывшая Эмиля. Либо он как раз с ней спит, поэтому во мне особо не нуждается.
— Это не то, о чем ты подумала... — отводит взгляд.
— Да-да! Ты прав! Это вовсе не то, — взявшись за воротник его рубашки, тяну на себя. — Поэтому мне в глаза не смотришь, Эмиль? Я с тобой разговариваю!
Еще чуть-чуть — и я разревусь. Черт тебя возьми, Бестужев! Да что ты со мной делаешь? Почему хочется стать твоей, но в то же время что-то меня останавливает. Будто кто-то шепчет, что не надо... Не нужно отдаваться ему, пожалеешь.
— Почему мы не можем нормально поговорить? — повторяет он свой вопрос.
— Это ты меня спрашиваешь? Мой телефон кто швырнул, Бестужев?
Я наклоняюсь, нахожу свой мобильный. Замечательно. Он даже не отключился. Рука сама собой тянется в контакты, я набираю номер Гордея. Благо, он отвечает быстро.
— Извини, если не вовремя. Я Гордей, если ты не узнала.
— Я узнала, — вздыхаю, не сводя глаз с Эмиля, который пристально разглядывает меня. — Что ты хотел?
— Я вчера с Диларой встретился. Она сказала, что поговорит со своим боссом, но я все же решил уточнить у тебя. Твои слова все еще в силе?
— Конечно. Я перезвоню тебе чуть позже, Гордей. Жди от меня новостей.
Нажимаю на красный кружок в тот момент, когда мужчина говорит «окей». Эмиль усмехается, потирает лицо ладонью.
— Слабо сделать то же самое?
— Зачем заниматься ерундой, Арин?
— Ерундой? Ерундой, значит, — качаю головой. — Ты буквально несколько минут назад орал на меня, Эмиль. Знаешь ведь, в чем обвинял? А сейчас для тебя это стало ерундой? Ты лучше скажи, какая муха тебя с утра укусила? А ведь я ничего плохого не делала. Просто нет настроения, и все. Чувствую себя измученной, вымотанной. Слишком уставшей... А ты что? Какое ты вообще имеешь право отвечать на мой телефонный звонок? Да и вообще! Зря ты узнал о дочери! Очень зря... Вот жили мы спокойно! Никто не лез ко мне, не качал свои права! От Глеба избавилась! А сейчас... Просто черт дергает, чтобы я забрала Эмилию и свалила как можно дальше! Как-никак, искать ты нас не станешь! Точно так же, как много лет назад, продолжишь жизнь как ни в чем не бывало!
— Арина! — Эмиль слишком резко прижимает меня к стене, нависает сверху. Глаза у него бешеные. — Прекрати, я сказал! Меня просто бесит... Бесит, когда ты не обращаешь на меня внимания. Бесит, что ты общаешься с другими мужиками и постоянно приводишь кого-то в пример! Для чего ты это делаешь? Чтобы я с ума сходил? Так вот я схожу! Со вчерашнего дня места себе не нахожу! Нравится тебе такой Эмиль? Нравится, да? Тогда привыкай! Всегда буду таким занудой. Буду настоящим боссом, а не... Тряпкой. Я же ведь ни в чем тебе ни разу не отказывал. И не смей... Не смей мне угрожать дочерью. Ты не в том положении, Арина! Как раз я заберу дочь, и хрен ты ее увидишь! Поверь, я найду как ее отнять! Адвокаты у меня самые крутые. Связи в прокуратуре есть, в ментовке тоже. Так что... Дело нескольких часов!
— И чем ты отличаешься от Глеба? Сначала он, сейчас ты... — горько усмехаюсь. — Внутри меня закипала обида, Эмиль. Я просто сильно нуждалась в тебе, но чертова обида... А сейчас и ненависть.
— А я сейчас, кроме дикой ревности, ничего не испытываю. И да, еще и злость! Но уже все, Арина. Теперь ты будешь делать все, что я захочу. Едем ко мне. Надо сделать фотографии моей модели. Немедленно. И у тебя будет всего несколько часов. Ты же любила такое... И до сих пор любишь.
— Я не буду снимать твоих баб!
— Еще как будешь. Будешь снимать моих баб! Иначе... Хотя бы об Эмилии подумай. Ты меня вынудила стать таким, Арина. Так что привыкай.
Глава 24
Что я сейчас чувствую? Сказать, что дикое разочарование — это ничего не сказать. Не ожидала. Совсем не ожидала от Эмиля таких слов, угроз. Он буквально оттолкнул меня на метров сто от себя. Теперь протяни руку — и хрен достанешь. Не хочу его рядом. Не хочу...
— Скинешь адрес, приеду, — холодно бросаю я, сделав шаг назад. — А теперь уходи.
— Так и будем снова? Как кошка с собакой?
— Ты вынудил стать меня такой, — повторяю его же слова. — Проваливай вон, Бестужев. Скинешь адрес. Я сама приеду. Оставь меня одну. Немедленно!
— Упертая, — цедит сквозь зубы, снова приближаясь ко мне. Кладет ладони на мои плечи и слегка встряхивает. — Хватит уже. Я вообще-то нормально поговорить хотел, а ты... Смотришь на меня сейчас как на врага мира.
— Отпусти меня и отойди, — устало выдыхаю я, сглатывая колючий ком в горле. — Не хочу повторять одно и то же сто раз. Просто уходи. Ты мне совсем не нужен. Такой Эмиль... Мне не сдался. Лучше бы я осталась с Глебом. После его угроз мне никогда не было так больно. Потому что я плевать хотела на него и его шантаж. А сейчас... Мне дышать нечем, Эмиль. Отойди. Отойди, я сказала! — буквально кричу, сбрасывая с себя его руки. — Я приеду. Приеду и буду снимать твоих баб. Буду делать все, что ты захочешь. Не стану перечить и идти против твоих слов. Но прошу тебя... Никогда не угрожай мне Эмилией. Никогда.
— Арина! Черт! Арина!
Я закрываюсь в спальне. Слезы душат. Прижимаюсь спиной к двери и сползаю по ней вниз, сажусь на пол, который кажется мне сейчас ледяным. Мне больно. Невыносимо так... Будто лезвием кожу сдирают. Эмиль... Зачем ты так со мной?..
Не выхожу до тех пор, пока не слышу, как захлопывается входная дверь. Бестужев ушел. Он даже не стал меня уговаривать, потому что был уверен — бесполезно.
Привожу себя в порядок, затем нахожу телефон — он на кухне. Адрес он сбросил, а еще сообщил, что о дочери волноваться не стоит. Он сам ее заберет.
Я не еду к нему. Точно не сегодня. Возможно, завтра, о чем и сообщаю Эмилю. Мол, буду с раннего утра. В девять максимум.
Он не отвечает. Ближе к вечеру привозит дочь, в квартиру не заходит. Потому что я злая и видеть его не хочу. От слова совсем. Он это прекрасно понимает. Лучше не трогать меня сейчас.
Эмилия рассказывает, как провела день. Ездили в цирк, а потом в зоопарк. Говорит, что этот день прошел очень весело и она не забудет его никогда. А еще они много фотографий сделали, которые я и рассматриваю до глубокой ночи.
Утром отправляю дочь в школу с дядей Семеном. Надеваю пиджак, обувь, таращусь на свое отражение в зеркале. Отвлекаюсь на вибрацию телефона.
«Почти девять», — сообщение от Эмиля.
Усмехаясь, вызываю такси и, спрятав мобильный в сумочку, покидаю квартиру. Не хочу я искать его дом... Назову адрес, и пусть водитель сам ищет.
Но на выходе, оказывается, меня ждут. Мужчина в черном костюме кивает на автомобиль, едва я оказываюсь на улице.
— Я от Эмиля Бестужева, — сообщает, открывая дверь. — Присаживайтесь.
Сукин сын. Ладно, будь по-твоему.
Вскоре мы оказываемся у высоких ворот, которые сразу же распахиваются, и черная Ауди заезжает во двор. Дом Эмиля... Молодец. Добился в итоге своего. Стал богатым и влиятельным человеком. И модели в его же доме живут...
Горькая усмешка трогает мои губы. Я не спешу покидать салон автомобиля, но приходится, когда мужчина открывает дверь.
