Юрки и брат настолько ему доверяет, что поручил следить за сестрой и оберегать ее, чувство ненависти и злости пропало. Да, я все еще не одобряю их метод заработка, но моя неприязнь не относится к Роме лично, а только к его роду занятий.
И даже то, что он сейчас держит меня за руку, в душе вызывает трепет и волнение.
Незаметно для себя засыпаю, а когда открываю глаза, голова моя покоится на плече Ромы, а сам он одной рукой просматривает на планшете какие-то документы.
Поняв, что спала практически на нем, резко выпрямляюсь, а плед, который укрывал меня, падает мне на колени.
– Проснулась? – спокойно спрашивает Молот, а после моего утвердительного кивка продолжает: – Мы уже подъезжаем.
За окном глухая ночь, и не удается определить, где мы едем: вдоль трассы только голые деревья. Смотрю на часы, они показывают полночь. Нехило я так поспала на нем. Краска заливает лицо. Отвернувшись к окну, прикладываю прохладные руки к щекам. Черт, как же неловко! При всех вот так потерять бдительность!
Укутавшись обратно в плед и тихо поблагодарив за него, я прижимаюсь к двери и устремляю взгляд в окно. Все, так точно не на ком не проснусь больше.
Когда мы останавливаемся у высокого забора, я не узнаю местность. Нам открывают, и мы въезжаем на территорию, ярко освещенную фонарями.
Из дома, как по волшебству, выбегает Настя и, когда Рома выходит из машины, кидается ему на шею.
– Как же тебя тут не хватало! Наконец-то! Парни, привет и с возвращением, – все еще приобнимая Романа, здоровается это нахалка. Клешни бы свои прибрала, а то распустила, видите ли!
Когда же она замечает меня, от радости на лице не остается и следа.
– А она тут что делает? – не скрывая своего недовольства, спрашивает парней.
– Теперь она тут будет жить, – поясняет Сергей, – и это решение Молота, – спешит пояснить он.
Она же недовольно смотрит на меня, стараясь убить взглядом.
– В дом никто не спешит? – на улицу выглядывает взрослая женщина и с улыбкой смотрит на нас всех.
– Баба Валя, – приветствуют ее парни и спешат обнять. Я же плетусь позади всей компании, поглядывая на их теплую встречу с недоверием. Они правда могут с кем-то так мило общаться? У них есть человеческие чувства?
– Напугал ты нас, Рома. Очень напугал. Хорошо, что Настена была рядом. Помогала. Я что хочу сказать, мальчик мой, не подвергай себя такой опасности более… – Заметив меня, она обрывает свою речь. – А это что за девочку ты с собой привез?
– Это спасительница моя, зовут Любой, прими ее, пожалуйста. Напои, накорми. Устали мы с дороги, но ничего не ели, специально, чтобы забить животы твоей вкусной едой.
Пожилая женщина осматривает меня внимательным взглядом, и на мое негромкое «здрасте» кивает головой. А под конец речи Романа говорит:
– Льстец, но все в меру, – одобряюще заключает она. – Ну, пойдемте, а то все остынет.
Мы по очереди входим в дом, как Сергей, наклонившись ко мне, на ухо произносит:
– Ты, наверное, действительно хорошая девушка, баба Валя всех чувствует и, если душа гнилая, видит за версту, – восторженно заканчивает он.
А меня почему-то задели его слова, а может быть, зацепило то, что Настя все еще висит на руке Молота, поэтому, повернувшись к Сергею, говорю:
– Тогда как она может хорошо относиться к тебе? Радары явно дали сбой.
Илья, который расслышал наш, диалог заржал, привлекая к нам внимание всех.
– Она тебя сделала, – говорит Сергею, – один – ноль.
Ухмыльнувшись замечанию Ильи, смотрю вперед и натыкаюсь на недовольный взгляд Романа. Он стоит, полуповернувшись, и, заломив бровь, смотрит на нас.
Никак не реагирую на это, а просто отвожу взгляд. Что я должна ему объяснять, что ли?!
Нас сопровождают до кухни-столовой и рассаживают по местам. Я оказываюсь напротив Романа, а с правой стороны от него садится Настя и усердно за ним ухаживает. Усиленно стараюсь на них не смотреть. Мне почему-то неприятно за этим наблюдать, в горле образовался ком, который давит и не дает мне не то что есть, а напрочь убивает чувство голода.
«Может, это даже хорошо, – успокаиваю себя. – Не поем на ночь, не наберу лишних килограмм».
Когда Сергей наливает в стакан воды и протягивает его мне, удивленно принимаю его.
– Выпей, выглядишь бледной, – поясняет он.
А мне кажется, я, наоборот, горю! Изнутри так точно!
Тихо поблагодарив его, отпиваю и вновь чувствую взгляд Романа на себе. Намеренно игнорирую его. Не хочу на него смотреть. Настроение напрочь испорчено.
Эта баба Валя накладывает каждому в тарелку, парни наперебой хвалят ее умение готовить, а я молчу и понемногу ем. Мне некомфортно в этой компании. Хочу домой, в свою постельку.
– Завтра пойдете по магазинам. Настя, составишь Любе компанию. Ей надо купить одежду и все необходимое. Несколько парней возьмёте с собой.
Опешив, смотрю на него пораженно.
Что он сказал?
– Нет, – твердо произношу, прямо глядя в его глаза. – Я никуда не пойду с твоими людьми.
– Это еще почему? – спрашивает, грозно отложив приборы в сторону.
Повторяю движение за ним, кладу руки по бокам от тарелки и произношу:
– Я пойду домой и возьму все, что мне надо, там. Не надо никуда ходить и что-то покупать, – твердо заявляю, упрямо смотря ему в глаза.
В голове рисуются картинки, как в ближайшем будущем меня провожают взглядом знакомые и соседи и говорят: «О, у них очередная…»
Передергивает от этих мыслей.
Парни смотрят на Романа, ожидая его реакции на мои слова. А тот как будто хочет взглядом просверлить во мне дыру, не моргает, уставился и не шевелится.
Обстановка накаляется, гордость бурлит внутри, заставляя пальчики рук дрожать от нависшего напряжения. Тяжело выдерживать такой его взгляд, держусь из последних сил. Все уже ерзают на своих местах, перешептываются, а мы с Молотом все так же сидим и не двигаемся.
– Дети, – пытается разрядить обстановку баба Валя, – покушали и давайте по спальням. Уже очень поздно.
А мне только и нужен был предлог, чтобы свалить отсюда.
С шумом отодвигаю стул, тем самым привлекая внимание всех присутствующих, но мне плевать.
– Спасибо. Я наелась. Можете показать мне, где моя комната? – обращаюсь в пустоту, не зная, у кого именно спросить.
Иду в направлении выхода из столовой, а оглянувшись, вижу, как все дружно повернулись к Молоту. Он резко встает из-за стола следом за мной, подходит, хватает меня за локоть и тащит в другую комнату, от чужих глаз подальше.
Послушно следую за ним и,
