небольшой парк.
— Обожаю холодный кофе, — говорю я, делая глоток.
— В следующий раз он станет ледяным, потому что меня больше никто не остановит, — слышу за спиной низкий голос Краснова.
Поворачиваюсь в его сторону, чтобы возмутиться. Но не успеваю — Дима вставляет в ухо наушник и принимает вызов. Его лицо уже совершенно серьезное, на нем нет и следа недавнего безумия, которое происходило несколькими минутами ранее в этом кабинете.
Мы встречаемся уже почти три недели, однако, наши отношения пока не перешли определенную грань. Сцена в Димином офисе была пока самой откровенной, до этого нам всегда хватало поцелуев. Но то, что произошло там, свидетельствует о том, что и мне, и Диме уже сложно контролировать свои чувства и желания.
Но, насколько сильно моё желание, настолько силен и мой страх, перемешанный с волнением. Я боюсь разочаровать Диму своей неопытностью. Да-да, я совсем неопытна после десяти лет брака.
Родители с детства воспитывали меня приличной девочкой. Это касалось всего: поведения, учебы, выбора друзей, досуга. В их понимании хорошая девочка, это — отличница, которая играет на рояле, знает английский, не общается с неформалами и так далее.
И вся моя жизнь была подстроена под эти шаблоны. Я окончила школу с золотой медалью, поступила на бюджет в лучший ВУЗ нашего города. Среди моих друзей были только дети из таких же «приличных» семей.
Однако, как бы ни старались родители уберечь меня от правды жизни, в которой есть не только «приличные» люди, я все равно её узнавала. Из разговоров с подружками, из газеты «Спид Инфо», из книг и, конечно, из видеокассет, которые мы с одноклассниками брали вскладчину напрокат. Мы вместе учились курить и пробовали водку, которую втихаря сливали на праздничных застольях. Мы взахлёб слушали «Сектор Газа». В общем, несмотря на все старания родителей, моя жизнь была разнообразной.
И вот однажды моё воспитание и мой характер столкнулись в противостоянии, заставив меня сделать ошибку, за которую я потом расплачивалась долгие годы.
Когда я училась на четвёртом курсе Университета, мы с одногруппниками отправились на нашу университетскую базу в Ленинградской области. Эти две недели зимних каникул были наполнены духом свободы. Днем мы катались на лыжах, гуляли по сказочному сосновому лесу. А вечером ходили на дискотеку, смотрели новинки кино в импровизированном видеосалоне, или собирались у кого-нибудь в комнате, чтобы выпить вина и попеть под гитару. А еще мы играли в бутылочку и в карты на желание.
Накануне отъезда мы с ребятами сходили в магазин, расположенный в соседнем поселке. Там купили вино, пиво, какие-то самые простые закуски и устроили отвальную. А ближе к ночи мы как-то сами собой разбились на пары — так совпало, что количество юношей и девушек в нашей компании было одинаковым.
Я была уже изрядно навеселе, поэтому особо не сопротивлялась предложению Кости, который учился в параллельной группе, проводить меня до комнаты. Тем более, что моя соседка дала мне понять, что ночевать на своем месте сегодня не планирует.
И вот когда мы оказались вдвоем в нашей комнате, Костя перешел к действию. Он подошел ко мне, привлек к себе и начал целовать. А так как моё сознание в тот момент не было подчинено мне на сто процентов, я даже не стала сопротивляться. Наоборот, мне было интересно. Я захотела узнать мужчину и, наконец, расстаться с девственностью. Будто бы она мне чем-то мешала.
Конечно, начитавшись книг и насмотревшись фильмов для взрослых, я представляла себе близость с мужчиной как что-то невероятное, волшебное и красивое что ли. Но точно не такой, какой она оказалась у меня с Костей. Помимо того, что мне было больно, все случилось очень быстро и даже суетливо. Мы выключали свет, разделись и легли под одеяло. Костя достал из брюк презерватив — до сих пор удивляюсь, как он про него помнил в том состоянии, в котором находился — потом накрыл меня своим телом, раздвинул ноги и вошел в меня с третьего толчка. Я закрыла глаза и прикусила губу от того, настолько сильной мне показалась боль. А потом я просто лежала под Костей и ждала, когда все закончится.
Таким был мой первый раз. Кто-то скажет, что я не одна такая, и многие девушки проходят через это. И просто нужно время, чтобы научиться получать от секса удовольствие. И что с каждым новым разом ощущения будут только ярче.
После того, как Костя лишил меня невинности, я не сомневалась, что он должен стать моим парнем. По крайней мере так меня воспитывали родители — у приличной девушки может быть только один мужчина. Видимо, родители Кости воспитывали его в той же манере. Поэтому после возвращения в город мы с стали встречаться.
В итоге, моё любопытство в совокупности с приличной девочкой сыграли со мной злую шутку. Я отдалась практически первому встречному из интереса и любопытства. А еще я сделала это, в том числе, в знак протеста против запретов родителей. Однако, не получив того, чего я ждала и хотела, я уже не смогла найти в себе силы признаться в том, что сделала ошибку. А еще я не смогла решиться на разговор с Костей.
В общем мы начали встречаться, а я стала ждать, когда же начну получать удовольствие от секса. Наша близость случалась крайне редко, и она практически ничем не отличалась от того, что произошло на базе Университета. Быстро, в темноте, обязательно под одеялом, и практически всегда с дискомфортом. Как бы я ни старалась, но почувствовать хоть что-то близкое к удовольствию я не могла. Но я молчала — боялась говорить со своим парнем. Так как с детства знала, что приличная девушка вообще не имеет права на такие разговоры. Главное — то, что чувствует её мужчина.
После окончания Университета мы с Костей поженились. Все шло по плану. И я предприняла две неудачные попытки изменить нашу с ним интимную жизнь.
Однажды, переборов себя, я предложила ему посмотреть вместе фильм для взрослых. Костя тяжело вздохнул, но согласился. Правда, уже через пять минут просмотра он категорично заявил, что не собирается больше смотреть ЭТО. Ему ТАКОЕ не интересно. Приличные люди себя ТАК вести не могут. Он встал и вышел из комнаты, оставив меня с открытым ртом в прямом смысле этого слова. Я сидела ошарашенная и не могла понять своего мужа. Как он, будучи мужчиной, мог просто встать и уйти? В то время, как я, женщина,
