Вероника прошла к двери и, закрыв ее, указала на Касси, которая изо всех сил прижалась к стене, очевидно надеясь остаться незамеченной, но, даже если бы так случилось, ее пылающие щеки, наверное, все равно выделялись бы на бледно-сером фоне.
— Я одна из самых больших ваших поклонниц, мисс Корнвелл; для меня большая честь попробовать еду, приготовленную лично вами. К сожалению, бегаете вы хуже, чем готовите.
— Вы видели меня?
— Дважды. Первый раз — когда вы прятались в кладовку. И несколько минут назад — на лестнице.
Отрицать было бесполезно, и Касси беспомощно пожала плечами.
— Я растянула ногу, обычно бегаю быстрее.
Вероника посмотрела на Ника, возмущенно зацокав языком.
— Ник, как не стыдно так загружать бедную леди!
— Вы знали, что я все время была здесь? — спросила Касси.
Вероника непринужденно пожала плечиком.
— Да, что-то помешало мне открыть дверь в первый раз, а во второй раз она открылась легко. И, конечно… — она лукаво улыбнулась, — все эти мыши, крысы и жуки-точильщики…
Итак, Вероника всего лишь играла. Чтобы немного помучить Ника. Или помучить как следует. Но ей помешал звонок в дверь. Вероника Гранд начинала нравиться Касси, несмотря на ее рост и стройную фигуру. В дверь позвонили снова.
— Такси вызвала я, — сказала Касси. — Ник прав. Добираться отсюда можно целую вечность.
— Не возражаете, если я им воспользуюсь? — спросила Вероника, направляясь к дверям. — Ужин прекрасный, но мне действительно пора. — Она протянула Касси руку и посмотрела на Ника. — Ну, Ник… Спасибо. У меня давным-давно не было такого веселого вечера. — Она слегка похлопала его по щеке. — Особенно мне понравились жуки-точильщики. Прекрасный звуковой эффект. — И, подмигнув Касси, вышла из комнаты.
Ник с отчаянием в глазах бросился вслед. А Касси, которая уже не могла сдерживать смех, упала на кровать и зарылась лицом в перину.
— Вероника!
Ник догнал ее в туалетной комнате, она надевала туфли.
— Прости, Ник. Посуду я так и не вымыла, — сказала она, улыбаясь, как кошка, которая увидела открытую клетку с птичками.
— Это я должен извиниться. Прости. Я сделал глупость.
— Но предсказуемую глупость. — В столовой она взяла сумочку и повернулась к нему. — Знаешь, и я иногда заключаю пари. Женщины из секретариата тоже рискнули своими деньгами в надежде, что ты сказал мне правду. Интересно, услуги мисс Корнвелл дорого стоят?
— Вероника… пожалуйста… Касси не хотела этого делать; она мне просто помогла, потому что… ну, слишком трудно объяснить.
— Уверена, ты нашел способ убедить мисс Корнвелл. Наверное, ты не хочешь, чтобы я рассказала своим коллегам, что они оказались правы насчет тебя?
Раздался длинный звонок.
— Вероника, если хочешь, можешь рассказать все хоть целой компании, даже написать отчет и приколоть его на доску объявлений. — Ник распахнул входную дверь. — Я это заслужил за свой идиотизм. — Он протянул водителю купюру в десять фунтов и открыл дверцу машины, дожидаясь, пока Вероника сядет. Он был вежлив. Просто хотел, чтобы Вероника поскорее уехала, тогда он поднимется к Касси и все объяснит. Скажет, что не хотел…
Вероника внимательно посмотрела на Ника.
— Ник, ты действительно идиот. — Она чмокнула его в щеку. — А теперь иди в дом и расскажи этой женщине о своих чувствах.
— Касси! — Ник, стоя на пороге спальни, смотрел, как она пытается подняться, вытирая глаза. — Почему ты до сих пор здесь?
— Прости, Ник, — она пыталась справиться с очередным приступом смеха. — Все это… — Она взмахнула рукой, пытаясь подобрать слово.
— Тебя смущает? — предположил Ник.
— Нет. Но после стольких трудов — такой финал!
— Ты специально сюда зашла? Специально? — (Касси нахмурилась.) — Ты все испортила, — заявил Ник.
Касси вспыхнула от ярости.
— Конечно, не специально. Зачем мне портить вечер, который я с таким трудом помогала устраивать? Твоя гостья очень разозлилась?
— Скорее развеселилась.
— Прости.
— Не за что. Ты же не виновата. Просто мне не следовало доводить ситуацию до абсурда.
— А мне не следовало помогать. — Касси помолчала. — Пойду вызову другое такси.
— Я заказал еще одно, для Вероники. — Ник ослабил галстук и присел на край кровати. — Успокойся, Касси. Не нагружай ногу, — сказал он, когда Касси попыталась подняться. — Такси приедет только через двадцать минут. — Последовав собственному совету, он растянулся рядом на кровати. Он был тяжелым, кровать прогнулась, и Касси почти упала на него.
Возник момент неловкости, когда тело Касси прижалось к его телу, а ее волосы рассыпались по щекам и шее Ника и он вдохнул их сладковатый запах.
— Успокойся, Касси, — повторил он, обхватив ее талию. Касси снова попыталась встать, но он уже поймал ее и не отпускал. — Нам нужно поговорить.
— Поговорить? — Поговорить! Она расхохоталась, но тепло его руки поразило ее, как разряд тока, волна прошла по всему телу. Не время говорить, нужно бежать, пока защитный механизм, выработанный ею за годы, еще действует.
— Просто поговорить, — убеждал он. — Поверь, Касси.
Поверить ему? На этой большой двуспальной кровати, широкой, с черными простынями?
— Ни за что, — ответила Касси. Но это его не остановит. Он не из тех, кто обращает внимание на то, что девушка говорит «нет». Хотя два разоблачения за один вечер многовато даже для Ника. Конечно, в случае чего она справится с Ником Джеферсоном. А вот справится ли с собой?
Не отпуская Касси, Ник осторожно провел кончиком большого пальца по ее руке, а она опустила голову ему на плечо. Она знала, что нужно остановить его, убежать. Но знать и делать — разные вещи.
Целую вечность Касси не хотелось, чтобы ее так обнимал мужчина в сладкой прелюдии к любви. А теперь она крепко прижималась щекой к его груди и, слушая, как бьется его сердце, чувствовала себя так… как будто вернулась домой.
Смущенная этой мыслью, Касси подняла голову и посмотрела на него. Их взгляды встретились, и он взглянул на Касси с тем же смущением, отпустив запястье. Она была чуть разочарована, но Ник вдруг улыбнулся, поднес ее руку к губам. Второй рукой он подвинул подушку и положил ей под голову. Касси опустилась на нее, а Ник оперся на локоть и, глядя ей в глаза, ласково провел пальцем по щеке. Касси вздрогнула и нервно облизнула пересохшие губы. Прошло несколько лет… это безумие… она закрыла глаза.
Ничего не произошло, и она открыла их снова. Тогда он поцеловал ее. Это было не осторожное касание, как первый раз в магазине, не быстрый, жесткий натиск, как на кухне.
