— Я думаю, нам было бы лучше сразу договориться о том, что ожидается от тебя в смысле поведения.
Брэнди медленно покачала головой, каждый ее нерв был настороже и готов к бою.
— До завтрашнего дня я еще не в твоем распоряжении — надеюсь, ты это помнишь? — Она подступила ближе к нему, ее пальцы гладили его квадратную челюсть. — С утра во вторник твое право собственности на меня имеет силу, но не сегодня.
Гриффин потянулся, чтобы схватить Брэнди, но она ловко ускользнула от него. Его пальцы запутались в шелковом материале ее юбки, когда она вырывалась на свободу. Гриффин обнаружил, что остался держать только ее юбку. Звенящий смех — и гибкая фигурка Брэнди скрылась в волнах прибоя.
Зло закинув юбку на плечо, он ходил взад-вперед по песку. Нежный материал ласкал его шею; едва ощутимый запах жасмина и роз дразнил и мучил его. Гриффин опустился на песок и быстро потянулся за сигарой, надеясь, что импортный табак пересилит манящий запах Брэнди.
Бушующие волны толкали и тянули Брэнди во все стороны сразу. Ей нравилось играть с силами Нептуна: это закаляло ее тело и очищало ее мозг. Океан рождал в ней вдохновение. Море всегда было соблазнителем мужчин, никогда не показывая своего настоящего настроения, лаская и наказывая по своей воле. Оно было достаточно хитрым, чтобы поймать в ловушку даже опытного моряка.
Гриффин нанес первый удар, и битва началась снова. Мозг Брэнди замышлял и планировал бой, пока она бултыхалась среди холодных волн. Жаркое полуденное солнце дарило ей наслаждение. Затем, как Афродита, выходящая из пены морской, Брэнди застыла в воде, а прибой бушевал у ее колен. Она чувствовала, что вызывает невольный восторг у Гриффина, зло курящего на берегу.
Ее движения были размеренны и хорошо продуманы. Купальник облегал изгибы фигуры как вторая кожа, прилипший материал выделял все прекрасные места ее женственности с застенчивым откровением. Инстинктивно Брэнди знала, что Гриффин наблюдает за каждым ее движением. Она встала перед ним, размышляя, как вести себя дальше.
Гриффин набрал полные легкие воздуха и отвел взгляд от демонстративно стоящей перед ним соблазнительной фигуры.
— Я надеюсь, что погружение в Атлантический океан сделало тебя немного более разумной… — проворчал он; его длинные пальцы закопали окурок сигары в песок.
Брэнди улыбнулась, замечая со странным наслаждением, что его глаза пристально смотрят в район ее пупка.
— Я всегда считала океан достаточно эротичным и возбуждающим… — промурлыкала она, выжимая воду из потемневших волос. — Мне нравится чувствовать, как сила прибоя охватывает меня, а солнце обжигает мою кожу… — Долгий стон сорвался с ее полных губ.
Она нагнулась, чтобы забрать свою юбку, которая все еще лежала на плече Гриффина. Открывшиеся его взгляду линии ее груди бросили вызов стоицизму на его лице. Она заметила, как задергался мускул на его щеке, и поняла, что выстрел попал в цель.
— Надеюсь, что тебе здесь нравится. — Гриффин потянулся в карман рубашки за очередной сигарой. Он печально признал, что с тех пор, как повстречался с ней, его расходы на табак утроились.
Брэнди аккуратно постелила юбку на песке и опустилась рядом с Гриффином.
— Коттедж прекрасный, а чета Салливанов просто восхитительна. — Ее ладони, низ спины и пятки соприкоснулись с теплым песком, в то время как ее руки, тонкий торс и длинные ноги грациозно выгнулись, придя в типичную позу «девушки с обложки». — Мне нравится, что у меня есть кусочек частного пляжа. Этот Херб — просто домашнее животное.
— У тебя нет времени заводить домашних животных, — ответил он с нескрываемым сарказмом. — У тебя только шесть недель, чтобы украсить четыре квартиры. Это сама по себе задача олимпийской сложности, к тому же тебе придется консультироваться с высокоуважаемой архитектурной фирмой относительно остальной части проекта. — Прищуренный, твердый и резкий как кремень взгляд Гриффина сосредоточился на ее широко открытых глазах и внимательном выражении лица. — Вся эта работа окажет терапевтический эффект на твои слишком активные гормоны.
— Ты действительно так думаешь? — осведомилась Брэнди подобострастным голосом, надеясь, что притворно раболепное отношение не обременит ее. Даже прикрытые кончики ресниц служили ей средством провокации.
— Иногда мне кажется, что у меня нет надежды на исправление, Гриффин. — Она немного изменила позу, позволив пальцам ног запутаться в шнурках его теннисных тапочек, ее колено угрожающе терлось о покрытые волосами атлетические ноги Гриффина.
— Что за глупость! — резко ответил он, бросая наполовину выкуренную сигару навстречу плещущемуся прибою. — Я верю, что небольшой надзор и тяжелая работа превратят тебя в нового человека.
— О, Гриффин, ты кажешься таким самоуверенным… — Она драматически вздохнула. — А я всегда очень волнуюсь, когда начинаю заниматься новым проектом. — Ее рука прикоснулась к его руке. Она чувствовала, как сокращаются и расслабляются его мышцы от ее прикосновения.
Гриффин откашлялся.
— У тебя нет причин волноваться. — Его голос и напряженное выражение худого лица смягчились. — Ты очень талантлива, Брэнди, и я не сомневаюсь относительно твоего профессионализма.
Он не намеревался касаться ее тела. Он всеми силами старался избежать этого. Но Гриффин обнаружил, что его руки уже схватили ее плечи — гладкая кожа казалась бархатной под его пальцами.
— Я так хочу, чтобы тебе понравилась моя работа, Гриффин. — Она глубоко вздохнула, героически пытаясь игнорировать знакомый фейерверк чувств, взорвавшийся внутри нее. — Я хочу гордиться результатом. Я не перенесу, если ты останешься разочарованным. — Она наклонилась к нему, отразившись в его глазах светящимся ангелом.
— Я… Я уверен, что буду полностью удовлетворен, — сумел выдавить он из себя хриплым неуверенным тоном. Ком в горле мешал ему говорить. Руки, которые старались оттолкнуть ее, теперь назло хозяину обхватили ее за талию и почти усадили к нему на колени.
— Я хочу, чтобы ты был удовлетворен мной во всех отношениях…
Приглушенный голос Брэнди возбуждал его. Ее груди, напрягшиеся под мокрым купальником, тянулись к тонкой рубашке, стремясь покорить его разгоряченное тело.
Твердая решимость Гриффина утонула в бездонных бассейнах ее глаз. Он пробормотал что-то невразумительное и притянул ее несопротивляющееся податливое тело, еще плотнее прижав его к мужественной груди. Их тела слились воедино, когда страсть воспламенила знакомое пламя желания.
Игривый язычок Брэнди дразнил и пытал губы Гриффина. Он издал низкое рычание, его рот жадно сомкнулся с ее. Его собственный твердый, пробующий язык страстно желал завоевать и исследовать ее сладкие полураскрытые губы.
