class="p1">– У тебя месячные?
– Нет.
Я испытала очередной приступ паники, потому что однажды он заметит, что месячных нет слишком долго. Вряд ли я смогу это скрыть или запудрить Грифу мозги. Дураком он точно не был.
– Ты пугаешь меня, Саша. Открой дверь.
– Все хорошо, – соврала я в очередной раз.
– Открой, – потребовал Гриф. – Или я вынесу эту чертову дверь.
Пришлось повиноваться. Я быстро умылась и открыла дверь.
Женя вошел в ванную и тут же стал рассматривать мое лицо.
– Ты бледная, – сообщил он.
– Устала. Встала сегодня рано. Много занималась аттестацией.
Муж раздражённо выдохнул и стал отчитывать меня уже по привычному сценарию.
– Не надо убиваться на этих курсах, Саш. Что ты какая ответственная?
– Ты купил мне эти курсы. Я хочу получить максимум знаний.
Женя обнял меня за плечи, уводя из ванной и махнул рукой.
– Да плевать на них. Может тебе лучше что-то очное? Хочешь в МГУ? Мне кажется, там и то не такая нагрузка. Или ты везде себя сумеешь загнать?
Он болтал, не особенно требуя от меня ответа. Я вяло улыбалась и кивала.
– МГУ – это слишком, – проговорила я.
– Ты к себе необъективна, детка. Я уверен, ты сумела бы стать самой прекрасной ученой леди.
Мы спустились в столовую. Женя выдвинул мне стул. Я опять оказалась напротив Анатолия. Муж сел во главе, спрашивая гостя:
– Как думаешь, Толь, отправить Сашку в университет? Она так любит учиться.
– Не уверен, что девушке нужно забивать голову учебой, если она уже замужем.
Я не выдержала и закатила глаза. Спорить не было смысла. Шовинистическая позиция Толика была мне известна давно.
Женя с гостем некоторое время обсуждали образование для замужних девушек, потом вернулись к рабочим вопросам и общим новостям страны, даже мира. Я быстро устала от их разговоров и с трудом подавила зевок, но он предательски вернулся через секунду. Пришлось прижать ладонь ко рту.
– Я нагоняю тоску на твою жену, Жень, – усмехнулся Анатолий.
– Она рано встала сегодня.
– Тогда, возможно, нам стоит закончить этот вечер.
Я хотела сказать, что это точно не вариант, но Женя вмешался прежде.
– Иди в спальню, Саша, – приказал он.
Я не стала спорить. Этот тон был мне очень хорошо знаком. Он не допускал обсуждений и ослушания.
– Простите, Анатолий, – попыталась я оправдаться перед гостем. – Мне действительно лучше лечь спать. Доброй ночи.
– Конечно, – усмехнулся он. – Сладкой ночи, Саша.
Его глаза, как обычно, прошлись по всей моей фигуре, когда я поднялась.
Как обычно, мне было противно, но я быстро стряхнула с себя это мерзкое ощущение и скорее пошла наверх. Самое прекрасное в таком ужине – его конец.
Я вошла в комнату, разделась, легла в постель. Теплая благодарность к Жене затопила мое сердце. Пожалуй, это был один из немногих его приказов, что я исполнила с радостью. Лежа с закрытыми глазами, я погружалась в сон. Ранний подъем и приступ тошноты измотали меня. Но едва я начала погружаться в блаженное беспамятство, открылась дверь комнаты.
– Женя? – пискнула я, возвращаясь из сна.
Муж сел на кровать. Я услышала, как он снимает пиджак.
– Да, детка. Рад, что ты еще не спишь.
– Анатолий уже ушел? – запереживала я. – Так неудобно вышло. Я все испортила.
– Тихо, тихо. Все хорошо, сладкая. Ты ничего не испортила, – зашелестел Женя мне в губы.
Он подался вперед и стал целовать меня, раздевая.
Я заерзала, удивляясь пылкости мужа. Он был возбужден. Я его таким не помнила. Женя снимал с себя рубашку, нетерпеливо и дергано, не прекращая целовать меня. Его губы были требовательными, но не жестокими, как на свадьбе.
Тихонько застонав, я обняла его. Моя рука словно случайно упала ниже, касаясь паха. Проклятье, под брюками я ощутила твердость. Женя тут же поймал мои запястья, уложил меня на спину и подмял под себя, заводя руки мне за голову.
– Закрой глаза, – потребовал он.
Мне снова не стоило спорить. Я повиновалась. Глупая надежда, что сейчас он наконец меня трахнет, и я получу шанс, сжала мое сердце. Я едва дышала, боясь спугнуть эрекцию мужа. Он продолжал стягивать с меня шелковую сорочку, обнажая и трогая по дороге. Гриф подвинул меня, кажется, чтобы я оказалась поперек кровати. Я на все была согласна, продолжая держать глаза закрытыми. Но скоро муж встал с кровати и обошел ее. Он встал за моей головой, снова стискивая запястья пальцами, словно наручниками.
Я почему-то подумала, что он сейчас вгонит мне член в рот. Но ошиблась. К сожалению.
– Не шевелись, – велел Женя, сильнее сдавливая мои руки.
В этот момент я поняла, что мы не одни в спальне. Распахнув глаза, я увидела Анатолия с другой стороны кровати. Крик родился у меня в горле, но вылететь не успел, потому что Женя ловко перекинул мои запястья в одну руку, а другой зажал мне рот.
– Не надо кричать, Саш, – заговорил он убийственно спокойным и тихим голосом. – И дергаться тоже не надо.
Его приказ лег в благодатную почву. Я никогда не кричала, когда отчим поднимал на меня руку. Моей реакцией всегда было оцепенение. Как у мелких грызунов, которые притворяются мертвыми при нападении хищника. Вот и в этот раз я ощутила невидимые ледяные путы, которые сковали мое обнаженное тело.
Хотелось зажмуриться, но мои глаза не закрывались. Я смотрела, как Анатолий раздевается, ощупывая меня при этом своим фирменным плотоядным взглядом. Я не хотела смотреть на него, но не смотреть тоже не могла.
Рыдание рождалось в животе и трясло меня изнутри. Совершенно ужасно при этом ощущались Женины поцелуи на лице и ядовито нежный голос мужа:
– Будешь тихой, хорошо? Я сейчас уберу руку, и ты не станешь орать, как одержимая. Угу? Сама знаешь, в доме никого нет. Бессмысленно шуметь тут на нас.
Смысл слов проникал в меня как будто не через слух, а впитывался кожей. Она горела, словно от яда, которым меня заботливо натирал родной муж.
Он убрал руку с моего рта, и я действительно не издала ни звука.
– Ты будешь хорошей девочкой, Саш. Я знаю, – продолжал гипнотизировать меня Женя. – Лежи тихонько, сладкая. Вот видишь – не кричишь. Умница. Сейчас я отпущу тебя, и ты останешься лежать.
Беззвучный вопль сотрясал мое тело, когда Женя действительно отпустил меня. Возможно, я бы попробовала забиться в угол, но Анатолий сразу же навалился на меня своим телом. Он был худой, и его кости сразу впились в меня, придавливая к матрасу и причиняя боль. Женин партнер радостно пыхтел, лапая меня везде, где мог дотянуться. Он сосал
