— Да.
Я улавливаю намек на улыбку, которую она пытается скрыть, глядя на луну.
Мои руки чувствуют беспокойство, как будто они должны делать что-то большее, чем бесполезно болтаться по бокам, поэтому сую их в карманы.
— Видишь то дерево впереди? — Большой можжевельник, освещенный только луной, имеет скрученный ствол и ветви, как будто он сделан из резины, а не из дерева. — Знаешь ли ты, что Седона, по слухам, является гигантским вихрем? Говорят, что деревья скручиваются из-за кружащейся здесь метафизической энергии.
Она проводит рукой по переплетенным веткам.
— Да, я слышала о вихре. Что делает эта энергия?
— Говорят, она хороша для медитации, самоанализа, даже для исцеления.
— Ничего себе, — шепчет она и делает шаг назад.
— Чувствуешь это?
Она смотрит на меня с игривой ухмылкой на сексуальных губах.
— А должна?
— Не знаю. Давай попробуем… О, ладно.
Она ложится на асфальтированную дорожку, вытянув ноги, широко раскинув руки и задрав подбородок к небу.
— Вот так?
Я облизываю губы, чтобы скрыть улыбку.
— Это один из способов сделать это.
— Подожди, кажется, я что-то чувствую… Нет, это просто ветер. — Она поднимает на меня взгляд. — Разве ты не собираешься попробовать?
Быстро осмотревшись, чтобы убедиться, что мы одни, я опускаюсь и ложусь рядом с ней.
— Мы должны закрыть глаза, понимаешь? По-настоящему сосредоточиться. — Она закрывает глаза.
Я знаю, потому что держу свои открытыми, наблюдая за ней. Вижу как вздымается и опадает ее грудь. Ее изящные пальчики высовываются из длинного рукава моего пиджака. Она выглядит такой крошечной. Беззащитной.
— На что это должно быть похоже? — спрашивает она, не открывая глаз. — Просто чтобы я знала, что искать.
Я пользуюсь возможностью оценить ее красивое лицо, длинные черные ресницы и пухлые, соблазнительные губы… Боже, я не лучше тех заискивающих ублюдков на вечеринке.
— Сосредоточься на своем дыхании, — говорю я тихо. Мой голос хриплый.
Девушка кивает, и ее дыхание становится более глубоким и ровным.
— Представь себе энергетическую силу, поднимающуюся из земли. Затем представь, что она обвивает твои ноги, как лиана. Мне говорили, что это должно ощущаться как слабая, теплая вибрация.
Ее губы раздвигаются.
Мой член реагирует.
— Продолжай, — шепчет она.
Я убираю хриплость из своего голоса. Вернее пытаюсь.
— Позволь этому теплу подняться выше, прокатиться по твоим бедрам, по животу, вокруг грудной клетки.
Она слушает, затаив дыхание.
Наслаждается этим так же, как и я.
— Хорошо, теперь представь энергию, которая идет сверху. Она начинается как легкий ветерок, раздувающий твои волосы. Потоки пробегают по шее, спускаются по плечам и рукам.
Я представляю, как мои руки проходят тот же путь. Мои губы. Мой язык. И становлюсь невыносимо твердым. Я говорю себе остановиться. Прекратить говорить, прекратить представлять, прекратить наслаждаться, и все же я продолжаю.
— Энергии удерживают тебя на месте. — Если я не буду прикасаться к ней, если буду соблазнять только словами, то все будет хорошо. — Сходятся в твоей середине. В твоем центре.
Мое сердце бьется быстро, отчего у меня кружится голова. Наверное, хорошо, что я лежу.
Девушка прикусывает нижнюю губу, а затем шепчет:
— Кажется, я чувствую это.
— На что это похоже?
Крошечная улыбка появляется на ее губах.
— Покалывание. Или скорее щекотка. Это похоже на… — Она резко распахивает глаза. — Жук! — Резко вскакивает, топая ногами и визжа достаточно громко, чтобы прогнать любую живность.
Смеясь, я поднимаюсь с земли и иду ей на помощь.
— Все в порядке. Это просто жук. — Я показываю на крошечное темное пятнышко, пока насекомое сползает с тропинки на землю.
Девушка отряхивает руки и продолжает топать ногами.
— Я чувствую, что он все еще на мне.
Я опускаюсь на корточки и провожу руками вверх и вниз по ее икрам, что совсем не должно было быть похоже на прелюдию, и все же… девушка перестает извиваться. Ее кожа кажется бархатной под моими ладонями, и я задаюсь вопросом, это после спа-салона или она от природы такая мягкая. Потом веду своими руками выше и ругаюсь, когда слишком долго задерживаюсь на чувствительной области под ее коленями. Смотрю на девушку со своего положения у ее ног. Как легко было бы задрать ее юбку на талии и поцеловать между ног. Ее закрытые глаза заставляют меня задуматься, не думает ли Лиллиан о том же. Покачнувшись вперед, она хватается за мое плечо, чтобы удержаться в вертикальном положении.
Большими пальцами нежно провожу по ее коже… Нет!
— Прости, — шепчу я и опускаю руки, чувствуя себя полным кретином. — Никаких жуков.
Она подается вперед и кладет руку мне на грудь.
— Уверен?
Ее прикосновение словно клеймо, обжигающее мою кожу. Умоляющее. Требующее.
— Уверен.
Скажи мне, что чувствуешь то же, что и я. Скажи, что чувствуешь связь между нами.
Ее голова откинута так далеко назад, что ее губы выглядят как подношение.
Подношение, которое я не осмеливаюсь принять.
— Что ты чувствуешь? — спрашиваю я, гадая, истолкует ли она мой вопрос как ссылку на вихрь, испуг от насекомых или ощутимое электричество, которое притягивает нас ближе.
— Честно? — Ее дыхание касается моих губ. — Возбуждение.
Эти слова ударяют меня в самое нутро и высвобождают волны желания, которые затрагивают каждую эротическую зону внутри меня.
Ветер развевает прядь ее волос у лица. Я отбрасываю ее в сторону, позволяя кончику пальца скользнуть по шелковистой коже у ее челюсти.
— Хадсон?
— Хм? — Я облизываю губы, ее дыхание на них — это самое близкое приближение к ее рту.
— Я очень хочу поцеловать тебя.
— Правда? — Я ухмыляюсь. Язык ее тела и тепло в ее взгляде выдают это с головой. Поцеловать Лиллиан, игнорировать все причины, которые делают одну ночь с ней неправильной, выбросить мои моральные принципы в окно и поклоняться ее телу — искушение слишком велико, чтобы его отрицать.
— Я бы никому не сказала. И это необязательно должно что-то значить. Я не ожидаю, что ты будешь вести себя по-другому, когда мы вернемся в Нью…
Я накрываю ее рот своим пальцем, теплая влага ее губ посылает через меня свежую волну вожделения.
— Во-первых, я бы счел, что мне повезло поцеловать тебя.
В ее глазах вспыхивает возбуждение.
— Во-вторых, я бы не смог остановиться на этом. Мне бы захотелось, чтобы мой рот был не только на твоих губах. И если бы мне выпала честь заполучить тебя в свою постель, я бы хотел, чтобы об этом узнал весь мир. — Даже когда это заявление срывается с моих губ, я потрясен убежденностью, которую чувствую, произнося его.
У нее перехватывает дыхание. Ее глаза горят, а пульс учащенно бьется на шее.
— Я не против…
— Лиллиан. — Я качаю головой. — Прикасаться к тебе, целовать тебя… везде. Быть внутри тебя, черт… — Я выдыхаю и пытаюсь удержаться от того, чтобы не вонзить в нее свой быстро растущий стояк. — Между нами никогда ничего не будет по-прежнему. Один поцелуй, и я попадусь на крючок. Захочу большего, и захочу этого регулярно. — Что. Я. Блядь. Несу. Что со мной не так?!
— Ты не можешь знать наверняка. Что, если секс со мной ужасен?
Я облизываю губы, уже представляя их на ее коже.
— Невозможно.
Не сводя глаз с моего рта, девушка выдыхает дрожащий вздох. Я представляю, как она издаст такой же звук в моих объятиях, когда я жестко буду трахать ее.
Нет.
Нет. Нет. Нет.
Этого не может произойти. Она — сотрудница «Норт Индастриз». Раньше у меня никогда не было проблем с тем, чтобы отказывать женщинам, но отказать Лиллиан — это далеко за пределами моего контроля.
— Это «да»? — В ее голосе звучит нотка надежды. Она прижимается к моему телу, и ее грудь, прижатая к моим ребрам, заставляет меня затаить дыхание.
— Нет. — Я обхватываю рукой ее шею и прижимаюсь лбом к ее лбу.
