Будь со мной - Виктория Горкушенко

— Простите, Вам чем-нибудь помочь? — окликнул знакомый голос.

Я замер, а затем повернулся.

— Кир?

Она явно была шокирована, увидев меня в таком состоянии.

А я был шокирован, что она узнала меня.

Я сбежал от девушки, которая может отличить меня от брата.

А потом грудь снова сдавило, когда я вспомнил, где находится мой брат.

— Привет… Рыжуля… — сбивчиво проговорил я.

Из-за недостатка воздуха у меня появилось туннельное зрение.

Алиса подошла ко мне ближе и, вытянув руки, начала гладить вверх-вниз мои руки.

— Эй. Посмотри на меня, — сказала она. — Ты с братом попал в аварию?

Я кивнул, уже не в силах ответить.

— Послушай, — ее голос был успокаивающим, а руки продолжали меня поглаживать. Я бы даже насладился этим, если бы не моя паническая атака, — если тебя накроет, то это ничем не поможет ни тебе, ни Максу, ни его невесте. Мне сказали, что она нестабильна. Ты должен быть сильным. Смотри на меня и дыши. Вдох, — она вдохнула вместе со мной. — Выдох, — и выдохнула вместе со мной.

Я обнял ее, потому что мне так сильно захотелось быть к ней ближе. Хотя бы сейчас, всего на мгновение.

Я вдыхал аромат ее шампуня, и мне становилось легче.

Вдох-выдох.

Неважно, что она ненавидит меня. Главное, сейчас она рядом. Потом я постараюсь вымолить у нее прощение.

Она секунду стояла в оцепенении, но затем легко обняла меня за спину.

Я стоял, уткнувшись носом ей в волосы, пока невидимые тиски не разжали мою грудь. А затем, чтобы не наглеть, я отошел от нее и откинулся на стену.

— Спасибо, — тихо сказал я, опустив голову. — Знаю, я не заслуживаю твою поддержку, но спасибо.

— Это моя работа, — ответила она.

Я выдохнул с невеселым смешком.

— Да, конечно. Ты же психолог, и как я забыл.

Она снова начала поглаживать мою руку.

— Но позволила я себя обнять не потому, что я психолог. Мне правда жаль, что вами это случилось. И несмотря на то, что я зла на тебя сейчас, у меня были к тебе чувства. В такой момент ты заслуживаешь мою дружескую поддержку.

Я кивнул, принимая это.

Даже если она готова быть мне только другом, я согласен и на это.

***

Если Лера и Алиса отправили меня домой, значит, выглядел я действительно хреново. Папа Леры вызвался отвезти меня, но каково же было мое удивление, когда он вышел и машины и пошел со мной.

— Не смотри так на меня, парень. Неужели ты правда думаешь, что я оставлю тебя в таком состоянии. Ты ни живой ни мертвый.

Да, примерно так я себя и чувствовал. Полное онемение и оцепенение.

Я достал ключи, когда мы вышли из лифта и попытался открыть дверь, но рука тряслась так, что я едва не выронил их.

— Дай мне, — сказал дядя Дима и аккуратно забрал у меня ключи.

Казалось, он даже боялся делать резкие движения, чтобы не разрушить мое шаткое душевное равновесие.

Как будто я вот-вот сорвусь и… не знаю, выпрыгну из окна. Хотя, такой вариант возможен. Я сейчас и сам не знаю, чего от себя ожидать, если Макс не выживет.

Дядя Дима буквально затащил меня в квартиру, помог разуться, раздеться и лечь на кровать.

— Я так понимаю, диванчика, чтобы я мог перекантоваться, у тебя нет, — констатировал он.

— Нет, но квартира Макса в этом же тамбуре. Там и диван, и комната для гостей с кроватью, — ответил я монотонно.

— Я же сказал, что не оставлю тебя. Мы с тобой большие мальчики, но думаю, на твоей огромной кровати нам хватит места, — сказал он, осмотрев кровать, и уперев руки в бока.

Я посмотрел ему в глаза и сказал:

— Думаешь, я могу покончить с собой?

Мне было плевать, что я обратился к нему на ты. Ситуация не располагала к вежливости. Но дядя Дима, кажется, был и не против.

— Нет. Но тебе однозначно нужен друг. Макс и Лера в надежных руках Наташи. А я хочу приглядеть за тобой. Ты не должен в такой момент оставаться один. Ты же не против? — спросил он и лег также как я на спину.

— Нет, — прошептал я, почувствовав ком в горле.

После минутного молчания я спросил:

— Почему вы это делаете? Ты, тетя Наташа, Лера. Почему вы заботитесь обо мне? Ладно Макс, он без 5 минут муж Леры, но я — никто.

Я смотрел в потолок, потому что слезы угрожали покатиться из глаз, если я посмотрю на него.

— Это не так, сынок. Понимаешь ли, семья — это не всегда плоть и кровь. Ты и твой брат сблизились с моей дочерью, а для меня это означает все. Теперь ты тоже семья. Да, мы знакомы всего ничего, но необязательно знать человека всю жизнь, чтобы видеть его насквозь, чтобы понимать, что он может быть тебе близок, чтобы видеть, что он хороший и привнесет в твою жизнь что-то замечательное.

— Я не хороший человек. Макс да и он заслуживает любви Леры, вашей поддержки и жизни в этом бренном мире, но не я.

Глаза горели, но я изо всех сил сдерживался, чтобы не разрыдаться как маленький сопливый мальчишка.

— Жаль, что ты так думаешь, Кир. Потому что это не так, — сказал он и, не дав мне возразить, продолжил: — Ты всего лишь запутавшийся молодой человек. Твое прошлое влияет на тебя, но не позволяй ему. Найди правильный ориентир, который будет вести тебя по этой жизни, вот и все.

— Дядь Дим, а если я просрал свой ориентир? Если сделал больно хорошему человеку просто так, ни за что? Как мне вымолить у нее прощение?

Я услышал улыбку в его голосе, когда он ответил:

— А говорил, любовь — это не твое. Что ты сделал?

— Твое мнение обо мне явно изменится, если я расскажу.

— Думаешь, когда Лера поступает не так как должна была бы, я меняю свое мнение о ней?

— Если бы я так поступил с твоей дочерью, то ты, скорее всего, меня пристрелил бы.

Он повернулся на бок.

— Расскажи мне всю историю, и, может быть, я смогу помочь толковым советом.

***

Когда я рассказал дяде Диме, что натворил, то он покачал головой и сказал, что я наломал кучу дров. Но все-таки он пришел к выводу, что ситуация не безвыходная. Он посоветовал мне поговорить с ней. Показать ей, что я изменился. И я был согласен с ним.