Глава 9. Слабость
Сергей
После ночи, которую я провел с Соней в одной постели, становится невозможно игнорировать Марину, Ваню и собственную совесть. Я давно уже решил, что буду защищать интересы Ивана в этом деле. У меня просто не хватало смелости принять это. Только признавшись во всем Соне, я понял, как запустил ситуацию. Давно мог уже собрать материал. Тот же инстаграм Марины будет отличным аргументом.
Слава богу, мы с Соней почти не видимся в офисе. Я победил один страх – профессиональный, но теперь ужасно боюсь собственной помощницы. Она неожиданно стала мне не только опорой в работе и навязчивой идеей по части секса. Моя маленькая горячая девственница постепенно превращалась в моего друга. Я всегда тяжело сближался с людьми. У меня был лишь один близкий друг еще со школы. А из коллег я больше всего общался с Лешкой Беловым. Каким образом к этим двум прибавилась София, я не понимал. Как так вышло, что я впустил ее в душу, доверил свои страхи и переживания?
Ответа нет.
Стараюсь не думать об этом. Слава богу, и некогда. Звоню Ивану, назначаю встречу. Он скорее напуган, чем рад. Думает, что я стану уговаривать отдать все матери. Я же сообщаю, что готов отстаивать его позиции по завещанию Николая. Ванька бурно радуется. Оказывается, он не столь принципиален, как мать, и готов выделить ей содержание. Чуть меньше, чем было раньше, но на первое время это вполне достойно. Радуюсь, что не ошибся в нем. Знаю, что Марине это не понравится, и готовлюсь к кровавой бойне в суде. На мировую они вряд ли пойдут.
Следующие дни занимаюсь по большей части этим делом. Соня эпизодически бывает в офисе, у нее сессия. Досрочная. Горжусь моей девочкой, каждый день спрашиваю о прогрессе, даже если мы оба спешим. У нее одни пятерки. Черти что, но и этот факт меня возбуждает. Снова преследуют фантазии о горячем сексе с отличницей. Мне нравится быть ее строгим преподавателем, который не может перестать задавать вопросы, а она знает ответы на все. Это раздражает и заводит. Единственное, что отличница не знает, – это как делать глубокий минет. Приходится научить.
Подобные сценарии преследуют меня по ночам. Иногда я просыпаюсь в холодном поту, с болезненным стояком. Приходится дрочить несколько раз в день. Даже на работе. Потому что мои фантазии не спрашивают разрешения, терзают меня постоянно. Боже, как бы я хотел поиграть с ней.
Не представляю, как мы будем работать бок о бок все лето. Тешу себя отговорками, что буду держаться до последнего, и отчаянно надеюсь, что Соня поставит работу выше секса. Впервые в жизни хочу отказа. Но судя по тому, какой она была податливой и послушной, притяжение между нами взаимное.
В пятницу я занят, дел по горло, телефон разрывается. У Сони, кажется, защита курсовой с утра. Она потом должна успеть к секретарю в суд и, наверно, будет наводить красоту перед приемом. Решение пойти туда вообще перестает мне нравиться. Мало того, что будет скучно и официально, так еще и придется держать себя в руках. Сашка звонил мне и сказал, что выбрал для моей помощницы потрясающее платье. Опять жалею, что отправил Софию к нему. Деньги ни при чем. Гордый точно сделал из нее еще одну мою роковую фантазию. Заставляю себя не думать о Соне в вечернем платье, возвращаюсь к работе.
Удается сосредоточиться на деле Бергмана. До конца дня я не поднимаю головы, еду домой, довольный объёмом проделанной работы, готовлюсь поделиться своими достижениями с Софией. Боюсь, что именно об этом придется говорить каждую свободную минуту, чтобы не наброситься на нее.
Дома принимаю душ и надеваю смокинг. Замечаю неотвеченный вызов. Это Соня. Сразу перезваниваю.
- Сергей Александрович, - говорит она, снимая рубку. – Я… Мне… Так случилось, что…
Очень не похоже на Соню. Голос дрожит, почти срывается. Она заикается и не может ничего сказать толком, но потом выдыхает и буквально выплевывает каждое слово.
- Я не смогу пойти. С вами. В «Асторию».
- Почему? – спрашиваю я.
- Заболела.
Врет.
- Чем?
- Отравилась.
- Ладно, я заеду, привезу тебе суп.
- Нет, - вскрикивает она. – Вы заразитесь.
- Отравлением? Вот уж вряд ли, Семенова, - рявкаю я в трубку. – Хватит врать. Скажи прямо, что у тебя случилось.
- Не могу. Простите, Сергей Александрович, но…
- София, - цежу сквозь зубы, стараясь унять злость.
Сейчас моя агрессия совсем неуместна. Начну орать – она совсем расклеится. Или нет? Когда моя Соня расклеивалась? Она же всегда как скала. Крепче только я сам. Откуда эти слезы в голосе?
Я начинаю бояться за мою девочку.
- Соня, - говорю я мягко. – Скажи правду, что случилось? Я могу помочь?
- Я все испортила, - наконец начинает рыдать она мне в и рубку. – Вернее не я… Она… Они… Мое платье… Моя комната. Увольняйте, Сергей Александрович, но я не могу сейчас. Простите. Простите, пожалуйста.
Соня бросает трубку. Мобильная сеть – гениальное изобретение человечества. Можно закончить разговор, когда угодно. Хорошо, что наше продвинутое общество не отменило возможность личных визитов. Наплевав на прием, я еду к Сониному общежитию.
Мне намного важнее сейчас эмоциональное состояние моего стажёра.
Набираю Соню по дороге, но ее телефон больше не доступен. Я не удивлен, но тревога усиливается. Очень надеюсь, что она преувеличила масштаб трагедии и все поправимо.
На вахте сидит типичная бабушка-божий одуванчик с глазами хищника. Не верю глазам, но узнаю в ней Елену Павловну, которая тут работала еще при мне.
- Добрый вечер, Елена Павловна, - улыбаюсь ей во все зубы. – А вы не изменились ни капли.
- Бельский, - хватается она за сердце, но тут же выходит ко мне из своей будки. – Сережа, ты ли это?
- Я, Леночка Пална. Вот.
Вручаю ей коробку конфет, которую предусмотрительно
