не придет. Не придет. Спи, пожалуйста!
Про какие крики он говорил? У всех бывают кошмары, и что? Даже если я стонала во сне, что такого? Я же в другой комнате, а не у него под боком.
Просто не думай, Аврора, о плохом, думай о хорошем. Вспомни детство. Самое теплое, счастливое и беззаботное время в своей жизни. Как мама рано утром будит тебя, целуя в щечки. Обнимает и прижимает к груди, весело раскачивая на кровати. Перед завтраком расчесывает длинные, шелковистые волосы цвета пшеницы, как у нее. Заплетает в колосок и говорит, что ты самая прекрасная на свете. Представь дорогие воспоминанию моменты, проведенные вместе с семьей. Папа из командировки привез много новых угощений и подарков. Нам с мамой больше всего запомнились статуэтки из горного хрусталя, которые мы в дальнейшем начали коллекционировать. Семейный ужин и обсуждение планов на выходные. Вечерние посиделки у камина втроем за чтением сказок. Я часто засыпала у мамы на коленях. Папа переносил меня в кровать и целовал, желая спокойной ночи. Потом подходила мама. Проводила рукой по голове, никогда не спешила уйти, наслаждалась моментом, и я помню каждый из них.
— Добрых снов, моя принцесса, — поцеловав. — Пусть ангел оберегает тебя.
— Я люблю тебя, — сквозь сон.
— И я люблю тебя, моя малышка. Всегда люблю…
К сожалению, заветное мне не приснилось. Ничего не приснилось. Воспоминание просто подарило мне крепкий сон. Настроение было спокойным. Я получила своего рода медитацию.
Одевшись, спустилась на кухню, где Виктор уже полностью собранный допивал утренний кофе. Не поднимая на меня взгляда, листал ленту в телефоне.
— Доброе утро. Виктор, можно мне в…
— Можно.
Натянулась как струна от такого резкого ответа. Он хоть понял, что я хочу пойти в оранжерею? Так и стояла, не решаясь переспросить.
— Извини за ночной инцидент, — робко. — Я пойду, — двинулась к выходу.
— Мне, конечно, без разницы, умрешь ты или нет, — строго окликнул меня. — Вроде не маленькая и должна понимать, что завтрак — это неотъемлемая часть начала дня.
— Мне приготовить тебе завтрак?
— Сама поешь, — сквозь зубы.
И как это воспринимать с его стороны? Забота или приказ? Опять планы на меня и нужно не дать мне умереть с голоду?
— Сюда подойди!
Вот это точно приказ. Послушно выполнив, встала рядом. Осмотрел с босых ног до головы.
— Чтобы этого на тебе больше не видел, — так жестко, что по позвонкам пробежали мурашки.
— Хорошо, просто больше ведь нет ничего, — затараторила, оправдываясь.
Поднялся, возвышаясь надо мной. От подступающей паники немного даже осела. Ну точно на голову выше, а то и на две. Сложив руки в карманы, языком прошелся по зубам.
— Подними руки!
Очередной приказ, который нельзя ослушаться. Ну, что он задумал?
Стоило только поднять руки, снизу вверх Виктор сдернул с меня платье, оставляя в одном белье. Открыв нижнюю дверь столешницы, зашвырнул платье в мусорное ведро.
— Идем.
Не дожидаясь, вышел из кухни. Стараясь как можно скорее сообразить, что происходит, поспешила за ним.
Зайдя к нему в спальню, стало некомфортно. Вот и час расплаты. Машинально обхватила себя руками.
Выдвинув ящик комода, достал стопку сложенных вещей и всучил в руки.
— Длинные, подойдут. А у горничной попроси гостевые тапки.
Как статуя замерла на месте. С наградившей меня стопкой одежды стояла, забыв, как дышать и моргать. Развернув на сто восемьдесят градусов, Виктор выпроводил меня за дверь, захлопывая ее силой так, что она подтолкнула меня под попу.
Забежав в комнату, стала смотреть вещи: пара футболок, пару маек и толстовка. Надела первую попавшуюся, разглядывая себя. Из-за ощутимой разницы в росте, длина на мне что надо. Сложив аккуратно остальное, убежала в оранжерею, вновь забыв позавтракать.
Оказалось, с цветами не такой уж и порядок, как могло показаться на первый взгляд. За то время, сколько я здесь провела, никто так и не приходил из работников. Я уже успела собрать много засохших листьев, обмыть запылившиеся и так по мелочи: поливка, небольшая перестановка. Некоторым цветам нужно больше света, а некоторым наоборот. Но это только те, за которые я что-то знала. За некоторые незнакомые виды вообще боялась браться. Возможно, многим требуется пересадка.
Сегодня я планировала подвязать несколько стеблей и рассыпать удобрение. Шкаф со всем необходимым обнаружила вчера в зарослях и теперь первым делом направлялась к нему. Тут же я и обнаружила бечевку, из которой сделала себе пояс на талии, чтобы, присев, футболка не цеплялась за колени.
Обычно работа пролетала быстро, унося в спокойствие и наслаждение от процесса. Сегодня же я первый раз была действительно расслаблена с самого начала. Работать теперь мне удобнее, а главное — я точно уверена, что Виктор не возражает против такой моей инициативы.
Как всегда с головой погрузившись в работу, не замечала ничего вокруг. Лишь в последний миг услышала приближающиеся шаги за спиной. Резко обернувшись, обнаружила неизвестного мужчину. Машинально попятилась назад. Рано я расслабилась.
— Кто вы? — делая еще два шага назад, уткнулась ногой в горшок и потеряла равновесие. За секунду до падения мужчина успел подбежать, ловя меня на лету. Подхватил так ловко и поставил на ноги.
— Не бойся, я помогу тебе, — приглушенным тоном.
— Вы садовник?
— Что? Нет. Я помогу тебе сбежать.
— Кто вы такой? — растерялась от его заявления.
Парень выглядел довольно молодо. Скорее всего, мой ровесник. Невысокого роста. Гладко выбритый, с обычной стрижкой. Виски короче, макушка длиннее. Взгляд вроде добрый, но больше напуганный, что ли.
— Я из охраны.
— Это такой подвох? Хочешь меня подставить? Лучше уходи, я не поведусь на это.
Он вызывал у меня явное недоверие. С чего вдруг ему мне помогать? Чувствую здесь что-то не то. У Виктора много охраны, я не всех даже видела, но это не значит, что он говорит правду.
— Я давно за тобой слежу. Вижу, как тебя мучают. Давно думал, как тебе помочь.
— Придумал?
— Да. Но ты должна слушаться.
— Что еще должна? Выкладывай все подчистую!
— Ничего.
— Так не бывает.
— Хорошо, уговорила, — стал озираться по сторонам. — Хочу помочь, потому что мою сестру похитили, и полиция до сих пор ее не нашла. Моя семья не теряет надежды, но шансов найти ее… — он замолчал, кивая головой. В его глазах была неумолимая грусть и отчаяние. Тяжело сглотнул, явно сдерживая ком в горле. Глаза на мокром месте. — Я должен дать хотя бы тебе шанс на спасение. Понимаешь?
— Кажется.
Его мысль понятна. Он потерял близкого человека и теперь хочет хоть как-то закрыть этот пробел в жизни,
