Огромный особняк. Мебель выбрана со вкусом. Прямо в стиле Эмиля — в темных тонах.
Гостиная. За большим столом Бестужев и светленькая девушка лет двадцати двух, не больше. Красивая, лицо кукольное. Но... Она вовсе не смахивает на ту, которая уже переспала с Эмилем. Такая... Как бы сказать... Совсем другая. В глазах сплошная печаль, горечь.
— Присаживайтесь, — Бестужев кивает на стол. — Пока завтрак не остыл.
— Я... Не гол... — хочу сказать, что вовсе не голодная, но вспоминаю свои вчерашние обещания Эмилю и бросаю тихо: — Хорошо.
Они что-то бурно обсуждают со своим дружком, который подвез меня. Я же действительно есть не хочу. Кусок в горло не лезет. Ковыряюсь в своей тарелке, иногда бросая взгляд на модель или же Эмиля.
— Лучше уж поднимись в студию, — раздраженно выдает мой босс. — Чем будешь здесь сидеть и стрелять в меня ненавидящим взглядом, Арина.
— Я не... Ты ошибаешься, — сжимаю вилку пальцами.
Он просто испытывает мое терпение. Потому что знает: надолго меня не хватит. Еще чуть-чуть, и я наброшусь на него.
— Я не слепой. Никогда им не был.
Эмиль тоже на грани. Он злится не меньше меня. Но мне уже все равно. Своим вчерашним поступком он заставил меня возненавидеть его. Теперь нет дикого желания обнять, поцеловать его. Нет дикого желания стать его женщиной.
— Можно я тоже поднимусь? Мне тоже не очень хочется видеть чересчур серьезное лицо босса. Страшно, — подает голос девушка-модель.
Эмиль лишь усмехается и кивает в сторону лестницы. Я встаю и без раздумий иду туда, следом за мной и девушка.
— Я не знаю, где эта студия, — подает она голос, догоняя меня.
— Я тоже, — почему-то ее слова вызывают улыбку. — Будем искать.
Искать долго не приходится. Первая дверь — как раз то место, куда нас послал Эмиль. Сцена, подиум с манекенами, одетыми в шикарные платья. Да, я очень удивлена. Не ожидала от Бестужева. Но я очень стараюсь скрыть свое удивление.
— Арина, — зовет меня гостья Эмиля, едва мы присаживаемся за круглый стол. Беру красную папку, лежащую на столе. Из любопытства.
— Да? — я улыбаюсь.
— Меня Мирославой зовут. И... Все не так, как тебе кажется. Я ничего общего с Эмилем не имею. Ну, почти, — шепчет она, заглядывая в мои глаза.
— Ты думаешь, я ревную? Нет, — качаю головой. — Если бы у Эмиля была женщина, Мирослава, он даже не стал бы скрывать. И всякой ерундой не стал бы заниматься. Никогда не занимался. Всегда был серьезным и сразу давал понять, чего хочет, а чего нет. Что ему нравится, а что нет. Ты не смотри на то, что он шутит постоянно. Эмиль совсем другой... Я его, наверное, знаю лучше всех. Сразу поняла, что ты к нему отношения не имеешь, как только увидела.
Мы приступаем к работе. Эмиль не появляется несколько часов.
— Он специально. Хочет увериться, что я справлюсь со своей задачей. Ему нужна твоя идеальная фотография. И она у меня уже есть, — хитро усмехаюсь я, разглядывая снимок в мониторе фотоаппарата. — Ни единого повода для его ворчания нет.
— Я могу снять платье? Очень жарко.
— Конечно. Мы закончили, — довольная, откидываюсь на спинку стула. — Сними и иди смотреть на себя, красотку. Ты просто прелесть.
Через несколько минут Мирослава смотрит на свои фотографии с улыбкой на лице. Пусть я не хотела сюда приезжать и снимать баб Эмиля, как крикнула вчера ему в лицо, но этот день мне однозначно понравился. Давно я не работала с фотоаппаратом, не ломала себе голову, в каких позах лучше будет сделать кадр. Но результат мне очень даже понравился.
Она спускается вниз, якобы за водой. И не появляется больше получаса. Человек, который привез меня, забирает снимки, уходит. Подхожу к окну и нахожу глазами Эмиля во дворе. Он разговаривает с каким-то мужчиной. А через минут десять получаю от него звонок и сразу же принимаю:
— Арина, срочно ко мне. Вниз, — доносится голос Эмиля, а дальше... Дальше короткие гудки.
Закатив глаза, цежу сквозь зубы несколько нецензурных слов. Задолбал. Убью, как только смягчусь. А это, увы, будет не скоро.
Не спеша спускаюсь. Пусть бросается приказами сколько влезет. Да, я обещала ему не перечить, но характер мой не изменишь. Подчиняться я не так уж сильно умею.
Мужчина, с которым разговаривал Эмиль во дворе, выходит моментально, как только я оказываюсь в просторном кабинете Бестужева.
— Что случилось? — складываю руки на груди.
— Сядь, — очередной приказ.
— Мне так хорошо, спасибо. Эмилию...
— Ее привезут сюда. Я не забыл о своей дочери, Арина.
— Замечательно. А если ближе к делу? Я устала...
— Чуть позже поднимешься. Твоя комната уже готова. И Эмилии тоже.
— Чего, прости? Я не собираюсь тут ночевать! — повышаю голос.
— А я не спрашивал твоего мнения, заметь, — говорит твердо, но я по глазам его вижу — он специально выводит меня из себя. — Останетесь тут. И эта тема не обсуждается.
Глава 25
Комната, предназначенная для меня, очень просторная. И с балкона видны не только ворота, но и задний двор, где находится огромный бассейн. Вкус у Бестужева однозначно крутой. Да только мне до него сейчас нет никакого дела.
Звоню Диларе, болтаю с ней несколько минут. Меня клонит в сон, но Эмилия не выходит из головы. Когда ее привезут? Я успела соскучиться по дочери.
Ложусь на огромную кровать и сама не знаю, как проваливаюсь в темноту. Меня никто не будит. Абсолютно никто! Но, проснувшись, я понимаю, что Эмиль все-таки был здесь — он укрыл меня одеялом. А мобильный лежит на тумбочке... А ведь я отчетливо помню: что-то искала в социальной сети. Телефон туда однозначно не клала.
Ни одного звонка не поступало. Дочка не звонила, а это значит... Тревога бьет по оголенным нервам. Сердце начинает бешено колотиться в груди. Но, кажется, зря. Потому что едва я подхожу к лестнице, как слышу звонкий смех Эмилии. Они что-то примеряют во второй комнате справа. Первая — моя.
Останавливаюсь у двери и прислушиваюсь к голосам. Эмиль там. Без сомнений.
— Смотри, это платье тоже очень красивое, — говорит он. — Давай лучше примерим хотя бы одно?
— Может, с мамой? — уточняет дочь. — Они все красивые.
— Наденешь это. И для мамы будет сюрпризом, когда она увидит тебя, — предлагает Эмиль.
— Хорошо, — малышка соглашается. Я слышу шорох, а потом тишина... Которая длится несколько минут. Я уже начинаю нервничать, даже шажок вперед делаю, но сразу же останавливаюсь, услышав вопрос Бестужева:
— Откуда у тебя эта цепочка?
Цепочка... Та самая, которую подарил мне Эмиль. Вернее, хотел подарить. Восемь лет назад. Но не успел этого сделать. Я нашла украшение в шкафу и забрала себе. После рождения дочери подарила единственное напоминание об ее отце малышке. Ни разу не снимала с ее шеи. Кулон в виде буквы «Э», сзади которого написано «Э» плюс «А» — равно бесконечности.
— Это мамин подарок. Много лет ношу эту цепочку. Она приносит мне удачу. Тем более в каких-либо соревнованиях по танцам. Тебе нравится?
— Конечно. Очень красивая. И платье... очень тебе идет. Мама будет в восторге. Подождешь? Я зайду к ней.
— Конечно.
Я возвращаюсь в комнату, чтобы Эмиль не подумал черт знает что. Да, я подслушала их с дочерью разговор, но ему об этом знать незачем. Ложусь на кровать и быстро укрываю себя одеялом.
Чувствую тяжелые шаги. Эмиль уже внутри. Садится на край кровати и... Касается пальцами моей щеки. Гладит волосы.
